40 лет без Лили Брик: какой была любимая женщина Маяковского
Лиля Брик, вошедшая в историю прежде всего как главная любовь Владимира Маяковского, умерла 40 лет назад. В чем заключалась формула привлекательности Лилички, как она была связана с советскими спецслужбами и что происходило во сне, предсказавшем ее смерть — в материале «Газеты.Ru».
Лили Юрьевна Каган родилась в семье присяжного поверенного при Московской судебной палате и члена Литературно-художественного кружка и еврейки латвийского происхождения. Девочку назвали в честь одной из возлюбленных Гете. Лилей она стала только в 1915 году с подачи Маяковского, не воспринимавшего иностранную форму имени.
Лили окончила математический факультет Высших женских курсов, позже она училась в Московском архитектурном институте, а также постигала азы скульптуры в Мюнхене. Однако главным ее талантом, который она пронесла с собой до конца жизни, оставалась способность очаровывать мужчин раз и навсегда.
Несмотря на то что девушка была далеко не красавицей, мужчины всех возрастов влюблялись в ее темные глаза и улыбку.
Лучше всех внешность Лили описала ее младшая сестра, Эльза: «У Лили были темно-рыжие волосы и круглые карие глаза. Ей нечего было скрывать, она могла бы ходить голой — каждая частичка ее тела была достойна восхищения».
«Остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье»
Уже в весьма нежном возрасте девушка крутила многочисленные романы, заставляя родителей пережить немало тревожных минут. Сама она не раз признавалась: «Мама не знала со мной ни минуты покоя и не спускала с меня глаз».
Еще в детстве она очаровала своего учителя словесности, который безропотно сочинял для юной музы талантливые произведения, позволяя выдавать их за свои. После того, как это вскрылось, родители приняли решение в воспитательных целях отправить девушку в польскую деревню к бабушке. Однако и там не обошлось без происшествий — юная Лили вскружила голову родному дяде, который немедленно стал добиваться у ее отца разрешения на свадьбу. Отчаявшиеся родители немедленно забрали дочь в Москву.
Непрестанный надзор все же не уберег ее от ошибок юности — в 17 лет Лили забеременела от своего учителя музыки Григория Крейна.
Мать и тетушка потребовали от нее аборта. Так как в России это было запрещено, операцию ей делали тайно, в железнодорожной больнице недалеко от Армавира, которая, по словам Лили, напоминала клоповник.
После случившегося девушка еще долго не могла прийти в себя.
Она даже купила пузырек с цианистым калием и однажды употребила его содержимое. Правда, ничего не произошло: ранее мать обнаружила пузырек в вещах, вымыла и наполнила флакон содовым порошком.
Лили стала постепенно возвращаться к обычному для нее жизнерадостному настроению — и романам с многочисленными поклонниками. Она даже вывела собственную формулу привлекательности, которой поделилась в мемуарах: «Надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешить ему то, что не разрешают дома. Например, курить или ездить, куда вздумается. Ну а остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье».
close
100%
Любовные похождения Лили не закончились и после того, как московский раввин Мазе обвенчал ее с Осипом Бриком.
Их история началась, когда девушке было всего 13 лет. Заинтриговал 17-летний брат подруги влюбчивой Лили тем, что впервые из всех мужчин не ответил ей взаимностью. Она так переживала, что у нее начался нервный тик и стали выпадать волосы.
Однако даже холодный Брик не устоял перед чарами Лили. Спустя семь лет со дня знакомства, в 1912 году, молодые сыграли свадьбу. А еще через два года добившаяся своего Лиля Юрьевна уже писала в своем дневнике: «Мы физически с ним как-то расползлись». Вернувшись к прежнему почитанию свободной любви, она все же оставалась в психологической зависимости от своего мужа.
Как утверждала в своих мемуарах сама Лиля, брачные отношения с мужем у нее прекратились еще в 1915 году, однако теплые чувства к нему сохранились на всю жизнь: «Я любила, люблю и буду любить его больше, чем брата, больше, чем мужа, больше чем сына. Про такую любовь я не читала ни в каких стихах, нигде. Я люблю его с детства, он неотделим от меня. Эта любовь не мешала моей любви к Маяковскому».
Брак втроем
«Пришла — деловито, за рыком, за ростом, взглянув, разглядела просто мальчика. Взяла, отобрала сердце и просто пошла играть — как девочка мячиком», — такой видел Лилю Брик Владимир Маяковский.
«Июль 1915 года. Радостнейшая дата. Знакомлюсь с Л.Ю. и О.М. Бриками», — писал поэт в своей автобиографии. С этого времени он посвящает все свои стихи именно ей — женщине, из-за которой личная жизнь поэта превратилась в самый скандальный роман советского времени — «брак втроем».
Маяковский появился в жизни Лили, когда она уже была замужем за Осипом. Лиличка разделяла его чувства, однако и с супругом расставаться не планировала. Да и сам Брик считал ревность и собственничество признаком мещанства.
«Я любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал», — рассказывала уже в старости Лиля Брик поэту Андрею Вознесенскому.
В 1918 году Лиля и Володя обменялись символическими кольцами. На одном были выгравированы инициалы поэта, на втором — его музы.
Буквы ЛЮБ, если вращать кольцо, превращались в бесконечное «люблю». О своем обручении Лиля сообщила сестре Эльзе: «Я сказала Осе, что мое чувство к Володе проверено, прочно и что я ему теперь жена. И Ося согласен».
Несмотря на то, что «брак втроем» давал относительную свободу всем его участникам, Лиля не позволяла Маяковскому переходить обозначенные ею границы. Так, когда поэт решил жениться на студентке Наталье Брюханенко, Лиля тут же вмешалась, написав ему письмо: «Володечка, до меня доходят слухи, что ты серьезно решил жениться. Не делай этого, пожалуйста!»
close
100%
Однако до конца оградить Володю от других женщин Лиля не могла. Нелегким ударом для нее стало известие об американской дочери поэта, родившейся у русской эмигрантки Элли Джонс в 1926 году. Хотя поэт видел дочь всего раз — в Ницце, когда ей было 2,5 года — эта встреча вызвала у Лили бурную ревность.
Чтобы отвлечь внимание поэта от американской семьи, она попросила свою сестру познакомить Маяковского с эффектной русской эмигранткой Татьяной Яковлевой.
Вспыхнувшее в поэте чувство действительно привело к тому, что Маяковский перестал общаться с Элли и дочкой. Хотя некоторые исследователи жизни и творчества поэта считают, что он сделал это специально, чтобы отвлечь внимание Лили и НКВД от семьи в США.
Вернувшись из Парижа в Россию, Маяковский публично прочитал свои стихи, посвященные Татьяне Яковлевой. Лиля оказалась возмущена и этим. Когда роман с Яковлевой начал перерастать во что-то более серьезное, Брик снова прибегла к помощи сестры. Та написала письмо из Парижа с новостью о том, что Татьяна выходит замуж за богатого герцога. Лили якобы случайно зачитала письмо вслух на одном из вечеров, перечеркнув тем самым все чувства Маяковского к ни о чем не подозревавшей Яковлевой.
Поэт называл Лилю Кися, а она его Щен. Так и жили они, как кошка с собакой: Брик гуляла сама по себе, а Маяковский относился к ней с собачьей верностью до самой смерти.
Судя по дневникам Лили, самоубийство Маяковского она восприняла вполне спокойно, хоть и винила себя в том, что не оказалась рядом в этот момент.
Смерть Осипа, с которым на тот момент она уже не была в браке, ударила по ней намного сильнее: «Когда не стало Маяковского — не стало Маяковского, а когда умер Брик — умерла я».
В зрелые годы, отвечая на вопросы о любви, Брик сообщала:
«Я всегда любила одного. Одного Осю… одного Володю… одного Примакова… одного Ваську…».
Военный Виталий Примаков был расстрелян в 1937 году (реабилитирован посмертно).
Роман с будущим третьим мужем — литератором Василием Катаняном — начался, когда тот еще был женат. Причем с супругой Катаняна Галиной Лиля находилась в теплых отношениях. Вот так описывала первая жена Катаняна знакомство с будущей соперницей: «Первое впечатление от Лили — да ведь она некрасива: большая голова, сутулится… Но она улыбнулась мне, все ее лицо вспыхнуло и озарилось, и я увидела перед собой красавицу — огромные ореховые глаза, чудесной формы рот, миндальные зубы… В ней была прелесть, притягивающая с первого взгляда».
С Катаняном Лиля Брик прожила 40 лет, до самой смерти.
Почетная чекистка
Москва 1920-х годов была полна слухами о причастности Лили Брик к спецслужбам. Одни называли ее осведомителем, другие — тайным сотрудником ОГПУ. Определенная репутация складывалась и из-за того, что заместитель начальника секретного отдела ОГПУ Яков Агранов был другом семьи Бриков и частым гостем салона у них в квартире. Кстати, Лилю подозревали в любовной связи и с ним. Сама Брик позже писала в своих мемуарах: «Я не слышала, чтобы наши имена как-то связывали. Это появилось позже, когда Агранова расстреляли.
Но вообще стоило мне приветливо поговорить с мужчиной или, наоборот, отринуть его, как тут же появлялось сочинение на тему «Лиля Брик и NN» и шло по городу, обрастая подробностями».
В салоне собиралась вся творческая интеллигенция тех времен — для дискуссий, редактуры и просто совместных посиделок. Сюда приходили Борис Пастернак, Виктор Шкловский, Всеволод Мейерхольд, Пабло Неруда, Теодор Драйзер. Организатора массовых репрессий в кругах Бриков называли Янечкой или Агранычем.
Частыми гостями литературных посиделок были и другие чекисты — Валерий Горожанин, начальник особого бюро при НКВД, и замначальника иностранного отдела ГПУ Михаил Горб.
«Квартира Бриков была, в сущности, отделением московской милиции», — отзывался о салоне Борис Пастернак. По рассказам ее знакомых, сама она любила упоминать про свой значок почетного чекиста.
close
100%
Как утверждают некоторые биографы Маяковского, в обмен на ценную информацию Брикам и поэту позволялось беспрепятственно выезжать за границу много раз в год. Еще одним свидетельством тесной связи Бриков и НКВД стали их удостоверения агентов, найденные во время перестройки в закрытых архивах. Осип имел звание уполномоченного секретного отдела с 1920 до 1924 годы. В связи с этим на дверях квартиры в Полуэктовом переулке висел листок с четверостишием, которое приписывают Сергею Есенину: «Вы думаете, здесь живет Брик, исследователь языка? Здесь живет шпик и следователь ЧК».
По воспоминаниям гостей салона, Осип часто возвращался домой после полуночи.
При этом Лили любила говорить гостям: «Подождите, будем ужинать, как только Ося придет из ЧК». Однако уже через несколько лет Брик был уволен из органов как дезертир. Причина — уклонение от участия в чекистских операциях, в архивах было найдено множество справок, подписанных медиками, об освобождении Брика от службы.
Хотя некоторые биографы склонны предполагать, что удостоверения агентов спецслужб были нужны Брикам вовсе не для деятельности в ГПУ, а чтобы оформлять загранпаспорта и поездки за рубеж в ускоренном темпе.
«Ты сделаешь то же самое»
Уже в старости Лиля упомянула о сне, увиденном сразу после самоубийства Маяковского: «Володя пришел, я его ругаю за то, что он сделал. А он вкладывает мне в руку пистолет и говорит: «Ты сделаешь то же самое».
В 1978 году Лили упала около кровати, сломав при этом шейку бедра и в свои 87 лет лишившись способности передвигаться самостоятельно. После этого случая Брик переехала на дачу в Переделкино вместе со своим последним мужем.
Однако долго загородная жизнь не продлилась — воспользовавшись тем, что муж отъехал по делам, 4 августа 1978 года Лиля покончила с собой.
В оставленной записке она попросила никого не винить в ее смерти: «Васик! Я боготворю тебя. Прости меня. И друзья, простите. Лиля».
Несмотря на обширный круг знакомых, похорон Брик как таковых не состоялось. Нет у Лили Юрьевны и могилы — ее кремировали, а прах развеяли. Все, что осталось от одной из самых эксцентричных женщин СССР — могильный камень с надписью «Л. Ю. Б.».
Брик, Брик, Маяковский: две истории любви
Прежде всего сосуществование Маяковского, Лили и Осипа – это история о трех незаурядных людях. Вначале была семья Бриков; в «Пристрастных рассказах» Лиля Брик признается, что влюбилась в Осипа еще в гимназии и никак не могла от этой любви избавиться. Сменяли друг друга возлюбленные, она путешествовала по Европе, а Осип Брик оставался в ее жизни. «Семь лет мы встречались случайно, а иногда даже уговаривались встретиться, и в какой-то момент я не могла не сказать, что люблю его, хотя за минуту до встречи и не думала об этом», – удивлялась сама Лиля.
Поженившись спустя семь лет после знакомства, в 1912 году, Брики начинают вести бурную жизнь, общаясь едва ли не со всей богемой Москвы. Оба они люди одного круга — из богатых буржуазных семей — жадно исследуют быстро меняющийся мир. Вместе с техническими достижениями приходят и новые учения, и мечта о новом обществе.
Молодожены Лиля и Осип с Эльзой. (Лиля слева, Эльза справа). Источник: «Революция/любовь Владимира Маяковского. «Я» для меня мало»
На деле «новая женщина», «новая семья» начали обсуждаться еще в середине XIX века. Уже в романе Чернышевского «Что делать?», который очень любил Маяковский, отрицается ревность, подчеркивается право не только мужчины, но и женщины выбирать, кого любить. Для своего времени мысль революционная. Фридрих Энгельс провозглашает семью формой угнетения женщины. Публикуются скандальные литературные произведения вроде «Санина» и «Бездны». Поднимают проблемы проституции, контрацепции, даже прерывания беременности. «Неустановленность новой морали и отрицание старой морали было типично для времени перед войной», – вспоминает Виктор Шкловский.
Появляется новый идеал отношений — свободная любовь.
Брики быстро усваивают свежую мораль. По воспоминаниям Лили сразу после свадьбы муж вручает ей свой архив — «письма Оси и его товарищей друг к другу, женские письма, тетради, исписанные стихами и философскими трактатами», — который она с восхищением читает в поездке. А чего стоит эпизод в Самарканде, когда счастливые супруги отправляются осматривать публичный дом? По дороге их останавливает пристав и долго выясняет, понимает ли Лиля, куда идет с экскурсией, и добровольно ли отправляется туда.
При этом к 1915 году, когда Владимир входит в семью Бриков, семьи уже на деле нет — Лиля подчеркивает в своих мемуарах, что они фактически уже не были мужем и женой, но оставались ими юридически. И духовно. Остыв друг к другу, они не планируют расставаться. Уже очаровавшись Маяковским, Лиля рассказывает об этом Осипу, но предлагает бросить поэта, если муж ее об этом попросит. Осип не был против их отношений, но вместе с тем он подчеркивает, что хотел бы жить по-прежнему вместе.
Об этой странной истории вспоминала подруга семьи Галина Катанян: «Трагедия двух людей из того «треугольника» , который Маяковский называл своей семьей, заключалась в том, что Лиля любила Осипа Максимовича. Он же не любил ее, а Володя любил Лилю, которая не могла любить никого, кроме Оси. Всю жизнь, с тринадцати лет, она любила человека, равнодушного к ней. А если так, то не все ли равно, кто будет на его месте?» Удивительно, но факт: Лиля не раз подчеркивала, что не гениальный поэт Маяковский, а ее муж был мужчиной всей ее жизни.
Загадочный Осип Брик
Кем же был этот мужчина, которого роковая Лиля Брик предпочла всем остальным? По немногим воспоминаниям, Осип был человеком необычным и даже странным.
Виктор Ардов вспоминает: «Брик отличался, я бы сказал, гипертрофией логики в ущерб эмоциональной стороне нормальной человеческой личности…. Цинизма не было с его стороны. Это иногда встречающееся равнодушие такого типа — эмоциональное».
Осип Брик. Источник: «Революция/любовь Владимира Маяковского. «Я» для меня мало»
Отличался он и удивительным умом. Роман Якобсон вспоминал, что «способность у него была исключительная». Юрист по образованию, Брик очень быстро освоил вопросы стихосложения и литературоведения после встречи с Маяковским.
Когда поэт впервые читал Брикам свои стихи, оба супруга сразу поняли, что перед ними настоящий талант. Как вспоминала младшая сестра Лили Брик Эльза Триоле: «Осип полюбил поэзию Маяковского. Маяковский полюбил Лилю». Именно после этого начались отношения Лили с Владимиром, а Осипа — с футуризмом. Уже через полгода после знакомства с Маяковским, в декабре 1915 года, Осип Брик впервые выступает как критик; в альманахе «Взял» он публикует статью «Хлеба!», где очаровательным образом обыгрывает стихи Маяковского:
«Наконец-то
Мы
Каторжане города лепрозория
Дождались своего поэта-пророка».
Позже Осип Брик становится автором теории о «звуковых повторах». Вместе с Виктором Шкловским он становится одним из организаторов ОПОЯЗ (общества изучения поэтического языка) и участвует в творческом объединении «Левый фронт искусств». Тот же Шкловский вспоминает о Брике: «…у Осипа Максимовича был настоящий талант теоретика литературы. Но Брик никогда не записывал, а разговаривал. Он человек до такой степени инертный и не желающий жить, что он никогда ничего не написал». Лиля Брик, по воспоминаниям, говорила: «Разве можно… сравнивать Володю с Осей? Осин ум оценят будущие поколения».
Втроем
Владимир Маяковский стал любовником Лили, а Осип оставался ее мужем. Эта ситуация, разумеется, многих нервировала — так, известно высказывание Александра Грина о поэте: «Нечист в любви, вернее не брезглив. Брак втроем…»
Вместе с тем их отношения внезапно оказались невероятно прочными.
У каждого из троих существовали собственные отношения с другими двумя участниками: с Лилей Маяковского объединяет любовь чувственная. С Осипом — интеллектуальная любовь к футуризму. В «Пристрастных рассказах» Лиля, описывая жизнь в Гендриковом переулке со столовой и тремя комнатами для каждого из жителей, подчеркивает, что Осип и Владимир быстро стали друзьями.
Одна из редких общих фотографий Лили, Осипа и Маяковского, сделанная в 1929 г. Источник: «Революция/любовь Владимира Маяковского. «Я» для меня мало»
Сохранилось множество свидетельств о дружбе и уважении, которые питали друг к другу Брик и Маяковский. В своих воспоминаниях подруга Маяковского Наталья Рябова писала: «Он жаловался мне, что у него все не клеится, что в чем-то его не слушают в театре, и все сводилось к отсутствию Бриков в Москве. – Ося был бы — написали бы, Ося был бы — решили бы, Ося страшно умный».
Это воспоминание относится к 1929 году. Лиля и Владимир несколько лет как расстались (а с Бриком она примерно столько же в разводе), но они по-прежнему в очень близких отношениях.
Это чувствуют и признают все его следующие подруги. И еще до знакомства всех их крайне занимает эта необыкновенная женщина.
Знавшие ее отмечали «темно-золотистые волосы», «сияющие, теплые, ореховые глаза», признавали ее ум и обаяние. При этом часто не любили ее. Довольно зло вспоминала о Лиле художница Елизавета Лавинская. Многие открыто замечали, что Брик важнее всего сохранять свое влияние на Маяковского. Например, последняя любовь поэта — Вероника Полонская — признавалась, что сначала Лиля даже покровительствовала их роману, как и романам поэта в целом, пока они не грозили перерасти во что-то большее. По свидетельству той же Полонской, сразу после самоубийства Маяковского Лиля начала борьбу за свою репутацию «вдовы» поэта. Так, она посоветовала Полонской не ходить на похороны, а позже использовала это отсутствие на похоронах как аргумент против Вероники.
Маяковский через несколько месяцев после знакомства с Лилей. Источник: «Революция/любовь Владимира Маяковского. «Я» для меня мало»
Брик действительно удалось сохранить свое влияние на Маяковского до его смерти.
Именно поэтому многие обвиняли ее в его самоубийстве. «Довела поэта» — это один из мифов, неразрывно связанных с именем Лили Брик. В 1930 году она записывает в дневнике, выдержки из которого вошли позже в «Пристрастные рассказы»: «Вчера опять звонили какие-то: можно Брик? Ха-ха-ха-ха… почему вы угробили Маяковского?.. и хлоп трубкой». А Николай Асеев ухитрился обвинить ее в поэме «Маяковский начинается»:
«А та,
которой он все посвятил,
стихов и страстей
лавину,
свой смех и гнев,
гордость и пыл, —
любила его
вполовину».
Она долго горевала о Маяковском. Но еще сильнее — об Осипе Брике, который умер от остановки сердца в 1945 году, будучи женатым на другой. В письме сестре в Париж Лиля пишет: «Для меня это не то что умер человек любимый, близкий, когда бывает тяжело непереносимо, а просто — вместе с Осей умерла и я».
Так вышло, что в жизни Лили Брик главным мужчиной был Осип Брик, а не гениальный и знаменитый поэт Владимир Маяковский.
Маяковский и Брик: история любви
«Я готов носить в зубах сумочку Лили Брик, в любви обиды нет», — говорил поэт. Одна из самых ярких любовных историй ХХ века – какой она была?
Лариса Хомайко
Яркий роман Владимира Маяковского и Лили Брик шокировал не только современников, он продолжает будоражить воображение и спустя столетие.
Содержание статьи
Разрешить мужчине быть мужчиной
Мемуаристы называли Лилю Брик некрасивой, но влюбленные мужчины этого не замечали: глаза («круглые да карие, горячие до гари»), точеная фигурка девочки-подростка, рыжие волосы, знаменитый «чувственный оскал». Она всегда купалась в обожании; в нее постоянно кто-то был влюблен. Мужчин понимала просто: «Надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешить ему то, что не разрешают дома.
«Я любила, люблю и буду любить его больше, чем брата, больше, чем мужа, больше чем сына. Про такую любовь я не читала ни в каких стихах, нигде. Я люблю его с детства, он неотделим от меня. Эта любовь не мешала моей любви к Маяковскому», — писала Лиля.
Свой и Осипа дом Лиля превратила в салон, где собирались поэты, художники и музыканты. В самые голодные дни гостей угощали только хлебом и чаем, но хозяйка была обворожительна, и никто не был в претензии.
Поэт входит в дом
В 1915 году сестра Лили Эльза привела к Брикам начинающего двадцатидвухлетнего поэта Владимира Маяковского, в которого была по уши влюблена. Лиле поэт скорее не понравился. Все «звонкое» ей казалось вульгарным, а Маяковский был вот именно «звонким»: слишком высоким, слишком уверенным, слишком нравящимся самому себе.
Она флиртовала с ним в этот вечер как-то рефлекторно, сама не понимая, почему. Маяковский читал «Облако в штанах», прислонившись к дверному косяку. За чаем попросил позволения посвятить поэму ей, и вывел на первом листе рукописи: «Тебе, Лиля». Эльза была забыта.
Если я чего написал, если чего сказал — тому виной глаза-небеса,
любимой моей глаза. Круглые да карие, горячие до гари…
Отобрала сердце
«Брики отнеслись к стихам Маяковского восторженно, безвозвратно полюбили их. А Маяковский безвозвратно полюбил Лилю», — с горечью признавала Эльза. Маяковский писал об этом счастливейшем дне в своей жизни:
«Взяла,
отобрала сердце
и просто
пошла играть –
как девочка мячиком».
Через несколько дней он пришел к Брикам и попросил принять его в их семью. «Влюбился в меня сразу и навсегда», – вспоминала Лиля.
Два с половиной года он буквально не давал ей прохода, изводил «то радостью, то ревностью». Это было не ухаживание, а непрекращающееся нападение.
Третья сторона этого треугольника – Осип – был поражен масштабом личности и мощью таланта Маяковского.
Лиля писала, что к моменту ее знакомства с Маяковским их отношения с Осипом стали платоническими. «Наша с Осей физическая любовь /так это принято называть/ подошла к концу. Мы слишком сильно и глубоко любили друг друга, чтобы обращать на это внимание. И мы перестали физически жить друг с другом. Это получилось само собою…».
«Если тебе тяжело, я уйду»
Лиля рассказала мужу о своей связи с первым поэтом страны, и добавила: если тебе тяжело, я уйду от Володи. Осип подумал и сказал: единственное, о чем он просит – это чтобы Лиля никогда с ним не расставалась. А уходить от Володи ей нельзя… Для Брика Маяковский был не человеком, а событием.
Впоследствии многие будут обвинять Бриков, что они жили за счет Маяковского, но в 1915 году именно Осип за свой счет издал «Облако в штанах» — поэму, которую никто больше не хотел публиковать.
Так начались эти «высокие, высокие отношения». Сначала Маяковский поселился по соседству с Бриками, а в 1919 году они все поселились в одной квартире с табличкой на дверях: «Брики. Маяковский». В те послереволюционные годы общество совсем не было пуританским, но сплетен и разговоров вокруг «Бриков и Маяковского» ходило множество.
Здесь надо сказать, что и сама Лиля в старости рассказала поэту Андрею Вознесенскому другую версию своих отношений с двумя мужчинами, не такую благостную.
Но – как там у них все было на самом деле, теперь уже не узнает никто. Но Маяковский считал Лилю своей женой, а Бриков – своей семьей. И Лиля тоже говорила, что ее мужем был Маяковский, хотя формального развода с Осипом не было: «Я была Володиной женой, изменяла ему так же, как он изменял мне, тут мы с ним в расчете».
Сумочка в зубах
Маяковский был буквально поглощен Лилей. Журналистка Лариса Рейснер вспоминает: однажды в кафе она сидела за соседним столиком с ними, Лиля забыла сумочку и прислала Маяковского ее забрать.
— Эх, Владимир, — вздохнула журналистка. – Теперь вы эту сумочку будете таскать всю жизнь.
— Я, Ларисочка, эту сумочку могу в зубах носить! – сказал поэт, ничуть не смутившись. — В любви обиды нет!
Поклонникам поэта было обидно видеть, как агитатор, горлан, главарь «таскает сумочку»: в заграничных поездках он бегал со списком покупок для Лили. В Париже он по просьбе любимой купил «Рено».
«Про машину не забудь», — писала Лиля Маяковскому в Париж. – «1) предохранители спереди и сзади, 2) добавочный прожектор сбоку, 3) электрическую прочищалку для переднего стекла, 4) фонари сзади с надписью «top», 5) обязательные стрелки, показывающие, куда поворачивает машина, 6) теплую попонку, чтобы не замерзала вода. 7) не забудь про чемодан и два добавочных колеса сзади». В 1928 году такая покупка была настоящей «пощечиной общественному вкусу». Поэту пришлось оправдываться:
Не избежать мне
сплетни дрянной.
Ну что ж,
простите пожалуйста,
что я
из Парижа
привез Рено,
а не духи
и не галстук.
Но взамен за все это Маяковский получал от Лили Брик что-то, чего не измерить словами. Лиля была для него всем; всей жизнью. На топливе этой любви поэт написал свои лучшие строчки. Он и посвятил Лиле все свои произведения, кроме поэмы о Ленине. «Лиля, люби меня», — попросил он в своей предсмертной записке.
«Умер Ося – умерла я»
В 1925 году Осип полюбил другую женщину, и Брики развелись. Но для Лили ничего не изменилось. Она продолжала любить Осипа, не смотря на все свои безумные романы и замужества. «Когда умер Маяковский, это умер он, а когда умер Ося, умерла я», — сказала она после смерти первого мужа.
Лиля Брик прожила долгую жизнь, в которой было ещё много мужчин, событий, поклонников. Из жизни Лиля ушла добровольно, в 1978 году, в возрасте 86 лет.
После перелома она была прикована к постели, а быть для своего третьего мужа «обузой, а не музой» просто не могла. Восхитительной женщиной она оставалась до своего последнего дня.
Последняя любовь Маяковского | The New Yorker
The New Yorker , 7 января 2002 г. С. 38
ЖИЗНЬ И ЛЮБОВЬ о любовной связи между матерью писателя и известным советским поэтом Владимиром Маяковским… Писатель описывает статую Маяковского на площади, названной его именем… Он самый знаменитый поэт русской революции… В этой стране, где публичные поэтические чтения могут собирать тысячи слушателей, декламация стихов является заветным национальным времяпрепровождением. Спросите большинство взрослых россиян, какие стихи Маяковского они выучили наизусть в школе, и, зная десятки строк из пушкинского «Евгения Онегина», они назовут строфы из волнующих патриотических произведений, таких как «Хорошо» Маяковского, «Владимир Ильич Ленин». , и «Левый марш»… Они могут выучить наизусть стихи о любви, такие как «Письмо из Парижа товарищу Кострову о природе любви» или, как я слышал, как в прошлом году один семнадцатилетний декламировал в московском баре, «Письмо Татьяне Яковлевой».
Эти стихи я не могу слушать без большого волнения, ибо женщиной, которой они были посвящены, за которой Маяковский ухаживал в Париже, когда она была красивой эмигранткой двадцати двух лет, была моя мать… Летом 19-го99, музей Маяковского в Москве, сообщил мне, что он владеет большим архивом писем моей матери к ее собственной матери, которая умерла в 1963 году, так и не выехав из России. К сожалению, бабушкина сторона переписки не сохранилась, но письма моей матери, о существовании которых я никогда не знал, описывали ее роман с поэтом в последние полтора года его жизни… Мать писателя оставила ей письма, которые присылал Маяковский. в завещании, а писатель забрал их из квартиры отца… Через несколько месяцев, с ксерокопиями этих документов под мышкой, я прибыл в благородное, устаревшее помещение Музея Маяковского, где меня встретили, как давно потерянную дочь. . И там, в письмах, которые юная Татьяна Яковлева написала своей матери более семидесяти лет назад, я воссоединился с матерью с интенсивностью, которая часто доводила меня до слез.
Писатель описывает ранние годы жизни Маяковского и его главную роль в российском футуристическом движении… Рассказывает о своем знаменитом произведении «Облако в штанах»… Склонность поэта к гигантизму создала назидательное искусство, идеально подходящее для огромной аудитории и обширных общественных пространств, характерных для русской культуры. сборов в революционные десятилетия… Описывает свою связь с Лили Брик, которая осталась замужем за своим мужем… Маяковский переехал к паре… С середины двадцатых годов более доктринерские коммунисты, сила которых в литературных кругах росла, стали критиковать Маяковский… Рассказывает, как в Париже в 1928 мая Маяковский был представлен матери писателя Эльзой, младшей сестрой Лили Брик, чтобы отговорить его от возобновления романа с Элли Джонс, американкой, родившей ему дочь… принимать в прохладном, уклончивом настроении… Обе пары поражали своей статной красотой, своим притягательным, могучим присутствием. Помимо страсти к поэзии, у них было много общих пристрастий и черт характера, главными из которых были их щедрость, их нарциссизм и эксгибиционизм, за которым каждый из них скрывал свою застенчивость и глубокую неуверенность.
Когда Татьяна представила Маяковского своим французским и эмигрантским знакомым, среди которых были Кокто и Прокофьев, все более публичный роман пары не остался незамеченным для сестры Лили, Эльзы… Писатель цитирует письма пары… Рассказывает, как его роман с эмигранткой привел к проблемам со Сталиным …В течение тринадцати лет, что Маяковский и Брики жили в одном доме, Лили, сменившая за год немало мужчин, терпела, даже одобряла похождения поэта, лишь бы они оставались беззаботными. Но Володя поддерживал Бриков, и его брак поставил бы под угрозу их финансовую стабильность. Была также решимость Лили остаться неповторимой любовью всей жизни великого поэта. Так, весной 1929 октября, как только Татьяна Яковлева вошла в поэзию Маяковского, Лили поняла, что имеет дело со своей самой серьезной соперницей на тот момент… К осени 1929 года политический климат в России осложнил любовную связь… В декабре она вышла замуж за французского атташе… через три года они расстались, и мой отец погиб вместе со Свободной Францией во время Второй мировой войны.
Возможно, он чувствовал, что она не любила его. Возможно, он первый понял, что Маяковский был единственной большой любовью всей жизни Татьяны… Рассказывает о своем последующем романе с замужней Норой Полонской и самоубийстве в апреле 19 г.30… Изучать личную историю моей матери — чувствовать боль ее насильственной разлуки с Маяковским, узнавать, что она никогда по-настоящему не любила моего героического отца, знать, как близко она подошла к тому, чтобы вернуться в Россию и стать одной из миллионов, потерянных во время сталинских чисток, — создал состояние внутреннего хаоса, с которым я только начинаю свыкаться…
Просмотреть статью
Маяковский. «Я люблю» | цемент
Маяковский – ЛЮБЛЮ
ОБЫЧНО ТАК
Каждый человек имеет право на любовь,
но что с работой,
доходами,
и прочими подобными вещами,
ядро сердца
день ото дня ожесточается.
Сердце носит тело,
тело — рубашку.
Но и этого мало!
Кто-то —
идиот! —
нанес
манжеты рубашки и обсыпал грудь крахмалом.
Старение, люди вдруг осознают это.
Женщины размазывают макияж.
Мужчины размахивают руками, как ветряные мельницы, следуя системе упражнений Мюллера.
Но уже слишком поздно.
Кожа размножается морщинами.
Любовь расцветет,
и расцветет –
, а потом увянет и увянет.
МАЛЬЧИКОМ
Я был одарен любовью в достаточной мере.
С детства
человек
приучены к труду.
Но я
бежал к берегам Риона
и шатался там,
ни хрена не делая.
Мама сердито упрекнула меня:
«Несчастный мальчик!»
Папа пригрозил, что заденет меня ремнем.
Но я,
жил фальшивой трешкой,
играл в Трехкарточный Монте с солдатами под забором.
Не стесненный рубахой,
Не отягощенный сапогами,
Я пекся в знойном кутаисском зное.
К солнцу я повернулась то спиной,
то животом –
пока не заболело под ребрами.
Солнце изумлено:
«Я его почти не вижу!
Но и у него,
, сердечко маленькое.
Он старается изо всех сил!
Где
в этом
меньше чем в ярде
есть место-
для меня,
для реки,
для сотни миль скалы?!
В ЮНОШЕ
У молодежи тысячи занятий.
Мы притупляем самые тупые молодые умы грамматикой.
Но меня
выбросили из пятого класса.
Так началась моя экскурсия по московским тюрьмам.
В твоем теплом
мирке буржуазном,
растишь ты маленьких кучерявых лириков.
Что вы находите в этих пуделях?
Но я
научил
любить
в клетках Бутырки.
Какое мне дело до твоего Булонского леса?
Или вздыхать при виде моря?
В похоронном бюро, как они это называют,
Я
влюбился в
в замочную скважину камеры 103.
Люди даже не смотрят на
, когда солнце встает или садится.
Они спрашивают: «Чего стоит этот свет, если я не могу его ни купить, ни продать?»
Но я
отдал бы весь мир
за желтое пятно
, прыгающее по моей стене.
МОЙ УНИВЕРСИТЕТ
Вы знаете французский язык.
Вы делите.
Вы умножаете.
Ты красиво отказываешься.
Так продолжай снижаться!
Но скажи мне одну вещь —
Можно ли заглушить
зданием?
Ты знаешь язык трамваев?
Человеческий птенец
едва вылупился —
и вы суете ему в руки
тетрадей с упражнениями.
Но я выучил алфавит по дорожным указателям,
листая железные и оловянные страницы.
Они берут мир,
вертят его
кончиками пальцев —
и учат тебя.
Это всего лишь жалкий глобус.
Но я
ребрами выучил географию —
лежа на земле
ночами без крыши.
Ваши пыльные историки мучают наболевшие вопросы:
«Борода Барбароссы действительно была рыжей?»
И что?
Вы называете этот пыльный хлам историей —
, а я знаю все истории, которые может рассказать Москва!
Ты берешь Добролюбов
как урок ненавидеть зло —
но фамилия сопротивляется
и скулит от боли.
С детства
Я ненавижу толстых,
которые каждый день продают себя
на обед.
Они научились
красиво сидеть —
заставлять дам улыбаться,
и мысли звенят в головах, как монеты.
Но я
разговаривал
только со зданиями.
Водонапорные башни рассказали мне секреты
, а крыши ловили каждое слово, которое я бросал
в их решетчатые оконные уши.
А после
болтали
про ночь
и друг другу ночь
флюгерными языками.
ВЗРОСЛОСТЬ
Взрослые заняты.
У них карманы полны рублей.
Любовь?
Пожалуйста!
Может за сто рублей.
Но я,
бомж
сунул кулаки
в тряпки
в карманы
и болтался, зоркий.
Ночь.
Ты наденешь свое лучшее платье.
С женами, с вдовами отдыхаешь.
Я
задыхался в объятиях Москвы,
задыхался в кольце бескрайней Садовой дороги.
В сердцах,
в предрассветные часы
любовниц тикают.
Восторженные партнеры на ложе любви.
Я поймал
Дикое сердцебиение столиц,
валяется как Площадь Страстей.
Расстегнутый —
Мое сердце почти снаружи —
Я открываюсь солнцу и луже.
Войди со своими страстями!
Поднимитесь со своими любимыми!
Отныне я не властен над своим сердцем.
Я знаю, где живет сердце других.
Он в груди — это всем известно!
Но во мне хоть
анатомия сошла с ума.
Всеобъемлющее сердце —
гул повсюду.
О, сколько их,
сколько весен,
за двадцать лет влилось в меня, воспалилось!
Их неизрасходованное бремя просто невыносимо.
Невыносимо не
как в стихах,
а буквально.
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ
Больше, чем можно,
больше, чем нужно —
как будто
в поэтическом бреду маячит во сне —
мой сгусток сердца сросся в массу:
та масса любовь,
та масса ненавидеть.
Под ношей
ноги мои
шатались —
как известно,
я
хорошо сложен —
и все же
бреду, придаток сердца,
сгорбился воловьими плечами.
Я набухаю молоком стихов
— его не вылить —
нигде, кажется — оно наполняется заново.
Я измучен лирикой —
кормилица мира,
гипербола,
архетип Мопассана.
ЗВОНЮ
Поднял, силач,
и понес, акробат.
Как избиратели созванные на митинг,
как села
в огне
звонят по тревоге-
Звоню:
«И вот!
Смотри!
Бери!»
Когда
такой великан задыхался,
не смотрел —
полный пыли,
грязь,
куча снега —
барышни
от меня мчались, как ракеты:
как…»
Я не могу это нести —
и я несу это, мое бремя.
Я хочу его бросить —
и знай
Никогда не брошу.
Мои ребра не выдержат нагрузки.
Грудная клетка скрипит от напряжения.
ВЫ
Ты пришел —
деловито,
за грохотом,
за высотой,
взглянув,
ты увидел только маленького мальчика.
Ты взяла,
ты вырвала мое сердце
И просто
пошла с ним играть —
как девчонка с мячиком.
И каждая женщина—
как бы прозревая—
была изумлена, то эта дама
то та девушка.
«Любишь себе подобных?
Но он бросится на тебя!
Должно быть, она укротительница животных.
Должно быть, она из зоопарка!»
Но я ликую.
Пропало —
ярмо!
Забыв себя от радости,
Я скакал,
прыгал, как свадьба чероки:
Мне было так радостно
и так легко.
НЕВОЗМОЖНО
Я не могу сделать это один —
Я не могу нести рояль
(тем более —
сундук с сокровищами).
А если не сундук,
если не пианино,
как мне
нести свое найденное сердце.
Банкиры знают:
«Мы сверх меры богаты.
Недостаточно карманов—
мы набьем сейф».
Любовь моя
Я в тебе
спрятал —
Как богатство в сталью заключено —
И хожу
ликуя, Крез.
И только
если очень сильно захочу,
вырву улыбку,
полуулыбку
и меньше,
кутежу с другими
среди ночи
потрачу пятнадцать рублей лирической сдачи .
ТАК У МЕНЯ
Флоты — они тоже текут в порт.
Поезд — тоже мчится к станции.
Но меня тем больше
влечет к тебе
— ибо я люблю!
Скупой пушкинский рыцарь спускается
порыться и порадоваться в своем погребе.
Так что я
возвращаюсь к тебе, любимый.
Это мое сердце,
и я наслаждаюсь им.
Возвращение домой — это радость.
Люди соскребают грязь,
бреются и умываются.
Итак, я
возвращаюсь к вам—
ибо если
я пойду к вам,
я не пойду домой?
Земля забирает своих созданий.
Мы возвращаемся к месту назначения.
Так что меня
тянет к тебе
неумолимо,
как только мы расстанемся
или не увидимся.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Любовь не смыть
ссорами,
или милями.
Продумано,
проверено,
проверено.
Торжественно вознося мой пестрый стих,
Клянусь —
Люблю
неизменно и верно.
Нравится:
Нравится Загрузка.
..
Поиск:
Архив
Мета
- Регистрация
- Вход в систему
%d таких блогеров:
Я люблю : история Владимира Маяковского и Лили Брик — Библиотека
Имя:
Email:
2 Тел. №:
Дата запроса:
Предполагаемая публикация/повторное использование:
Некоммерческая
Коммерческая
Тип повторного использования:
Книга
Digital Media
Газета
ТВ
Радио
Радио
9000.
.
Я прочитал и согласен с Условия запроса
Заявка на доступ к защищенному материалу Запрошенный вами материал подпадает под действие Общего регламента по защите данных (GDPR) и Закона о защите данных (DPA) 2018 года.
Прежде чем мы сможем обработать ваш запрос, вам необходимо подать заявку на доступ к защищенным материалам ниже.
Ваша заявка на доступ к защищенным материалам будет рассмотрена, и мы свяжемся с вами, чтобы сообщить о своем решении. Мы рассмотрим ваш запрос в соответствии с Руководством Национального архива по архивированию личных данных. Это может занять некоторое время, в зависимости от размера и характера материала. Пожалуйста, не рассчитывайте получить доступ к защищенным материалам в день запроса.
Некоторые материалы вообще будут недоступны. Другие материалы будут доступны частично или с соблюдением определенных мер защиты. Доступ к особенно конфиденциальным материалам может потребоваться обсудить с заместителем директора по специальным коллекциям и галереям, и это будет зависеть от цели использования.
Как исследователь вы несете ответственность за любые личные данные о живых людях, которые вы забираете из Специальных коллекций (включая любые записи, цифровые изображения и/или фотокопии).
Это означает, что у вас есть определенные обязанности:
- Вы не должны причинять существенный ущерб или страдания субъектам данных.
- Вы не должны использовать данные для поддержки мер или решений, касающихся отдельных лиц.
- Вы должны сохранять анонимность при ведении заметок, результатов исследований и статистики. Если это невозможно, то перед публикацией своего исследования вы должны получить согласие лиц, которых можно идентифицировать.
- Вы должны надежно хранить любые личные данные, которые вы извлекаете из архива, и безопасно утилизировать их, когда они вам больше не нужны.
- Вы должны соблюдать конфиденциальность любых документов и информации, не связанных с вашим исследованием, но с которыми вы ознакомились в ходе его.
GDPR требует, чтобы субъекты данных были уведомлены, если их персональные данные обрабатываются. Исследователи, которые обрабатывают персональные данные для исторических, научных или статистических исследований, освобождаются от этого требования только в том случае, если результаты исследования/любые полученные статистические данные не предоставляются в форме, которая идентифицирует субъектов данных.
Дополнительные инструкции по акту можно найти на веб-сайте Управления уполномоченных по информации.
Я запрашиваю разрешение на ознакомление с указанными выше записями и даю согласие на использование любых персональных данных, содержащихся в них, в соответствии с Общими правилами защиты данных (ЕС и Великобритания GDPR) и Законом о защите данных (DPA) 2018 года.
Мои исследования будут не использоваться для поддержки мер или решений в отношении конкретных лиц и не причинит или не может причинить существенный ущерб или существенные страдания любому лицу, которое является субъектом этих данных, пока оно живо или может быть живо (при условии срок службы 100 лет).
Я не буду предоставлять результаты моего исследования в форме, которая идентифицирует любого субъекта данных, без письменного согласия субъекта данных.
Я понимаю, что я несу ответственность за соблюдение GDPR и DPA ЕС и Великобритании в качестве контролера данных в отношении любой обработки мной персональных данных, полученных из вышеуказанных записей, и обязуюсь распоряжаться этими данными надлежащим образом, когда это больше не требуется для моего исследования.
Мы будем использовать информацию в этой форме для обработки вашего запроса на доступ к защищенным материалам. Информация будет храниться в течение 6 лет в наших базах данных по управлению коллекциями EMu и Alma. Вы можете запросить удаление информации до истечения 6 лет, отправив электронное письмо по адресу [email protected].
Ваша информация надежно защищена и доступна только для ограниченного числа сотрудников Университета.
Protected Access Application Details
Subject:
Reason:
Nature:
Book
Article
Thesis
Media
Family
Dissertation
Other
Я прочитал и согласен с условиями защищенного объекта выше и хочу подать заявку на доступ
Условия публикации/повторного использования(разрешение может быть отозвано в случае нарушения каких-либо условий):
Вы не должны использовать материал для каких-либо целей, кроме указанных в этой форме.
Если материал, подлежащий повторному использованию, защищен авторским правом, вы несете ответственность за идентификацию, отслеживание и получение разрешения от настоящего правообладателя. Копия такого согласия должна быть приложена к данной форме. Руководство по этому вопросу можно найти здесь: Получение разрешения
Разрешено только одно издание/одноразовое использование, неисключительные права. Последующие издания, переиздания и использование требуют дополнительной оплаты и/или формы, как указано выше.
Заполняя и подписывая эту форму в электронном виде, вы понимаете, что предоставление этого материала Библиотекой НЕ дает права на воспроизведение или публикацию за пределами того, что согласовано в форме или с правообладателем. Любое использование за пределами того, что указано в этой форме, требует повторного согласования с правообладателем и Библиотекой.
Вы должны указать подтверждение:
«Воспроизведено с разрешения Специальных коллекций и галерей, Библиотека Университета Лидса» и включить полный номер ссылки или товарный знак и URI, если это применимо.
Это в дополнение к любым подтверждениям, запрошенным правообладателем.
Вы должны уведомить Special Collections о повторном использовании. Пожалуйста, отправьте Special Collections & Galleries копию публикации или ссылку на ресурс для наших записей.
Я согласен с вышеуказанными условиями публикации. Я понимаю, что если заявление ложно в конкретном материале в этом разделе или выше, копия, предоставленная мне вами, будет копией с нарушением авторских прав, и что я буду нести ответственность за нарушение авторских прав, как если бы я сделал копию сам .
Условия публикации/повторного использования объектов(разрешение может быть отозвано в случае нарушения каких-либо условий):
Вы не должны использовать репродукции произведений искусства для каких-либо целей, кроме указанных в этой форме.
Если произведение искусства, подлежащее воспроизведению, защищено авторским правом, вы несете ответственность за идентификацию, отслеживание и получение разрешения от настоящего правообладателя (примечание: авторские права художника действуют в течение жизни художника и в течение 70 лет после его смерти).
Необходимо предоставить копию согласия на авторские права.
Инструкции по этому вопросу можно найти здесь: Получение разрешения
Разрешение предоставляется только на одно издание/одноразовое использование, неисключительные права. Последующие издания, переиздания и использование требуют дополнительной оплаты и/или формы, как указано выше.
Заполняя и подписывая эту форму в электронном виде, вы понимаете, что предоставление этого материала Университетом Лидса НЕ дает права на воспроизведение или публикацию за пределами того, что согласовано в форме или с правообладателем. Любое использование за пределами того, что указано в этой форме, требует повторных переговоров с правообладателем и Университетом Лидса.
Вы должны включить подтверждение кредитования
Художественная коллекция Университета Лидса
и включите полную информацию об обложке (название, художник, дата и носитель) и URI, если применимо. Это в дополнение к любым подтверждениям, запрошенным правообладателем.