Разбор слов по составу
Разбор слова по составу
Тип лингвистического анализа, в результате которого определяется структура слова, а также его состав, называется морфемным анализом.
Виды морфем
В русском языке используются следующие морфемы:
— Корень. В нем заключается значение самого слова. Слова, у которых есть общий корень, считаются однокоренными. Иногда слово может иметь два и даже три корня.
— Суффикс. Обычно идет после корня и служит инструментом для образования других слов. К примеру, «гриб» и «грибник». В слове может быть несколько суффиксов, а может не быть совсем.
— Приставка. Находится перед корнем. Может отсутствовать.
— Окончание. Та часть слова, которая изменяется при склонении или спряжении.
— Основа. Часть слова, к которой относятся все морфемы, кроме окончания.
Важность морфемного разбора
В русском языке разбор слова по составу очень важен, ведь нередко для правильного написания слова необходимо точно знать, частью какой морфемы является проверяемая буква.
Пример
В качестве примера можно взять два слова: «чёрный» и «червячок». Почему в первом случае на месте ударной гласной мы пишем «ё», а не «о», как в слове «червячок»? Нужно вспомнить правило написания букв «ё», «е», «о» после шипящих, стоящих в корне слова. Если возможно поменять форму слова либо подобрать родственное ему так, чтобы «ё» чередовалась с «е», тогда следует ставить букву «ё» (чёрный — чернеть). Если чередование отсутствует, тогда ставится буква «о» (например, чокаться, шорты).
В случае же со словом «червячок» «-ок-» — это суффикс. Правило заключается в том, что в суффиксах, если стоящая после шипящих букв гласная находится под ударением, всегда пишется «о» (зрачок, снежок), в безударном случае — «е» (платочек, кармашек).
Как разобрать слово по составу
Для помощи начинающим существуют морфемно-орфографические словари. Можно выделить книги таких авторов, как Тихонов А.Н.
В любом слове непременно должны присутствовать корень и основа. Остальных морфем может и не быть. Иногда слово целиком может состоять из корня (или основы): «гриб», «чай» и т.д.
Этапы морфемного анализа
Чтобы морфемный разбор слов было легче осуществить, следует придерживаться определенного алгоритма:
— Сначала нужно определить часть речи, задав вопрос к слову. Для прилагательного это будет вопрос «какой?», для существительного — «что?» или «кто?».
— Затем нужно выделить окончание. Чтобы его найти, слово нужно просклонять по падежам, если часть речи это позволяет. Например, наречие изменить никак нельзя, поэтому у него не будет окончания.
— Далее нужно выделить основу у слова. Все, кроме окончания, — основа.
— Потом следует определить корень, подобрав родственные однокоренные слова.
Особенности разбора
Иногда подход к морфемному разбору в программах университета и школы может отличаться.
Во всех случаях различия аргументированы и имеют право на существование. Поэтому стоит ориентироваться на морфемный словарь, рекомендованный в конкретном учебном заведении.
Только что искали: новочинский сейчас виль-ан-блезуа сейчас р у н а и сейчас кварталх сейчас а а м о д т о м сейчас соралогт 1 секунда назад магомегаджи 1 секунда назад надкостница 1 секунда назад ц и а н с т 1 секунда назад л о д к а 1 секунда назад карземат 1 секунда назад соускнм 2 секунды назад евкалипт 2 секунды назад саоррмк 2 секунды назад богохульство 2 секунды назад
«Звуко-буквенный разбор слова» УМК «Школа России» 3 класс
Звуко-буквенный разбор
слова
УМК «Школа России» 3 класс
Подготовила: Мельниченко Ирина Владимировна
учитель начальных классов МАОУ СОШ№6 г.
Холмск
Михаил Юрьевич Лермонтов
Утёс
Звуко-буквенный разбор слова –это анализ звукового состава слова.
Ещё его называют фонетическим анализом слова.
Поэтому важно хорошо знать звуки нашей речи и уметь давать им правильную характеристику !
Фонетика – это раздел науки о языке, в котором изучаются звуки речи.
ВСПОМНИ!
[а], [р] , [у], [б], [о] – так записывают отдельные звуки.
В русском языке
В первом классе ты уже выполнял звуко –буквенный разбор слова и он выглядел так:
Гласные звуки
ударные или безударные
Согласные звуки
твёрдые или
мягкие
глухие или
звонкие
Всё ,что мы сейчас повторили легко найти в ленте звуков и букв.
Внимание:
Стр. 143
Подводим итог.
Алгоритм звуко-буквенного разбора
- Произношу слово, определяю количество слогов.
- Ставлю ударение в слове.
- Произношу каждый звук в слове по порядку и записываю транскрипцию.
- Даю характеристику каждому звуку в слове по порядку.
- если звук гласный, то определяю ударный он или безударный.
- если звук согласный определяю
1) глухой или звонкий, парный или непарный;
2) твёрдый или мягкий, парный или непарный.
5. Делаю вывод о количестве звуков и букв в слове.
6
Образец:
зима – [ зꞌ и м а ] – 2 слога
з – [з ꞌ] – согл., звонк., парн., мягк., парн.
и – [и] – гласн.,безударн.
м – [м] – согл., звонк., непарн., твёрд., парн.
а – [а ] – гласн., ударн.
4 б., 4 зв.
Пальма – [п а лꞌ м а]- 2 слога
п – [п]- согл., глух., парн., твёрд., парн.
а – [а] – гласн., ударн.
л — [лꞌ] – согл., звонк., непарн., мягк., парн.
ь ———————
м — [м] – согл., звонк., непарн., твёрд., парн.
а — [а] – гласн., безударн.
6 б., 5 зв.
Буква Ь звука не обозначает, поэтому в звуко-буквенном разборе стоит прочерк.
6
яблоко – [ йꞌ а б л а к о ] – 3 слога
[й ꞌ] – согл., звонк., непарн., мягк., непарн.
я [а ] – гласн., ударн.
б –[б] – согл., звонк., парн., твёрд., парн.
л– [л] – согл., звонк., непарн., твёрд., парн.
о –[а ] – гласн., безударн.
к –[к ] – согл., глух.,парн., твёрд., парн.
о — [о] — гласн., безударн.
6 б., 5 зв.
Буква Я в начале слова обозначает два звука [ йꞌ а]
6
лыжи – [ л ы ж ы ] – 2 слога
л – [л] – согл.
ы – [ы] – гласн.,ударн.
ж – [ж] – согл., звонк., парн., твёрд., непарн.
и – [ы ] – гласн., безударн.
4 б., 4 зв.
6
А теперь попробуй самостоятельно выполнить звуко-буквенный разбор .
вода ˡ кино ˡ
олень ˡ
Цифра 1 в конце слова обозначает, что нужно выполнить звуко-буквенный разбор слова.
6
Корень слова: супер- (префикс) | Membean
Префиксы — это ключевые морфемы английского словаря, с которых начинаются слова. Префикс super- и его вариант sur- означают «над».
Все мы знаем, что герой комиксов DC Супермен — это герой, который стоит «над» всеми другими людьми у власти. Он является звездой супер в линейке героев DC Comics или звездой, которая стоит «над» другими героическими звездами, такими как Бэтмен и Чудо-женщина.
Школьные системы любят, когда члены руководства стоят «над» всеми остальными, например, суперинтенданты , которые несут ответственность за всю школьную систему. Они super визируют или наблюдают за школами в своих округах.
Вариантом префикса супер-, который также означает «выше», является морфема сур-
. Например, имя sur — это имя, которое находится «над» семьей и тем самым идентифицирует ее или фамилию семьи. Лицо чего-либо sur этимологически является лицом, лежащим «поверх» того, что оно скрывает.
Когда вы на превосходите всех остальных по результатам SAT в вашей школе, вы «перебиваете» их всех, таким образом получая наивысший балл. Тот, кто берет sur Многие люди хотят проверить, что они думают. И сталкивались ли вы когда-нибудь со счетом за сотовый телефон со счетом на , с этими скрытыми небольшими расходами, которые «превышают» то, что вы должны заплатить? Иногда вы хотели бы поразить такие заряды «через» голову!Теперь, когда вы округлили на с помощью супер латентных примеров слов, содержащих префиксы супер-
- Супермен : человек «над» всеми остальными
- суперзвезда : звезда «над» всеми другими звездами спорта или музыки
- Суперкубок : футбольный матч «выше» всех остальных
- суперинтендант : администратор всей школьной системы
- руководитель : тот, кто наблюдает «за» другими
- фамилия : имя «над» всем в семье
- поверхность : слой, лежащий «поверх» чего-либо
- превзойти : пройти «над» другими
- опрос : осмотрите что-нибудь
- Надбавка : сбор, превышающий установленную плату
- объемный : волна «над» чем-то, что поглощает его
- превосходная степень : переноса «над» и «над»
Опасность обучения, основанного на данных
Начните с большого количества обучения, основанного на данных, добавьте немного внимательного чтения, и вот что вы получите: учебный план по чтению, который подводит наших самых уязвимых детей и высасывает жизнь из значимого, содержательного образования для молодых учащихся.
Не верьте мне на слово. Просто войдите в классную комнату 4-го класса в бедном районе большого города. Первое, что вы заметите, — это интерактивная белая доска, на которой на видном месте отображается таблица с цветовой кодировкой данных, собранных в течение года, со столбцами, слишком многочисленными для подсчета. Каждая строка представляет результаты учащегося по эталонным тестам, беговым записям, тестам по государственному языку и совокупности других оценок. Оценки Тревора, как и нескольких других учеников в классе, показывают «1» из возможных «4» в каждом столбце. Баллы закодированы красным цветом. Излишне говорить, что это не означает «идти».
В начальной школе Northern Heights, типичной школе в очень разнообразном городском районе, баллы по английскому языку в течение многих лет колеблются около 13-го процентиля. Новый директор агрессивно перешел к обучению, основанному на данных, и создает таблицу за таблицей, отслеживая «практически все». Она призвала учителей школы регулярно делиться данными со своими учениками.
«Я думаю, что просмотр данных, когда они могут сравнить себя со всей группой, действительно мотивирует их», — говорит этот лидер. «Они видят, что у некоторых из них 30 процентов, у некоторых нет даже 10 процентов, и теперь они знают, куда двигаться дальше».
Почему-то эта логика ускользает от меня. Еще труднее разобраться, когда учитель просит Тревора объяснить мне, почему он всегда в минусе. «Мне трудно читать», — говорит он мне тихим голосом отчаяния.
В течение двух лет наша исследовательская группа в Нью-Йоркском университете изучала, как преподаватели грамотности в 4-х и 7-х классах проводят обучение на основе данных в девяти школах Нью-Йорка, обслуживающих учащихся с низким доходом. Используя анализ тематических исследований, мы опросили директоров, тренеров, консультантов и учителей, а также наблюдали за классными комнатами и собраниями на уровне классов в этих школах. Мы пришли к выводу, что обучение на основе данных может исказить способ обучения чтению, нанося вред учащимся, которые больше всего нуждаются в качественном обучении.
Теоретическое обучение, основанное на данных
Обучение, основанное на данных, основано на теории действий, которая выглядит следующим образом: инструкции, которые подчеркивают сильные стороны отдельных учащихся, одновременно работая над их слабостями, что может привести к лучшему обучению учащихся. Этот процесс предназначен для создания тщательно выверенной дорожной карты для учебных шагов, которые будут способствовать более высоким достижениям.
Но какие учебные шаги поощряет инструкция, управляемая данными? Как скажет вам любой учитель, время — самый дефицитный ресурс в школах. Учащимся, живущим в районах с низким доходом, может потребоваться больше учебного времени, чтобы получить базовые знания, необходимые для понимания сложных материалов, но это не означает, что больше времени будет потрачено на бессмысленные рабочие листы, ориентированные на базовые навыки. Фактически, исследования показывают, что такой вид обучения может увеличить разрыв в успеваемости, ограничивая возможности учащихся учиться (Schmidt & McKnight, 2012).
Вместо рабочих листов этим учащимся нужны содержательные инструкции, дающие возможности для развития навыков (Neuman, Pinkham, & Kaefer, 2016). Постоянные перерывы, чрезмерная зависимость от сидячей работы и неинтересные методы обучения могут потребовать времени, которое лучше было бы потратить на содержательное обучение. Чтобы проиллюстрировать это, рассмотрим следующие снимки классов, управляемых данными, которые мы наблюдали.
Классы, управляемые данными, в реальности
Сегодняшний урок мисс Робб посвящен последовательности. Тема была рекомендована тренером по данным школы, который проанализировал каждый пункт государственного теста по английскому языку. Урок начинается со всего 4-го класса, собравшегося перед белой доской, на которой изображен фрагмент текста. «Мы будем работать над словами наконец, первый, затем и последний на страницах 59–60. Я прочитаю текст вслух, и если вы увидите одно из слов последовательности, подчеркните его в своем рабочем листе».
Примерно через 15 минут учеников отправляют обратно за парты с еще парой рабочих листов. повторите упражнение и обсудите их ответы с группой за их столом. Пока они работают, г-жа Робб записывает в буфер обмена заметки, такие как «используемая лексика» и «подчеркнутые слова последовательности». Она останавливается, чтобы спросить: «Что такое гипотеза?» (очевидно, из предыдущего урока). Один ученик отвечает: «Обоснованная догадка».
«Очень мило», — говорит мисс Робб. «Какие шаги предпринял Сэм, чтобы доказать свою гипотезу?» Студент отвечает, кладя голову на парту. Мисс Робб что-то записывает в свой блокнот.
На протяжении часового урока есть больше рабочих листов с короткой передышкой для упражнения по чтению под руководством, в котором учащиеся в небольших группах читают вслух или пытаются это сделать, немного обсуждая книгу или ее содержание. Прежде чем учащиеся выстроятся в очередь, чтобы пойти на обед, они должны сдать выходной бланк с ответом на вопрос: Как анализ последовательности событий помогает нашему пониманию текста?
Каждые шесть недель проводится больше тестов и анализов предметов.
Ряд «красных» для Тревора и нескольких его сверстников становится длиннее. Тем не менее г-жа Робб, ее тренер по работе с данными и ее директор не унывают. Когда я спрашиваю, почему, г-жа Робб отвечает: «Хотя учащийся, набравший отрицательные баллы, остается на самом низком уровне в классе, это не означает, что учащийся не растет. Он учится, но его статус не меняется. … Он по-прежнему находится в самом низком квартиле в течение всего года».
Если вы думаете, что мисс Робб — крайний случай, вы ошибаетесь. Хотя некоторые виды деятельности могут различаться, есть поразительное сходство в классе 4-го класса г-жи Франклин в начальной школе в центре города. Здесь также есть алфавитный набор мер, который включает в себя беговые рекорды и оценки степени чтения, а также множество математических тестов. Но в отличие от г-жи Робб, г-жа Франклин стала поклонницей рубрик, создав набор критериев практически для каждого задания в дополнение к электронной таблице оценок. Всего она создала более 10 наборов данных.
Она с гордостью показывает нам, как научилась использовать Excel для тщательного взвешивания различных заданий и внесения их в свой журнал оценок.
Во время дневного урока по внимательному чтению она дополняет этот корпус, написав отдельным детям стикеры о навыках, над которыми им нужно поработать, а также отметив навыки в своем буфере обмена. «Вы можете дать им пищу для размышлений в этот момент», — объясняет она. «Это похоже на быстрое наезд и бегство с уроком».
Многие из учителей и директоров, способных в других отношениях, у которых мы брали интервью, подвергали сомнению акцент на тестировании, но чувствовали, что ими движет внешнее давление. Как заметил один директор: «Грустно констатировать, но для того, чтобы ученики выдержали экзамен ELA, нам нужно развить выносливость. Вы говорите о трех днях непрерывного чтения в течение длительного времени. Отрывки, которые им не интересны. Какой взрослый согласится на это?»
В классе 4-го класса мистера Хэнсона в начальной школе Ист-Сайда ученики тратят более 45 минут в день на самостоятельное чтение, чтобы развить выносливость для недельного набора тестов.
Пока я наблюдаю за классом, один ученик тихо сидит за партой, держа в руках книгу, по-видимому, мало читая, потому что страницы никогда не перелистываются. Он просто сидит там. Рядом с ним лежит стопка других книг, которые он тоже не читает. Книга, которую он держит, заполнена карикатурами. Все 45 минут самостоятельного чтения он просто смотрит в пространство.
Позже в тот же день я отправляю электронное письмо учителю, чтобы спросить об этом ученике, надеясь узнать, как данные используются для поддержки его обучения. Ответ мистера Хэнсона звучит так:
Треймар — это мальчик, о котором вы спрашивали. Он не на уровне класса, но в целом ведет себя хорошо. Он ходит в специальные классы образования. Когда он в моей комнате, он отвечает за ту же работу, что и весь класс. Иногда самостоятельное чтение становится проблемой для Треймара, потому что его выносливости хватает ненадолго. Нам нужно работать над выносливостью. Он хороший мальчик, которому нужно много напоминаний, но он слушает и старается.
Позже он пишет: «Надеюсь, это было ясно и полезно для вас».
К сожалению, это было. Что стало слишком очевидным, так это то, что борющиеся за труд читатели, такие как Треймар и Тревор, не получают инструкций, необходимых им для того, чтобы стать успешными учениками. Они будут измерены, исследованы, оценены, отмечены рубриками и помечены. И через все это они останутся в минусе, обреченные на учебный режим, лишенный содержания и значимого обучения.
Возможно, самым печальным и красноречивым свидетельством являются доски объявлений, которые вы видите, когда впервые входите в двери Northern Heights, на которых выставлены оценки по английскому языку за этот год. Как говорит директор: «Когда в прошлом году я увидел результаты на 13-м процентиле, прежде чем я вступил во владение, я подумал, что мы можем только подняться. Похоже, я ошибался». Показатели находятся на уровне 8-го процентиля.
Изменение курса: обучение на основе данных 2.0
Многие согласятся, что обучение на основе данных пошло не так.
Даже наши политические лидеры начали признавать его недостатки (Эмма, 2015). Эти недостатки заключаются не только в невероятном количестве времени, отнимаемом от осмысленного обучения, но и в том, что режим, основанный на данных, дает таким ученикам, как Тревор и Треймар. Он отмечает их как неудачников, застрявших в минусе.
Какое решение? Возможно, теория, лежащая в основе обучения на основе данных, имеет смысл. Предоставление дорожной карты посредством оценивания должно помочь учителям спланировать обучение в соответствии с потребностями учащихся, что приведет к более высоким достижениям. С моей точки зрения, было бы неправильно просто отказаться от этой политики. Вместо этого мы должны задаться вопросом, как мы можем заставить обучение на основе данных работать таким образом, чтобы интересы, цели и достижения учащихся были в центре внимания. Вот некоторые рекомендации.
Не пытайтесь «мотивировать» учащихся с помощью данных
Стандартизированные данные оценивания могут быть полезны учителям в начале учебного года, помогая им составить обзор успеваемости учащихся по чтению и спланировать стратегии обучения.
Данные тестовых результатов могут предоставить базовую дорожную карту для определения областей, которые являются относительно сильными, и областей, которые нуждаются в укреплении.
Эти данные, однако, не особенно полезны для учащихся и не являются эффективным мотиватором. Борющиеся читатели знают, что они борющиеся читатели. Им не нужно видеть это подтверждение каждый день.
Не учите тестировать предметы
Создатели стандартизированного оценивания разрабатывают наборы предметов для представления навыков, подлежащих тестированию. Например, при проверке словарного запаса мы можем найти следующий элемент: «V-1 содержит фразу большой гараж. Обведите элемент, который означает то же или почти то же самое, что и гараж». В этом тестовом задании словарное слово гараж является лишь индикатором словарного запаса учащегося. Это слово было выбрано, чтобы дифференцировать ответы учащихся на оценку, чтобы установить нормы на кривой распределения.
Тем не менее, многие школы проводят исчерпывающий анализ заданий стандартизированных тестов, изучая ответы учащихся на отдельные задания теста с целью обучения этой информации.
Внезапно мы находим гараж в еженедельном словарном списке — не потому, что он привязан к какой-то значимой инструкции, а потому, что это в тесте. Ирония, конечно, в том, что когда студенты сдают эквивалентную форму теста в конце года, гараж может быть заменен словом обильный.
Анализ элементов полезен для разработчиков тестирования в таких целях, как проверка качества элементов, устранение двусмысленных или вводящих в заблуждение элементов или определение конкретных областей содержания курса, которым необходимо уделить больше внимания. Но чтобы хорошо обучать отдельным словам или навыкам, учителя должны сосредоточиться на гораздо более широком наборе знаний, включая развитие фоновых знаний, применение их к тексту и прогнозирование того, что может произойти дальше. Студенты не развивают навыки глубокого понимания посредством быстрых ударов и беготни. Они изучают эти навыки с помощью тщательно разработанных, систематических инструкций.
Школы должны использовать работу учащихся для информирования преподавателя, отслеживания прогресса, уделяя особое внимание обучению.
Например, в одной из школ, которые мы наблюдали, еженедельные собрания на уровне класса посвящены проверке работы учащихся. Ушли в прошлое исследования огромного количества данных результатов тестов. Скорее, команды учителей используют работу учащихся как данные в действии, спрашивая себя: «Каковы наши ключевые моменты обучения на следующей неделе?» а затем вернуться на следующей неделе и спросить: «Были ли мы успешными?» и если да, «Как мы строим обучение студентов?» Вместе они говорят о способах поддержки учащихся, которые борются за жизнь. Эти учителя описывают то, что они делают, как основанное на данных обучение , признавая, что цель мониторинга прогресса учащихся состоит в том, чтобы точно настроить учебные шаги, чтобы все учащиеся могли добиться успеха.
Расширение определения данных
Наш исследовательский проект начался с рабочего определения данных как «записанной информации об обучении учащихся», с упором на то, что можно записать или систематически собирать для обучения.
Работая в школах, мы обнаружили, что это определение согласуется со школьной концепцией данных.
Но, как и другие, наше определение было слишком узким. Это рабочее определение исключает более мягкую сторону данных — выражение лиц студентов, тон содержательной дискуссии или улыбки и знаки радости, когда студенты узнают что-то новое. Для очень способного учителя эти наблюдения 90 127 являются 90 128 данными.
На самом деле, эти наблюдения могут быть самыми ценными данными, помогающими нам понять, что говорят нам студенты, особенно читатели, испытывающие затруднения. Их сутулость, взгляд в пространство и сон — признаки отрешенности и уныния. С нашим неустанным тестированием и обучением тесту мы проигнорировали данные, лежащие прямо перед нами. Хотя они только в 4-м классе, некоторые из этих детей уже сдались.
Еще не поздно
Несмотря на более чем десятилетие обучения, основанного на данных, показатели успеваемости по чтению у американских школьников остались на прежнем уровне, а у учащихся, испытывающих трудности с чтением, фактически снизились (Национальная оценка образовательного прогресса, 2015).
Этот парадокс становится все более очевидным для политиков и руководителей округов, которые теперь призывают внести коррективы, чтобы уменьшить бремя тестирования.
Но когда вы наблюдаете за учениками, которые борются с чтением, вы понимаете, что эти приспособления не наступят достаточно быстро. Этих учеников безжалостно измеряют и принуждают к обучению самым низким уровням деконтекстуализированных навыков. Они получают непреднамеренное сообщение о том, что чтение не имеет реального смысла, удовольствия и никакой цели, кроме ответа на один или два вопроса, которые должным образом записаны в буфер обмена.
Студенты также учатся определять себя как «победителей» и «неудачников». Победители могут получить богатую по содержанию учебную программу с возможностями для критического осмысления и анализа. Проигравшие, напротив, скорее всего, окажутся в двойном невыгодном положении, не получив ни содержательной учебной программы, ни соответствующих навыков для понимания сложного текста.