Марина Цветаева: ее мир, судьба, поэзия
Строки ее стихотворения оказались пророческими. Поэзия Цветаевой завораживает силой таланта, ошеломляет глубиной и сложностью.
Судьба поэта, как и его поэзия, определяется особенностями его личности. Поэтическая индивидуальность Марины Цветаевой многолика, мироощущение противоречиво, судьба глубоко трагична. О жизни и творчестве Цветаевой написано много. Несмотря на это, на литературном пространстве продолжают появляться новые издания о жизни поэта. Личность Цветаевой вызывает постоянный интерес своей неспособностью втиснуться в рамки привычного мировосприятия. Перед биографом всегда стоит непростая задача – составить правдивый портрет главного действующего лица. Воссоздать образ творческой личности во всей полноте, во всех подробностях непросто, это всегда вопрос такта и деликатности. Каждый биограф справляется с этой задачей по-своему. Выводы же делать – читателю. Интерес к художественному миру Марины Цветаевой не угасает, и это радует.
Когда-то она мечтала поставить эпиграфом к одной из своих книг слова Сивиллы из Овидия: «Мои жилы иссякнут, мои кости высохнут, но голос, голос – оставит мне судьба!» Голос остался…
Уважаемый читатель, предлагаю Вам познакомиться с подборкой книг, которые помогут вам лучше узнать и понять судьбу, характер и поэзию Марины Цветаевой.
Автобиографическая проза… Когда читаешь подобную литературу, невольно задаешься вопросом: «Чего в ней больше авторской фантазии или были?» По-моему, точного ответа на этот вопрос не найти, он заранее обречен на неудачу.
Книга «Одна — здесь – жизнь» открывается воспоминаниями Цветаевой о родителях. Желание «воскресить весь тот мир» побудило Цветаеву к написанию очерков: «Мать и музыка», «Сказка матери», «Отец и музей» и др. Читая автобиографическую прозу Марины Цветаевой, отчетливо проясняется психологический портрет будущего поэта. Большое влияние на Марину оказала ее мать, Мария Александровна Мейн. Цветаева отмечает: « Мать поила нас из вскрытой жилы Лирики, как и мы и потом, беспощадно вскрыв свою, пытались поить своих детей кровью собственной тоски.
Их счастье – что не удалось, наше что удалось! После такой матери мне оставалось только одно: стать поэтом».
В книгу вошли дневниковые записи Цветаевой, посвященные послереволюционной Москве. Несмотря на трудности, которые ей пришлось пережить в этот период, страницы дневников пронизаны самоиронией.
Центральное место в сборнике занимают портреты современников Марины Цветаевой. Перед читателем проходят образы поэтов XX века: Константина Бальмонта, Валерия Брюсова, Осипа Мандельштама, Макса Волошина, Андрея Белого. Эти известные имена тесно переплетены с биографией Марины Ивановны и оставили заметный след в ее жизни.
Завершает книгу «Повесть о Сонечке», посвященная актрисе Сонечке Голлидэй, с которой поэта связывала нежная дружба. Знакомство их произошло в 1919 г. «
Повесть Цветаева пишет в 1937 г., узнав о смерти подруги. Почти двадцать лет спустя ей кажется, что Сонечка была чуть ли не самой сильной привязанностью в ее жизни…
Если говорить о сборнике в целом, то в него вошли лучшие произведения художественной прозы Марины Цветаевой, которые будут интересны широкому кругу читателей.
| 83.3(2=Рус)6 Ц27 601376-КХ 601377-АБ |
Цветаева М. И. Одна — здесь — жизнь: автобиографическая проза / Марина Цветаева ; [сост. и коммент. Л. А. Мнухина]. — Москва : Астрель, 2012. — 759, [1] с. |
|---|
Издание книги необычно: с тканевым корешком, золотым тиснением и со слегка состаренной бумагой. Необычный шрифт текста – имитация старого машинописного, черно-белые иллюстрации, пометки автора Дневников – все это создает иллюзию, что ты перелистываешь страницы подлинного дневника.
«Пишу на своем чердаке» — дневниковые записи Марины Цветаевой. Они переносят нас в страшные послереволюционные годы.
Перед нами раскрывается сложность, необычность, богатство ее натуры, ее жизнестойкость и сила духа. Именно тогда, в голодной и холодной Москве, появляются у Цветаевой мысли о человеческой доброте, о хлебе.
«Только корысть – благодарна. Только корысть мерит целое (сущность) по куску, данному ей. Только детская слепость, глядящая в руку, утверждает: «Он дал мне сахару, он хороший». Сахар хороший, да. Но оценивать сущность человека по сахарам и «чаям», от него полученным, простительно только детям и прислугам: инстинкту
Бескорыстная, доверчивая, Марина бросается в предприятия мучительные и безнадежные, дабы прокормить семью. Она, не раздумывая, помогает людям, делится последним. «Милый 19-й год, это ты научил меня этому воплю! Раньше, когда у всех все было, я и то ухитрялась давать, а сейчас, когда ни у кого ничего нет, я ничего не могу дать, кроме души — улыбки — иногда полена дров (от легкомыслия!), — а этого мало».
Дневники – это один из самых волнующих документов эпохи! Исповедь Марины Цветаевой, этой глубоко и остро мыслящей женщины, необыкновенно трогательна.
| 83.3(2=Рус)6 Ц27 610392М-КХ 610393М-АБ |
Интимный дневник. [Пишу на своем чердаке] / Марина Цветаева : 16+ ; [ведущий ред. М. Гумская; ред.-сост. А. Петрухин; худож.-ил. Е. Махлина]. — Москва : Редакция «Времена» : АСТ, 2014 . — 271 с. : ил., портр. |
|---|
Ариадна Эфрон, дочь гениальной поэтессы Марины Цветаевой, оставила волнующие воспоминания о матери. Писать об известных родителях всегда мучительно трудно, так как это предполагает пустить любопытствующих в свою жизнь. Приходиться только догадываться, какая сложная задача стояла перед Ариадной Сергеевной, особенно если учесть, как она ревниво относилась ко всему, что касалось матери. Но в то же время, как отмечает М. Белкина (исследователь творчества М. Цветаевой), Ариадне Эфрон очень хотелось, чтобы ее мать увидели ее глазами. Так появилась книга воспоминаний.
Автор воссоздает в живых деталях неповторимый образ Марины Цветаевой.
Аля, как называла ее Марина Ивановна в детстве, к четырем годам умела читать, к пяти — писать, в шесть — вести дневник. В своих дневниковых записях, датированных 1918 г., когда ей было всего 6 лет, она пишет: «
Так случилось, что жернова репрессий не обошли стороной и Ариадну Эфрон. В лагерях и ссылках она провела 16 лет. В марте 1955 года Ариадна Сергеевна была полностью реабилитирована. Потерявшая в страшную эпоху всех близких, физически и душевно надломленная, она подвижнически посвятила свою жизнь тому, чтобы стихи и проза ее матери в возможно полном объеме вернулись на родину.
В книгу включена также переписка автора с Б. Пастернаком, давним другом матери.
«26 октября 1955
Дорогой мой Борис! Прости, что я такая свинья и не отозвалась сразу на твое письмо… У меня в маминых рукописях лежит большая пачка твоих к маме писем, и никогда, скажем, Лиле или Зине, у которых все хранилось все эти годы, и в голову не пришло прочесть хоть одно из них. И я никогда в жизни к ним не притронусь, ни к ним, ни к тем остальным, от других людей, которые она берегла. И после моей смерти еще 50 лет никто их не прочтет. Тебе бы я, конечно, их отдала, но ты же все теряешь и выбрасываешь и вообще ужасный растяпа…»
Письма Ариадны Эфрон, ее воспоминания о матери, значительные и мелкие, будут интересны истинным поклонникам Марины Цветаевой.
| 83.3(2=Рус)6 Э94 526878М-КХ |
Эфрон А. С. Марина Цветаева : воспоминания дочери; письма / А.С. Эфрон. — Калининград : Янтарный сказ, 1999. — 650 с. : ил. |
|---|
Автор дневников – Георгий Сергеевич Эфрон, сын Марины Цветаевой, в семейном быту прозванный Муром. Родился Георгий Эфрон в 1925 г. в Чехии, детство и юность провел во Франции. Весной 1937 г. в Москву уезжает его сестра Ариадна, а осенью спешно покидает Францию отец. Отъезд Георгия с матерью состоялся летом 1939 года. С этого года в возрасте 14 лет он начинает вести дневники. Благодаря этим дневникам мы можем проследить странную судьбу молодого человека, прожившего всего 19 лет. За короткую жизнь Георгию пришлось пережить много потерь и страданий. В подмосковном Болшево, где жила семья, на его глазах была арестована сестра, затем отец. Начинаются скитания Георгия и Марины Ивановны. В 1941 г. они с матерью эвакуируются в Елабугу. На место они прибывают 17 августа, а уже 31 августа Марины Цветаевой не стало. Георгию было 16 лет. Муру оставалось еще три года жизни, и эти три года он прожил в одиночестве. Георгий правдиво описывает события, свидетелем которых он был: семейные перипетии, школьные дела.
Погружаясь в чтение, понимаешь, что дневник для него был доверительным собеседником, с которым он делился раздумьями о прочитанных книгах, размышлениями о ходе Второй мировой войны, переживаниями собственного одиночества, наблюдениями об окружающих его людях. Откровения автора представляют собой психологический документ. У дневниковых записей есть особенность: русский текст частично перемежается с французским.
Ценность дневников для исследователей творчества Цветаевой заключается в том, что с помощью них мы можем сегодня восстановить событийную и психологическую картину конца жизни Марины Цветаевой.
| 83.3(2=Рус)6 Э94 554538-КХ (т.1) 554539-АБ (т.1) 554540-КХ (т.2) 554541-АБ (т.2) | Эфрон Г. Дневники : [в 2 т.] / Г. С. Эфрон; авт.-сост. Е. Б. Коркина, В. К. Лосская. — Москва : Вагриус, 2004. |
|---|
Фотолетопись… Это особый жанр, который редко кого оставляет равнодушным. Благодаря фотографии мы можем заглянуть в прошлое.
Книга «Марина Цветаева: фотолетопись жизни поэта» для тех, кому Цветаева интересна, и кто хотел бы узнать о ней побольше. Составители альбома приложили немало усилий, чтобы собрать воедино около семисот пятидесяти единиц изобразительного материала: фотографий, автографов, рисунков, редких открыток, иллюстрирующих жизнь и творчество Марины Ивановны. Большая часть фотолетописи была предоставлена Львом Мнухиным, который на протяжении многих лет собирал по крупицам все, что имело отношение к Цветаевой. Материал в альбоме расположен в хронологическом порядке.
Перед читателем проходит череда портретов, где Цветаева запечатлена с родными и близкими ей людьми. Уникальны фото Марины Ивановны с детьми Алей и Муром. От этих снимков веет жизнерадостностью, теплом. Не оставляют равнодушным и портретные снимки самой Марины Цветаевой, которые позволяют нам проследить, как менялся облик поэтессы. В книге представлены любопытные групповые фотографии Цветаевой в кругу друзей и коллег.
Перелистывая страницы альбома, попадаешь в противоречивую эпоху 20-30-х гг.
XX века. Значительная часть материалов опубликована впервые. Читателю предоставлена возможность полюбоваться редкими открытками (прижизненными) с изображением тех мест, где жила Марина Ивановна.
Помимо фоторяда в альбоме представлены отрывки из воспоминаний поэта, ее современников, переписка, стихи самой Цветаевой и стихи, посвященные ей, – все это является ярким дополнением к изобразительному материалу.
Составителям альбома удалось показать Марину Ивановну зримо и многогранно. Для ценителей творчества Поэта данный альбом послужит хорошим дополнением к тому, что уже написано о Цветаевой.
| 83.3(2=Рус)6 Ц27 525056F-КХ 529913F-КХ |
Марина Цветаева : фотолетопись жизни поэта : [альбом] / cост. : Анна Саакянц, Лев Мнухин. — Москва : Эллис Лак, 2000. — 350, [1] с. : ил., портр., факс. |
|---|
Судьба многих талантливых поэтов, как правило, коротка и трагична. 31 августа 1941 г.
в Елабуге закончила свой земной путь Цветаева Марина Ивановна. Людмила Поликовская в своей книге пытается отыскать причины, побудившие Цветаеву по собственной воле уйти из жизни. Вокруг ее смерти много легенд.
Кто подтолкнул ее к этому трагическому шагу? Есть ли в этом вина ее сына, которого она безумно любила? А может быть, в эту бездну ее подталкивал маленькими шажками муж Сергей Эфрон? Автор попыталась найти правдивые ответы на эти вопросы.
Марина Цветаева была человеком сложным и противоречивым. «Гордость и робость мой союз», — говорила она о себе. Вся ее жизнь прошла в лишениях. Цветаева знала лишь боль потерь и тоску по недостижимому. Эмиграция оказалась для нее тяжким испытанием. На родину она возвращалась без иллюзий, но разгул стихии зла превзошел все ожидания. Арестовывают мужа и дочь. Цветаева носит им передачи, как носят своим близким многие. Стихов почти не пишет. С декабря 1939 г. переводы – единственный источник существования. Вскоре началась Великая Отечественная война, и Марина Ивановна решает эвакуироваться и оказывается с сыном в небольшом городке Татарии — Елабуге.
Потеря близких, бытовая неустроенность, разлука с немногочисленными друзьями, оторванность от литературной среды приводят ее в состояние полной депрессии. Вокруг нее все теснее смыкалась глухая стена одиночества. Когда не остается никакой надежды, Цветаева утрачивает силу сопротивления ударам судьбы. После себя она оставила три письма, одно из них предназначалось сыну: «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але, если увидишь – что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик». В дальнейшем, Георгий весь архив матери привез в Москву, а это было нелегко в условиях военного времени.
Если Вы не оставите без внимания эту книгу, то, может быть, приоткроете завесу гибели великой поэтессы.
| 83.3(2=Рус)6 П50 601686-КХ |
Поликовская Л. Злой рок Марины Цветаевой. «Живая душа в мертвой петле. |
|---|
..» / Л. Поликовская. — Москва : Яуза : Эксмо, 2013. — 286 с. — (Роковые женщины).
Предлагаемое читателю исследование охватывает весь творческий путь Марины Ивановны, что явилось сложной и принципиальной задачей для автора. При написании данной книги Ирина Шевеленко попыталась проанализировать историю развития Цветаевой как поэта и прозаика.
Литературный дебют Цветаевой состоялся в 1910 году. Еще не сняв гимназической формы, тайком от семьи, она выпустила довольно объемный сборник – «Вечерний альбом». И это был не просто первый ее сборник, но вообще первое появление ее стихов в печати. Изданный небольшим тиражом, он не затерялся в огромном потоке стихотворных новинок. Его заметили и одобрили такие влиятельные и взыскательные критики, как В. Брюсов, Н. Гумилев, М. Волошин. Стихи Цветаевой были еще очень незрелы, но подкупали талантливостью, известным своеобразием и непосредственностью. Вхождение в литературную среду для Цветаевой прошло легко.
Кто вдохновлял Марину Ивановну на творчество, какие литературные амплуа были присуще ей, о моментах «поэтического безвременья», — обо всем этом попыталась рассказать автор книги.
Можно сказать определенно, что анализ творчества Марины Цветаевой получился глубокий, дающий полный образ литературной биографии поэта. Нельзя не признать, что Марина Цветаева — поэт не из легких. Для того, чтобы понять ее творческий мир, от читателя требуется встречная работа мысли.
Книга будет полезна учителям, т к. в ней представлен анализ отдельных стихотворений, а также литературоведам и всем любителям поэзии.
| 83.3(2=Руc)6 Ш37 611722-КХ 611723-АБ | Шевеленко И. Д. Литературный путь Цветаевой : идеология, поэтика, идентичность автора в контексте эпохи / И. Д. Шевеленко. — 2-е изд., испр. и доп. — Москва : Новое литературное обозрение, 2015. — 445, [2] с. — (Научная библиотека). |
|---|
Автор книги, Лиана Кертман на протяжении многих лет занимается изучением жизни и творчества Марины Цветаевой.
«Душа, родившаяся где-то» — первая литературоведческая работа, в которой Кертман попыталась через любимую книгу Цветаевой рассказать о ее жизни.
В 1930 году Марина Цветаева впервые знакомится с исторической трилогией «Кристин, дочь Лавранса», написанной норвежской писательницей, лауреатом Нобелевской премии, Сигрид Унсет. В переписке с Анной Тесаковой поэтесса, делясь своими впечатлениями от книги, пишет: «Лучшее, что написано о женской доле. Перед ней – Анна Каренина – эпизод». Цветаева читала и перечитывала этот роман несколько раз. Чем он так зацепил ее? Что общего между главной героиней трилогии и Мариной Ивановной? Проводя параллели между отдельными эпизодами из жизни Цветаевой и Кристин, автор показывает нам, как похожи судьбы этих двух женщин из разных эпох. Может быть, это сходство интуитивно почувствовала и сама Цветаева? Автор, погружая нас в литературное исследование, пытается найти ответ на этот вопрос.
Впервые эта книга была издана в 2000 году тиражом в 1000 экземпляров и сразу стала библиографической редкостью.
В 2016 году издательство «Возвращение» решило книгу переиздать. У читателей вновь появилась возможность познакомиться с необычной работой Лины Кертман. О Марине Цветаевой написано много, но до сих пор ее творчество и жизнь, полная драматических событий, неизменно привлекают интерес всех поклонников русской литературы. Настоящее издание рассчитано на почитателей таланта Цветаевой.
| 83.3(2=Рус)6 К36 620245М-КХ 620246М-АБ |
Кертман Л. Душа, родившаяся где-то : Марина Цветаева и Кристин, дочь Лавранса / Лина Кертман. — Москва : Возвращение, 2016. — 157, [2] с. |
|---|
Книга «Мне нравится, что Вы больны не мной» представляет собой сборник стихов Марины Цветаевой с краткой биографией ее жизни. Интересная находка составителя — на странице со стихотворением, на полях разместить любопытные заметки, относящиеся к данному произведению. Благодаря этим сведениям узнаешь, что известные строки:
|
«Мне нравится, что Вы больны не мной, |
— были написаны в 1915 году и посвящены будущему мужу Анастасии Цветаевой, Маврикию Минцу.
Наверняка, у многих именно с этого стихотворения Марины Цветаевой зародилась любовь к ее поэзии.
Читая стихи Цветаевой, не замечаешь, как поэт заражает нас своим волнением, заставляет сопереживать ему, воспринимать стихи с безоглядным доверием. Стихи расположены в хронологическом порядке, и при знакомстве с ними как бы проживаешь жизнь самой поэтессы. Эта книга – самим подбором стихов – представляет читателю Марину Ивановну в качестве субъективного и пристрастного летописца своего времени, в чьем творчестве нашли отражение и революция, и гражданская война, и любовь, и эмиграция… Ее поэзия привораживает к себе людей разных биографий, возрастов, поколений.
Если выберете для прочтения эту книгу, получите удовольствие от хорошо проиллюстрированного издания, на страницах которого вы найдете интересные факты биографии Поэта и конечно, стихи…
| 83.3(2=Рус)6 Ц27 620092-КХ 620093-АБ | Цветаева М. Мне нравится, что вы больны не мной : лучшие стихи и биография : [16+] / Марина Цветаева. — Москва : АСТ, 2016. — 200, [1] с. : ил. — (Мировые шедевры. Иллюстрированное издание). |
|---|
На протяжении многих лет сохраняется читательский интерес к биографическому жанру. Любителям этой литературы хорошо известна книжная серия «Жизнь замечательных людей». Аббревиатура ЖЗЛ знакома многим поколениям российских читателей. В 2017 году в серии ЖЗЛ вышла новая книга о Марине Цветаевой. Автор повествования – Илья Зиновьевич Фаликов, российский поэт, прозаик, литературный критик.
Писатель прослеживает путь своего героя, пытается понять для себя и открыть для читателя внутреннюю жизнь Марины Цветаевой. Перед нами проходит детство Цветаевой, ранние успехи на литературном поприще, личные увлечения, отношения с детьми, годы эмиграции, нищета, борьба с труднейшей реальностью… Несмотря на то, что биография Марины Ивановны полна драматизма, в ней было место неотступной вере в силу поэтического слова, верность поэзии. По поводу творчества Цветаевой в книге присутствуют интересные размышления автора. Например, Фаликов считает, что в поэмах Марины Цветаевой явно проглядывается будущий Высоцкий. И читая ее поэму-сказку «Царь-Девица», поневоле соглашаешься с этим мнением.
|
Сидит Царь в нутре земном, ус мокрый щипет, |
Еще эти строки очень напоминают «Сказ про Федота-стрельца, удалого молодца» Л. Филатова.
Автору удалось органично соединить свои комментарии со стихами, прозой, дневниковыми записями не только Цветаевой, но и тех людей, которые ее окружали. Преклоняясь перед великим даром женщины-поэта, автор реалистично оценивает все, что происходило на ее жизненном пути.
Книга рекомендуется к прочтению всем любителям и знатокам жизни и творчества Марины Цветаевой.
|
83.3(2=Рус)6 |
Фаликов И. З. Марина Цветаева. Твоя неласковая ласточка / И. З. Фаликов. — Москва : Молодая гвардия, 2017. — 854 с. : ил. — (Жизнь замечательных людей : серия биографий; Вып. 1807 (1607). |
|---|
«Он любовник из любовников» Жизнь, любовь и смерть Марины Цветаевой в вещах, фотографиях и документах: Книги: Культура: Lenta.ru
В Государственном музее истории российской литературы имени В.И. Даля открылась выставка, посвященная 125-летию со дня рождения Марины Цветаевой, «Душа, не знающая меры…». Главный мотив выставки — движение от обжитого, устроенного по воле поэта пространства к утрате дома, уединения, и, наконец, места на земле. Кураторы проекта ведут посетителей от детства Цветаевой в родительском доме в Трехпрудном переулке к юности, освященной теплом дома Волошина в Коктебеле. Затем — начало семейной жизни в Борисоглебском переулке, с его лестницами, чердаком-каютой. После — отъезд в эмиграцию, Прага, Париж, поиск себя в новом мире, но, в конце концов, возращение в СССР вслед за мужем и дочерью, потеря семьи и собственного угла, гибель.
Выставка открывается макетом дома Цветаевых в Трехпрудном переулке. В окошках: миниатюрные комнаты Марины Цветаевой, чердачной на высокой лестнице, и ее сестер. По словам Цветаевой, с самого детства она примеривала на себя маски трагических героинь. Поэтому на стенах ее комнаты висели портреты Сары Бернар, двух Наполеонов (ее страсть на всю жизнь) и Марии Башкирцевой. Башкирцева издала дневник, который стал прорывом в раскрытии внутренней сути женщины, что было очень близко Цветаевой. Это были не любовные, личные переживания, а рассуждения о творчестве, философии и так далее.
Когда родилась Марина, ее мать расстроилась, что первый ребенок — не сын. «Зато будет музыкантом», — решила она.
Но ребенок вышел поэтом: Марина начала читать с четырех лет, с семи — писать стихи
«Вечерний альбом» — первая книга Марины, которую она издала в секрете от отца.
Вскоре после этого в узкую девичью комнату поднялся тучный, задыхающийся от астмы человек — поэт Максимилиан Волошин. Он спросил: «Вы читали мою рецензию на вашу книжку?» Марина ответила: «Нет, не читала». А чуть позже возникли эти стихи:
Марине Цветаевой
К Вам душа так радостно влекома!
О, какая веет благодать
От страниц «Вечернего альбома»!
(Почему «альбом», а не «тетрадь»?)
Почему скрывает чепчик чёрный
Чистый лоб, а на глазах очки?
Я заметил только взгляд покорный
И младенческий овал щеки,
Детский рот и простоту движений,
Связанность спокойно-скромных поз…
В Вашей книге столько достижений…
Кто же Вы?
Простите мой вопрос.
Я лежу сегодня — невралгия,
Боль, как тихая виолончель…
Ваших слов касания благие
И в стихах крылатый взмах качель
Убаюкивают боль… Скитальцы,
Мы живём для трепета тоски…
(Чьи прохладно-ласковые пальцы
В темноте мне трогают виски?)
Ваша книга странно взволновала —
В ней сокрытое обнажено,
В ней страна, где всех путей начало,
Но куда возврата не дано.
Помню всё: рассвет, сиявший строго,
Жажду сразу всех земных дорог,
Всех путей… И было всё… так много!
Как давно я перешёл порог!
Кто Вам дал такую ясность красок?
Кто Вам дал такую точность слов?
Смелость всё сказать: от детских ласок
До весенних новолунных снов?
Ваша книга — это весть «оттуда»,
Утренняя благостная весть.
Я давно уж не приемлю чуда,
Но как сладко слышать:
«Чудо — есть!»
2 декабря 1910
Дружба с Волошиным была дружбой навек, хотя судьба Марины забрасывала ее далеко. Тем не менее в 1911 году она в первый раз приезжает в Коктебель.
На выставке показана жизнь дома Волошина и его гостей. На многих фотографиях Марина Ивановна. Коктебель в ее жизни сыграл потрясающую роль. Однажды она рядом с Максом на берегу моря рыла песок, искала камешки и сказала, что выйдет замуж за первого, кто найдет камень, который ей понравится. Вскоре ей подарил найденную сердоликовую бусину Сергей Эфрон, которому тогда было 17 лет.
На выставке можно увидеть обручальное кольцо Сергея Эфрона. В 1912 году, когда ему исполнилось 18 лет, они с Мариной поженились. Внутри кольца гравировка: «Марина». Полотенце, которое вышила для пары Елена Оттобальдовна, мать Волошина, и Маринины знаменитые браслеты.
Из личных вещей Марины: бусы, которые вешали на ослика — отец привез их ей из экспедиции. И перстень Марины с сердоликом. Но это не тот камень, что подарил ей Эфрон. Ту бусину она носила не снимая, но она не сохранилась.
Дом в Борисоглебском переулке был снят в аренду Мариной и Сергеем. Предполагалась, что в нем будет протекать счастливое детство их первой дочери Ариадны — Али. Но жизнь распорядилась иначе: счастье длилось всего три года.
Поэтесса Софья Парнок станет первой трещиной в супружестве Марины Цветаевой и Сергея Эфрона.
С начала Гражданской войны Сергей Эфрон уходит медбратом на фронт. Марина остается одна. Будучи без средств к существованию, она вынуждена отдать детей в приют, где ей сказали, что детей кормят американской гуманитарной помощью.
Ирина в приюте умерла, а Алю Марина забрала.
Цветаеву считали равнодушной к судьбе младшей дочери, но это не так. У нее есть очень откровенные записи, в которых она говорит, что это ее крест и что она виновата.
Несмотря на всю тяжесть, это очень насыщенный период в жизни Цветаевой. В эти же годы происходит ее встреча с Мандельштамом. В Петербурге, в квартире Кузьмина. Это было короткое любовное влечение — любовь была питательной средой для творчества Цветаевой.
Как пишет Марина в записных книжках, Аля жила в своем мирке, в чердачной Сережиной комнате, среди рисунков. Рисунки 1917-1922 годов выставляются впервые. Ариадна продолжит рисовать и в эмиграции.
Личные вещи Марины. Чашка чешского периода. Шпажка для мяса. Вьюшка из дома в Борисоглебском.
Сергей Эфрон покидает Россию. Марина остается одна. Несколько лет она ищет его: она не знает жив он или умер. Остались ее пронзительные записи о том, что если его нет, то и ее жизнь закончена.
Несмотря на то что все это время у нее были какие-то короткие романы, ее связь с Эфроном была неразрывной.
При этом Марина ни от кого не скрывала своих любовных увлечений.
Марина поручает Эренбургу, который живет то здесь, то в Берлине, искать Эфрона. Спустя два года он находит его в Праге. Тот поступил в Пражский университет, ничего не знал о судьбе Марины, увлекся евразийством, и связь с Россией была для него потеряна.
Сохранились воспоминания Али, как мать с отцом встретились на вокзале в Берлине. Вдруг голос: «Марина, Мариночка!» И какой-то высокий человек, задыхаясь, раскинув руки, бежит навстречу. Аля только догадывается, что это папа, потому что не видела его много лет.
Марина недолгое время проведет в Берлине. Познакомится здесь с Андреем Белым и напишет мемуар «Пленный дух».
Эмиграция Марины Цветаевой длилась 17 лет. Жизнь тяжелая: она говорила, что в России она без книг, а в эмиграции — без читателей. Эмиграция ее не приняла, потому что она была женой человека, который начинает сотрудничать с НКВД
Но в это время она чрезвычайно много пишет.
Тогда она полюбила стихи Пастернака и полюбила их автора заочно.
Она переписывается с Рильке.
Жизнь в Праге очень дорогая — семья живет в разных пригородах.
Остался удивительный документ, его нет на выставке, это письмо Сергея Максу Волошину, который был и для Марины, и для Сергея своего рода духовником. Он сразу понял, что что-то произошло. А произошел в жизни Марины Константин Родзевич, друг Сергея по евразийству. Марина оставила об этих встречах потрясающие записи, говорила, что он любовник из любовников, что это то, чем она живет. В письме к Волошину Сергей говорит, что разрыв неизбежен, что Марина измучилась ложью, ночными уходами. Он попытался уйти, но Марина сказала, что она без него не выживет.
Связь с Родзевичем довольно быстро завершилась, и Марина рожает своего третьего ребенка — сына Георгия, Мура, как его называли в семье.
Живут трудно: собирают шишки, грибы. Марина без стола, чистит, варит картошку, стирает, живут вчетвером в одной комнате.
Этот портрет Цветаевой работы Бориса Федоровича Шаляпина, сына Федора Ивановича Шаляпина, выставляется во второй раз.
На обороте — карандашный портрет Эфрона. Если Марина выглядит довольно привлекательно, то Эфрон в карандашной зарисовке — уже стариком.
Далее личные вещи Сергея Эфрона: его трубка, часы. Красный платочек Марина подарила Ариадне. В нем Алю уведут из Болшева в тюрьму. Он будет с ней всю ссылку.
Сергей возвращается в Россию, работает на НКВД. Он был приверженцем Советского Союза и заразил своими взглядами дочь. Ариадна тоже болела возвращением в Россию. Марина говорила, что России больше нет, что теперь вместо нее какой-то СССР. Два года она с Муром живет во Франции — трудно, тяжело, ее практически не печатают, вечеров не устраивают, в нищете и голоде. Наконец она решает поехать за мужем и дочерью.
На родине она живет тем, что делает переводы, которые ей добывает то Пастернак, то еще кто-то.
Когда Марина с Муром возвращаются в Россию, их поселяют в Болшеве на дачах НКВД. Оттуда уводят сначала Сергея, а спустя месяц счастливую, влюбленную в Самуила Гуревича Алю. И Марина не увидит больше ни мужа, ни дочери.
Раз в месяц она ездит ночами в Москву, чтобы встать в очередь и передать деньги, продукты, вещи, не зная, живы они или нет.
Личные вещи Сергея, Марины и Георгия. По одежде Марины можно судить, насколько она была субтильна. Кожаная курточка надвязана.
Потом начинается Вторая мировая война. Мур пишет, что мать боится бомбежек, боится, что его заберут на фронт. Она мечется, советуется с разными людьми, уезжать ли ей в эвакуацию. Все-таки она решается на отъезд и оказывается в Елабуге.
Это страшное место. На фото дом, где у Марины был какой-то угол за занавеской. У матери и сына в это время были недобрые отношения: Мур считал, что зря они приехали в Елабугу, нужно было ехать в Чистополь. Марина едет в Чистополь, пытается там найти жилье и работу. Есть нечего. Сохранился документ того времени: просьба Марины в Литфонд найти ей место судомойки в столовой.
Завершается выставка фартуком. Из жизни она ушла в фартуке.
Цветаева Марина Ивановна, подробная биография
(1892-1941) русский поэт
«Одна великая женщина, может быть, самая великая из всех живших когда-нибудь на свете, с отчаянной яростью вырыдала:
Всяк дом мне чужд,
всяк храм мне пуст.
..
Имя этой женщины — Марина Цветаева». Так написал об этом выдающемся поэте спустя несколько десятилетий после ее гибели другой известный поэт — Евгений Евтушенко, угадав, может быть, главную трагедию ее жизни, трагедию одиночества и ощущение своей ненужности. Его же словами можно определить и то, чем являлась Марина Цветаева для русской поэзии: «Марина Ивановна Цветаева — выдающийся профессионал, вместе с Пастернаком и Маяковским реформировавшая русское стихосложение на много лет вперед. Такой замечательный поэт, как Ахматова, которая так восхищалась Цветаевой, была лишь хранительницей традиций, а не их обновителем, и в этом смысле Цветаева выше Ахматовой».
Марина родилась в семье ученого-филолога Ивана Владимировича Цветаева, профессора Московского университета, который оставил по себе самую большую память тем, что основал Музей изобразительных искусств имени Пушкина на Волхонке. Мать, Мария Александровна Мейн, талантливый музыкант, ученица Рубинштейна, происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи.
У Марины и ее сестры Аси было счастливое безмятежное детство, которое закончилось с болезнью матери. Та заболела чахоткой, и врачи предписали ей лечение в мягком климате за границей. С этого времени у семьи Цветаевых началась кочевая жизнь. Они жили в Италии, Швейцарии, Франции, Германии, и девочкам приходилось учиться там в разных частных пансионах. 1905 год они провели в Ялте, а летом 1906 года мать умерла в их доме в Тарусе.
Осенью Марина записалась в интернат при Московской частной гимназии. Она это сделала вполне сознательно, чтобы как можно реже бывать в их осиротевшем доме. Тема одиночества и смерти становится одной из главных в ее творчестве, начиная с ранних стихов. Конечно, это не относится к самым первым стихам Марины, которые она начала писать с шести лет. Но уже в семнадцатилетнем возрасте Марина Ивановна Цветаева пишет, обращаясь к Создателю: «Ты дал мне детство лучше сказки, И дай мне смерть в семнадцать лет!»
По стихам Марины Цветаевой можно узнать ее чувства и настроения в тот или иной период жизни, ее интересы и увлечения.
Она много читала, но чтение это было бессистемным: книги по истории, искусству, научные трактаты — все подряд и вперемешку. С раннего детства Марина прекрасно знала языки и с одинаковой легкостью читала и даже писала стихи как на русском, так и на французском и немецком языках. Натура романтическая и впечатлительная, любила придумывать себе кумиров, которые с годами менялись.
В тринадцать лет Марина пережила кратковременное увлечение революционной романтикой, и ее героем стал лейтенант Шмидт, имя которого в 1905 году было у всех на устах. Ему на смену пришел Наполеон и его незадачливый сын, герцог Рейхштадтский. Марина Цветаева вообразила себя бонапартистской, повесила у себя в комнате портреты своих кумиров, а в 16 лет даже поехала в Париж, где прослушала в Сорбонне летний курс истории старофранцузской литературы.
В ее жизни были и другие герои — реальные и придуманные, которых, впрочем, объединяло одно общее качество: все они были страстными, ищущими натурами — бунтарями, как и она сама.
Одни из ее литературных кумиров менялись в разные периоды жизни, другие остались навсегда. С детства она зачитывалась Пушкиным, но никогда не любила «Евгения Онегина». Потом открыла для себя Гёте и немецких романтиков. Среди своих современников боготворила Бориса Пастернака, А. Ахматову, которую называла «златоустая Анна всея Руси». Особое чувство Марина Ивановна Цветаева испытывала к А. Блоку. Она ему поклонялась как поэту и была влюблена в него, посвятив Блоку несколько прекрасных стихов.
В 1916 году Марина уже стала известным поэтом, а первая книга ее стихов — «Вечерний альбом» — вышла в 1910 году. Стихи Цветаевой заметили и одобрили такие известные поэты, как Валерий Брюсов, М. Волошин, Николай Гумилев. Особую поддержку оказал ей М. Волошин, с которым она подружилась, несмотря на большую разницу в возрасте.
В 1911 году Марина Ивановна Цветаева ушла из гимназии и уехала в Коктебель к Волошину, дом которого всегда был открыт для всех начинающих и маститых писателей, поэтов, художников, музыкантов.
Там Цветаева встретилась с Сергеем Эфроном. Его родители были революционерами, погибли, и Сергей вырос сиротой. Это был романтичный и доверчивый человек, каким и остался до конца жизни.
Следующий, 1912 год оказался для Цветаевой насыщенным радостными событиями. Она вышла замуж за Сергея Эфрона, родила дочь Ариадну и в тот же год выпустила второй сборник стихов — «Волшебный фонарь». Несмотря на печальную утрату, которую Марина Цветаева испытала в сентябре 1913 года, когда скончался ее отец, она наконец-то обрела душевное равновесие, и ее жизнь в течение последующих пяти-шести лет была невероятно счастливой. Это был «роман с собственной душой», как она писала потом. В этот период в частном издательстве Сергея Эфрона вышел новый сборник ее стихов — «Из двух книг». В стихах Марины Цветаевой появились новые, более уверенные интонации. Она ощутила себя настоящим российским поэтом, начала писать свободно и раскованно. В 1916 году написала много стихов о Москве.
В это время уже шла Первая мировая война.
Муж Цветаевой, ушел на фронт братом милосердия, ездил на санитарном поезде, бывало, рисковал жизнью.
Весной 1917 года в жизни Цветаевой произошли существенные изменения. Она совершенно не интересовалась политикой и Февральскую революцию встретила безучастно. В апреле у них с Эфроном родилась вторая дочь, которую Цветаева хотела назвать в честь Ахматовой Анной, но передумала, — ведь «судьбы не повторяются», — и девочку назвали Ириной.
Осенью в Москве стало совсем трудно жить, и в самый разгар Октябрьской революции Цветаева с Эфроном, который незадолго до этого получил звание прапорщика, уехали в Крым к М. Волошину. Когда через некоторое время Марина Цветаева вернулась в Москву за детьми, обратного пути в Крым уже не было. С этого времени она надолго разлучилась со своим мужем. В январе 1918 года он тайно заезжал на несколько дней в Москву, чтобы повидаться с семьей перед тем, как отправиться в армию Корнилова. Ее муж, белый офицер, теперь стал для Цветаевой прекрасной мечтой, «белым лебедем», героическим и обреченным.
После его отъезда она осталась одна с детьми среди разрухи и лишений, пыталась устроиться на работу, добыть продукты, чтобы как-то прокормить детей. Они голодали, болели, и скоро младшая Ирина умерла от истощения.
Марина Цветаева была в отчаянии, не видела никакого выхода, но писать стихи не переставала, как будто отчаяние придавало ей еще больше вдохновения. С 1917 по 1920 год она написала более 300 стихотворений, большую поэму-сказку «Царь-Девица», шесть романтических пьес, сделала множество записей-эссе. Впоследствии все критики утверждали в один голос, что в этот период ее талант буквально расцвел, вопреки обстоятельствам. И тогда же в ее поэзии опять возникли трагические мотивы — они не могли не появиться в тех условиях, в которых жила Цветаева, в полной неизвестности о судьбе мужа; впрочем, она не сомневалась, что он убит. И еще одна тема постоянно возникала в ее творчестве — это тема разлуки.
Но в поэзии Марины Ивановны Цветаевой было и другое: она была насыщена истинно народными мотивами, темами и образами.
Однажды на вопрос дочери, откуда в ее творчестве появились все эти народные интонации, Марина Цветаева ответила: «России меня научила Революция», а в своей тетради оставила полушутливую запись: «Очередь — вот мой Кастальский ток! Мастеровые, бабки, солдаты». В ее стихах и поэмах родина представала хотя и суматошной и разухабистой, но в то же время величественной, какую невозможно не любить.
14 июля 1921 года из Чехии вернулся И. Эренбург и привез письмо от Сергея Эфрона, который прошел с белой армией весь путь от начала до конца, остался жив и оказался в Праге, где в то время учился в Пражском университете. Цветаева приняла решение ехать к нему.
Уже на следующий год она с дочерью оказалась в Берлине, который в то время считался центром русской эмиграции. Там собрались многие писатели, которые уехали из России во время революции, туда же приезжали и советские прозаики и поэты, когда между Советской Россией и Германией установились дипломатические отношения. Так что в Берлине кипела активная литературная жизнь, было много русских издательств, проводились встречи и литературные вечера.
Цветаева пробыла в Берлине два с половиной месяца, здесь она наконец встретилась с мужем, который приехал из Праги, и успела написать больше двадцати стихотворений, в которых с новой силой раскрылся ее лирический талант.
После Берлина началась уже настоящая эмиграция Марины Цветаевой в Чехии, где они с Эфроном прожили три года и где родился их сын Георгий (Мур). Об этой стране Цветаева всегда вспоминала с теплотой, хотя жили они там в большой бедности. Но нищенское существование не могло заглушить поэтического настроя Цветаевой. Теперь главной темой ее творчества становится философия и психология любви, причем не только той любви, которая соединяет мужчину и женщину, а любви ко всему, что есть на свете.
В Чехии Марина Цветаева, кроме лирических стихов, завершила начатую еще в Москве поэму-сказку-притчу-трагедию-роман в стихах, как определяла это произведение она сама — «Молодец» — о могучей, всепобеждающей любви девушки Маруси к упырю в облике добра молодца. Одновременно Цветаева начала работать над другими крупными произведениями — «Поэмой Горы», «Поэмой Конца», трагедией «Тезей» и поэмой «Крысолов».
Так она постепенно начала переходить от малых жанров к большим.
Жизнь в Чехии была относительно спокойной, но, может быть, этим она и угнетала Цветаеву. Она чувствовала свою оторванность от мира, от большой литературы, хотя и вела переписку со своими друзьями. Марина Цветаева устала от столь долгого уединения и все чаще задумывалась о том, чтобы уехать во Францию.
1 ноября 1925 года Марина приехала наконец в Париж и поселилась там с детьми, пока Эфрон заканчивал учебу в Праге, у своих знакомых в бедной квартирке в таком же бедном, неприглядном районе. В Париже жить семье было не по средствам, поэтому приходилось селиться в пригородах или в маленьких деревушках. Хотя Марина Ивановна Цветаева много писала и ее произведения печатали, скромные гонорары едва покрывали самые необходимые расходы.
Во Франции они с Эфроном прожили тринадцать с половиной лет. Она стала уже признанным поэтом, в парижских клубах устраивали ее литературные вечера, на которые оказавшиеся в эмиграции русские люди приходили послушать ее стихи.
Кроме того, Цветаева получила возможность общения, чего ей так не хватало в Чехии. Однако она так и не стала там своим человеком и фактически не поддерживала отношений с поэтами и прозаиками русского зарубежья. Ее отпугивала атмосфера, царившая в этих клубах и на собраниях. Оторванные от родины люди никак не могли смириться с тем, что они здесь никому не нужны и не интересны. Они постоянно выясняли между собой отношения, ссорились, распространяли сплетни. Многие из них откровенно завидовали успеху Цветаевой. Особенно напряженные отношения сложились у нее с З. Гиппиус и Дмитрием Мережковским только потому, что она была независимым человеком и не терпела, когда ей пытались навязать какие-то схемы.
Находясь в эмиграции, Марина Цветаева писала о России, постоянно думала о родине, но так и не могла решить мучительную для себя проблему, стоит ли ей возвращаться и будет ли она нужна там. Однако этот вопрос решил за нее Сергей Эфрон. Он очень тосковал по родине и все больше склонялся к мысли вернуться в Советский Союз.
Он даже стал активным деятелем возникшей среди эмигрантов организации «Союз возвращения на родину».
Первой в СССР в 1937 году уехала дочь Ариадна, а скоро и Сергей Эфрон. Марина Ивановна Цветаева снова осталась одна с сыном и больше полугода ничего не писала.
12 июня 1939 года Марина Цветаева вернулась в СССР. Их семья наконец снова воссоединилась, и они устроились жить в подмосковном Болшеве. Но эта последняя в ее жизни радость длилась недолго. В августе арестовали дочь, а в октябре — мужа, и она в который уже раз осталась одна с сыном. Сергей Эфрон, единственная любовь Марины Цветаевой, который так стремился вернуться на родину, был очень жестоко наказан за свою доверчивость. Цветаева больше никогда не увидела его. В официальном документе о посмертной реабилитации С. Эфрона указывается дата его смерти — 1941 год.
Великая Отечественная война застала ее за переводом Ф. Гарсиа Лорки. Но теперь работа прервалась. Потеряв всех своих близких, она безумно боялась за сына. В августе 1941 года они уехали в эвакуацию в г.
Елабугу на Каме. Там найти работу оказалось еще труднее, чем в Москве. В архиве Союза писателей Татарии сохранилось отчаянное письмо Цветаевой, где она предлагала свои услуги по переводу с татарского в обмен на мыло и махорку. Ей не ответили, так как Союз писателей Татарии был тогда арестован в полном составе и там оставался только какой-то завхоз. Как рассказывали хозяева дома, где Цветаева остановилась с сыном, ее подкармливала жена местного милиционера, которой она помогала стирать.
Новые испытания оказались ей уже не по силам, ее воля к жизни с каждым днем становилась все слабее. Последней надеждой оставалась работа в Чистополе, где в основном жили эвакуированные московские литераторы. Там скоро должна была открыться столовая, и Цветаева написала заявление с просьбой принять ее туда посудомойкой. На этом заявлении стоит дата 26 августа 1941 года. А 31 августа она покончила с собой. Через три года на войне погиб и сын Цветаевой Георгий.
Такая страшная судьба выпала на долю Марины Цветаевой, одного из самых замечательных поэтов России.
Она не собиралась умирать рано и всегда говорила: «Меня хватит на 150 миллионов жизней». Однако ей не пришлось дожить и одной.
О Марине Цветаевой | Академия американских поэтов
Марина Ивановна Цветаева родилась в Москве в начале октября 1892 года по новому, или григорианскому, календарю и 26 сентября по юлианскому, или старому стилю, календарю, которым Россия пользовалась до января 1918 года. Ее отец, Иван Владимирович Цветаев, вырос в бедности и был сыном сельского священника, но впоследствии стал профессором искусствоведения и классической филологии в Московском университете. Цветаев, посвятивший себя научной деятельности, затем стал хранителем отдела изящных искусств и древностей в Румянцевском музее, а затем основал Музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, открывшийся в 1912, примерно за год до его смерти. Мать Цветаевой, Мария Александровна, была дочерью польской дворянки, а отец — состоятельным человеком русско-немецкого происхождения. Марии был двадцать один год, когда она вышла замуж за сорокапятилетнего овдовевшего Ивана с двумя маленькими детьми — сводными братьями и сестрами Цветаевой, Валерией и Андреем.
Мария была увлечена поэзией и музыкой и, желая, чтобы Цветаева стала музыкантом, начала серьезно обучать дочь игре на фортепиано, когда Цветаевой было четыре года. Младшая сестра Цветаевой Анастасия («Ася») родилась в 189 г.4. Мария погрузила обеих девочек в культуру, в том числе читала им на разных языках и водила в театр. В четырнадцать лет Цветаева начала переписку с прозаиком и философом Василием Васильевичем Розановым, который был другом семьи. Примерно в то же время, в 1906 году, от туберкулеза умерла мать Цветаевой.
Цветаева получила образование в классических гимназиях и пансионах в Европе с 1901 года. На рубеже веков семья переехала на запад, чтобы Мария могла оздоровиться в санаториях. В шестнадцать лет Цветаева начала учиться в Сорбонне. В 1910 декабря она выпустила свой первый сборник стихов « Вечерний альбом ». Дебют привлек внимание русских поэтов-символистов Валерия Брюсова и Максимилиана Волошина, а также поэта-акмеиста Николая Гумилева. В 1912 году, в том же году, когда она вышла замуж за своего мужа Сергея Эфрона и родила первую дочь Ариадну («Алю»), Цветаева опубликовала свой второй сборник стихов « Волшебный фонарь ».
Москва в чумной год: Стихи написаны во время русской революции 1917 и последовавший за этим голод, когда Цветаева была вынуждена отдать своих дочерей в Кунцевский государственный детский дом, который, по слухам, был обеспечен американской помощью. Младшая дочь Цветаевой, Ирина, умерла там от голода в феврале 1920 года. Россия (1928), сборник стихов, охватывающий годы ее ссылки между 1922 к 1927 г. и стихотворений для Блока (1922 г.), посвященных русскому поэту-символисту и драматургу Александру Блоку, умершему годом ранее. В этот период она также публиковала литературную критику и эссе.
К 1930-м годам для поэзии Цветаевой стали характерны тоска по России и культурное отчуждение. В конце десятилетия муж Цветаевой, Сергей, бывший офицер контрреволюционной Белой армии, вернулся в Советский Союз с их последней выжившей дочерью Алей. Находясь там, и отец, и дочь были арестованы членами сталинского режима, поскольку первого обвинили в том, что он враг государства, несмотря на его симпатии к Советскому Союзу.
Цветаева также узнала, что ее сестра Ася была отправлена в сталинский лагерь. Коллекция Стихи в Чехословакию , написанные между 1938 и 1939 годами, были реакцией на аннексию Чехословакии нацистской Германией. Цветаева вернулась в Москву в 1939 году. Она и ее сын Мур жили в комнате, которую делила с сестрой Эфрона, а Цветаева работала над переводами английских и немецких народных баллад, а также над переводами произведений Шарля Бодлера, Федерико Гарсиа Лорки. и Важа Пшавела, которого считают величайшим современным поэтом Грузии. Цветаева уехала из Москвы 8 августа 1941, спасаясь от бомбардировок города. Она сбежала в уединенный город, где никого не знала. Кроме того, старые знакомые сторонились ее из-за обвинений, выдвинутых против Сергея. Цветаева покончила с собой через повешение и скончалась 31 августа 1941 года. Ей было сорок восемь лет. Сергей был застрелен в лагере для военнопленных 16 октября 1941 года. В конце концов Мур вернулся в Москву учиться, но в 1943 году был призван в армию.
Он погиб в бою в июле 1944 года. возвращение в Москву в 1955. Она провела оставшиеся годы, посвятив себя восстановлению работы своей матери. Аля умерла в 1975 году.
Теперь Цветаева считается одной из величайших поэтесс России ХХ века, при жизни Цветаева также считалась равной своей прославленной современнице Анне Ахматвой. Кроме того, Цветаевой восхищались Осип Мандельштам, Борис Пастернак и Райнер Мария Рильке, ее любовник и многолетние корреспонденты соответственно. Иосиф Бродский писал: «В русской поэзии ХХ века не звучало более страстного голоса». Поклонницей была и Сьюзен Зонтаг: «Есть ли проза более интимная, более пронзительная, более героическая, более удивительная, чем у Цветаевой? […] По озвучке нутром и бровью она бесподобна. Ее безрассудство повелевает, ее нагота пылает».
Некоторые из основных произведений Цветаевой были опубликованы после ее смерти, в том числе Ветка бузины темной: стихи Марины Цветаевой (Alice James Books, 2012), переведенные и озвученные Ильей Каминским и Жаном Валентайном, и Ледяная невеста: Новые избранные Стихи (Carcanet Press Ltd.
, 2009 г.), перевод поэтессы Элейн Файнштейн. Кроме того, дневники Цветаевой от революционного периода до голода были собраны в журнале Earthly Signs: Moscow Diaries, 1917–1922 (Yale University Press), отредактированном переводчиком Джейми Гэмбреллом и опубликованном в 2002 году. Дом, в котором Цветаева провела свою юность с 1914 в 1922 г. был преобразован в музей в Москве.
Воскресная поэма: Марина Цветаева — Чтение Ильи Каминского и Жана Валентайна
Перейти к содержимому Воскресная поэма: Марина Цветаева – Чтение Ильи Каминского и Жана Валентайна
Русская писательница Марина Цветаева в 1914 году
«Я счастлива жить просто/ как часы или календарь», — писала русская поэтесса Марина Цветаева в 1919 году. несчастье пережить одни из самых бурных лет в истории России.
Вышла замуж за Сергея Эфрона в 1912 году, но вскоре рассталась с ним во время Гражданской войны. У нее был короткий роман с писателем Осипом Мандельштамом и более длительные отношения с Софьей Парнок.
Она чуть не умерла от голода во время московского голода и потеряла от голода одну дочь. Семья бежала в Берлин, Прагу и Париж, где жила в нищете. Цветаева, Эфрон и двое ее оставшихся детей вернулись в Советский Союз в 1939 году. Это было роковым решением, так как Эфрон был арестован в Москве и расстрелян, а ее оставшаяся в живых дочь Ариадна, находившаяся в заключении в 30-х годах, была отправлена в трудовой лагерь. Их сын Мур вскоре погиб во время Второй мировой войны. Марина Цветаева повесилась 31 августа 19 года.41.
Цветаева с дочерью Ариадной
Благодаря усилиям сестры Цветаевой Анастасии, отбывшей два срока в лагерях, и ее дочери Ариадны Эфрон, мы имеем богатую коллекцию стихов Цветаевой, тетрадей, и рукописи сегодня.
С Ветка бузины темной: Стихи Марины Цветаевой (Alice James Books, 2012), Русский поэт Илья Каминский и американская поэтесса Джин Валентайн создали блестящий сборник «чтений» Цветаевой. Это не переводы в строгом смысле слова, а обработки небольшой подборки цветаевских стихов, дневников и прозы.
В книгу также включен компакт-диск с пятнадцатью произведениями Цветаевой, прочитанными на русском языке в оригинале Полиной Барсковой и Вальжиной Морт.
Для такого читателя, как я, в значительной степени незнакомого с обширным творчеством Цветаевой, Ветка бузины темной: Стихи Марины Цветаевой — идеальное знакомство с этим уникальным, страстным голосом. Проницательным подбором пассажей, тщательной аранжировкой и острым, чутким слухом Жан и Илья оживили Цветаеву, самую загадочную из русских поэтесс, а также дали нам представление о повседневной жизни женщин в эти «страшные годы». » русской истории. Вот отрывок из стихотворения Цветаевой «Письменный стол»:
Мне нравилось жить понемногу.
Есть блюда, которые я никогда не пробовал.
Но вы, вы, люди, едите медленно и часто;
ты ешь и ешь….
Ты — с отрыжкой, я — с книгами,
с трюфелями, ты. Карандашом я,
ты и твои оливки, я и моя рифма,
солеными огурцами, ты. Я, со стихами.
Когда Цветаева пишет: «Мои маленькие кражи в Наркомате: две шикарные клетчатые тетрадки (желтые, яркие), целая коробка перьев для письма, стеклянный пузырь красных английских чернил. Я сейчас им пишу», — в ее словах есть особая близость. Каминский и Валентин как проводники ведут нас в красивое, но несколько загадочное место. Мастерски и лаконично они раскрывают сущность Цветаевой и тем самым создают более глубокое понимание и связь между русской поэтессой и ее английскими читателями.
Великолепное послесловие к книге, написанное Каминским, само по себе является произведением искусства. Экспериментальное эссе Каминского сплетает воедино фрагменты письма Цветаевой с фактами из ее собственной биографии, а также с собственными мыслями и впечатлениями Ильи о поэте.
Каминский помогает нам понять (глазами Цветаевой), что язык, как и молчание, обладает силой, особенно в культуре, где нет свободы слова. Вот почему в 1922 году «коммунисты приказали двум сотням философов, ученых и писателей сесть на корабль.
Впоследствии названный «Философским кораблем», он включал в себя всех выдающихся философов-немарксистов в России. Всех отправили в ссылку». В том же году Цветаева уехала из России в Берлин.
Вот Каминский цитирует Цветаеву:
«Моя родина — это любое место, где есть письменный стол, окно и дерево у этого окна». Она писала в эмиграции: «Лирикам и сказочникам лучше, чтобы они видели свою родину издалека — издалека…»
«России (звучание слова) уже нет, существуют четыре письма: СССР — я не могу и не пойду туда, где нет гласных, в эти свистящие согласные. И меня туда не пускают, письма не открываются».
Как объясняет Каминский, Цветаева чуть не умерла от голода после революции. Полагая, что двух ее дочерей будут лучше кормить и о них заботиться, поэт оставил девочек в приюте. Несмотря на ее усилия, младшая дочь Ирина умерла от голода. Когда Цветаева узнала об этом от незнакомца на улице, в ответ она прожила три месяца молча.
Опять Цветаева: «ни слова о смерти — никому — так она
[ребенок] не умерла окончательно, а еще (во мне) — жила.
Вот почему ваш Рильке не упомянул моего имени. Назвать [назвать/говорить] — значит разобрать: отделить себя от вещи. Я никого не называю — никогда». Как отмечает Каминский, молчание Цветаевой — примечательный факт: «Марина Цветаева, поэт, столь одержимый русским языком, русская поэтесса своего поколения, поэтесса, писавшая элегии для всех остальных, включая живых, в свой собственный элегический момент, выбрала , а не , чтобы говорить».
Сергей Эфрон и Марина Цветаева
Для Цветаевой поэтика была не только политической, но и сугубо личной. Она не столько переводила Рильке, Пушкина, Шекспира и Лермонтова, сколько переписывала их. По словам Каминского, «ученые называют ее лучшим переводческим произведением — ее интерпретацию «Путешествия» Бодлера — произведением, переведенным «не с французского на русский», а с «Бодлера на Цветаеву»» 9.0003
И вот, в какой-то степени, Каминский и Валентин выбрали подход к самой Цветаевой. «Подражание цветаевским звукам дает именно это: попытку подражания, которая не может подняться до уровня оригинала», — пишет Каминский.
«Переводить — значит жить. Значение слова ekstasis — стоять вне своего тела. Этого мы не утверждаем. (Хотелось бы, чтобы однажды мы смогли.) Джин Валентайн и я утверждаем, что мы два поэта, которые влюбились в третью и провели два года, читая ее вместе… Эти страницы — фрагменты, заметки на полях. «Сотрите все, что вы написали, — говорит Мандельштам, — но оставьте записи на полях».0003
Этот «оммаж» Цветаевой схватывает мгновения, линии и фрагменты так, как талантливый художник несколькими меткими мазками угля схватывает человека. Как понимают художники, правильная визуализация — не всегда лучший способ запечатлеть человека, сцену или идею. Важнее не полнота и точность, а интуиция, эмпатия и искусность. И в этом смысле Dark Elderberry Branch преуспевает блестяще.
Мало того, что эта необыкновенная книга позволяет нам сидеть за столом напротив одного из величайших поэтов России, мы также пользуемся этой привилегией, имея рядом с собой двух одаренных гидов — гидов, которые сами по себе являются гениями языка.
Было бы упущением не остановиться и не пододвинуть стул.
Ваше имя — связку в моей руке,
кусок льда на моем языке.
Быстрое раскрытие губ.
Ваше имя — четыре буквы.
Мяч, пойманный в полете,
Серебряный колокольчик во рту.
Камень, брошенный в безмолвное озеро
— это звук твоего имени.
Легкий цокот копыт в ночи
—ваше имя.
Твое имя в моем храме
—резкий щелчок взведенного ружья.
Твое имя — невозможно —
поцелуй в глаза,
холод закрытых век.
Твое имя — поцелуй снега.
Синий глоток ледяной родниковой воды.
С твоим именем — сон крепче.
15 АПРЕЛЯ 1916 ГОДА
Покушение на Ленина
Вечер того же дня. Мой сосед по комнате, коммунист Закс, ворвался
на кухню:
«А ты счастлив?»
Я смотрю вниз — не из робости, конечно: боюсь его обидеть.
(Ленин
расстрелян. Белая армия вошла в город, все коммунисты
повешены, в том числе Зак первый.) Я уже чувствую щедрость
победившей стороны.
– А ты… ты очень расстроен?
«Я?» (Дрожание плеч.) «Нам, марксистам, не признающим
личности в истории, это, вообще говоря, не важно — Ленин
или кто-то еще. Это вы, представители буржуазной культуры» (новый
спазм), «с вашими Наполеонами и вашими Цезарями» (дьявольская улыбка),
». . . но для нас, нас, нас, ты понимаешь. . . Сегодня Ленин, а завтра
это…
Обиженный за Ленина (!), молчу. Неловкая пауза. А потом,
быстро-быстро, говорит:
«— Марина, у меня тут сахар, три четверти фунта, мне
не надо; может быть, ты возьмешь его для своей дочери?
Daybook , Moscow, 1918-19
Как вы пожизнете с этим другим?
Проще, не так ли? Взмах весел
и длинная береговая линия —
и память обо мне
скоро дрейфующий остров
(не в — океане — в воздухе!).
Души — вы будете сестрами —
сестрами, а не возлюбленными.
Как твоя жизнь с обычный
женщина? Без бога внутри нее?
Королева вытеснена—
Как ты теперь дышишь?
Вздрагивает, просыпаешься?
Что ты делаешь, бедняга?
«Истерики и перерывы —
хватит! Я сниму свой собственный дом!»
Как твоя жизнь с той другой,
ты, моя родная.
Вареное яйцо на завтрак?
(Если заболеешь, не вини меня!)
Как живется с открыткой?
Ты, кто стоял на Синае.
Как жизнь у туриста
на Земле? Ее ребро ( делать ты ее любишь?)
—по душе?
Это жизнь? Вы кашляете?
Вы напеваете, чтобы заглушить мышей в голове?
Как вы живете с дешевыми товарами: рынок растет?
Как целуется гипсовая пыль?
Тебе наскучило ее новое тело?
Как дела, с земной женщиной,
без шестого чувства?
Ты счастлив?
Нет? В неглубокой яме — как жизнь твоя,
любимый мой.
Твердый, как мой
с другим мужчиной?
1924
Вы — заключенный. Наша судьба одинакова.
И здесь в той же открытой пустоте
нам скомандовали то же — Уходи.
Итак, я ни на что не опираюсь.
Я вижу это.
Отпусти меня, мой пленник,
пройти к той сосне.
ИЮНЬ 1916
Загадочное исчезновение на Тверской улице,
фотографа, долго и упорно фотографировавшего (бесплатно) советскую элиту.
СЛЕДЫ ЗЕМНЫЕ , 1919-20
Не так давно в Кунцево я вдруг перекрестился, увидев дуб.
Видно, источник молитвы не страх, а восторг.
СЛЕДЫ ЗЕМНЫЕ , 1919-20
Об Илье Каминском
Илья Камински родился в Одессе, бывший Советский Союз, в 1977 году и прибыл в США в 1993 году, когда его семья получила убежище от правительства США.
Каминский является автором книги «Танцы в Одессе » (Tupelo Press, 2004), которая получила писательскую премию Уайтинга, премию Меткалфа Американской академии искусств и литературы, премию Дорсета, стипендию Рут Лилли, ежегодно присуждаемую Поэзия журнал. Танцы в Одессе также были названы лучшей книгой поэзии 2004 года журналом ForeWord Magazine . В 2008 году Каминский был награжден Литературной стипендией Фонда Ланнана.
Его антология поэзии 20-го века в переводе, Ecco Anthology of International Poetry , была опубликована издательством Harper Collins в марте 2010 г.
Его стихи переведены на многие языки, а его книги изданы в Голландии, России, Франции, Испании. Еще один перевод ожидается в Китае, где его поэзия была удостоена Иньчуаньской международной поэтической премии.
Камински работал клерком в юридической помощи Сан-Франциско и в Национальном центре иммиграционного права.
В настоящее время преподает английский язык и сравнительную литературу в Государственном университете Сан-Диего.
Для получения дополнительной информации об Илье и его работе посетите его веб-сайт.
О Джин Валентайн
Джин Валентайн (Фото Макса Гринстрита)
Джин Валентайн родилась в Чикаго, получила степень бакалавра. из колледжа Рэдклифф и большую часть своей жизни прожила в Нью-Йорке. Она выиграла Йельскую премию молодых поэтов за свою первую книгу Dream Barker в 1965 году. Ее одиннадцатая книга стихов , Break the Glass (2010) от Copper Canyon Press стала финалистом Пулитцеровской премии в области поэзии. Дверь в горах: новые и сборники стихов 1965–2003 гг. стал лауреатом Национальной книжной премии 2004 г. в области поэзии. Ее последняя книга — [Корабль] из Red Glass Books.
Валентайн была поэтом штата Нью-Йорк в течение двух лет, начиная с весны 2008 года. В 2009 году она получила премию Уоллеса Стивенса от Академии американских поэтов, приз в размере 100 000 долларов США, который признает выдающееся и доказанное мастерство в искусстве поэзии.
Валентайн получил стипендию Гуггенхайма и награды от NEA, Института Бантинга, Фонда Рокфеллера, Нью-Йоркского совета по делам искусств и Нью-Йоркского фонда искусств, а также премию Мориса Инглиша, премию Тисдейла за поэзию, и Мемориальная премия Шелли Американского поэтического общества в 2000 году. Она также была награждена резиденциями в колонии Макдауэлл, Яддо, Укросс и Фонде Ланнана.
Валентайн преподавал в колледже Сары Лоуренс, в программе Graduate Writing Program Нью-Йоркского университета, Колумбийского университета и на 92-й улице Y в Манхэттене.
Ее лирические стихи погружаются в мечты о жизни с проблесками личного и политического. В New York Times Book Review Дэвид Калстоун сказал о своей работе: «У Валентайн есть дар жесткой странности, но также сказочный синтаксис и манера расположения строк… . . короткие стихи, чтобы вовлечь нас в двойственность и беглость чувств». В интервью 2002 года Еве Грубин Валентайн прокомментировала свою работу: «Я иду к духовному, а не от него».
Помимо написания собственных стихов, она переводила произведения русского поэта Осипа Мандельштама и Марины Цветаевой.
Для получения дополнительной информации о Джин Валентайн и ее работе посетите ее веб-сайт.
Новости о диске для участников Gwarlingo
Спасибо всем читателям, которые внесли свой вклад в диск для участников Gwarlingo. Вместо того, чтобы продавать рекламодателям, я «продаюсь» своим читателям! Более 115 читателей Gwarlingo уже внесли свой вклад, и было собрано 11 500 долларов из запланированных 15 000 долларов. Если вы еще не внесли пожертвование, вы можете посмотреть мое видео и все награды для участников, включая некоторые работы ограниченного выпуска, здесь, на сайте Gwarlingo.
Будьте в курсе последних новостей поэзии, книг и искусства, доставив Gwarlingo на ваш почтовый ящик. Это легко и бесплатно! Вы также можете подписаться на Gwarlingo в Twitter и Facebook.
Просмотрите всех воскресных поэтов Гварлинго в списке воскресных стихов.
Все стихи © Илья Каминский, Жан Валентайн и Марина Цветаева. Эти стихи были опубликованы с разрешения авторов и издательства Alice James Books. Все права защищены.
Я провел почти 20 лет, помогая тысячам успешных художников всех направлений и работая над тем, чтобы сделать искусство более доступным. (Один друг любит называть меня «творцом искусства».) С 1999 по 2012 год я работал в колонии Макдауэлл, старейшей колонии художников в стране, но я также работал в художественном журнале, библиотеке, художественном музее и центре реабилитации хищников. В мае 2012 года я покинул MacDowell, чтобы полностью посвятить себя писательству, выступлениям, кураторству и творческим проектам. В 2015 году меня назвали «100 лучших художников, новаторов, креативщиков» по версии 9Магазин 0422 Происхождение . Я выступала в качестве комментатора по искусству и культуре на общественном радио Нью-Гэмпшира, а в 2017 году я получила звание профессора искусства Вамплера в Университете Джеймса Мэдисона.
Я основатель серии Gwarlingo Salon, которая связывает артистов, таких как DJ Spooky, с сельской аудиторией в регионе Монаднок. В 2017 году мы с моим коллегой Корвином Леви опубликуем нашу первую книгу Mirror Mirrored , в которой сказки братьев Гримм сочетаются с ремиксами винтажных иллюстраций и работами современных художников, таких как Кики Смит, Кэрри Мэй Уимс и Эми Катлер. Я вырос в Атланте, штат Джорджия, но с 19 лет считаю Нью-Гэмпшир своим домом.99. Моя студия расположена в исторической фабричной деревне Харрисвилль. Я скучаю по жареной бамии, ранней южной весне и ресторанам, которые остаются открытыми после 9 вечера, но сельская жизнь со мной согласна. В Нью-Гэмпшире я могу смотреть на звезды, кататься на каяках или снегоступах, наблюдать за ловлей белоголового орлана в озере и в тишине сосредоточиться на своей творческой работе. Мне больше не нужно беспокоиться о пробках; олени, дикие индюки и морозные бури являются здесь основными дорожными опасностями. Хотя я живу в деревне, мне посчастливилось быть частью яркого сообщества художников, которое выходит за пределы этой маленькой деревушки в Новой Англии.
Тихие дни перемежаются регулярными поездками и частыми посещениями музеев, театров, чтениями, художественными мероприятиями, лекциями и открытыми студиями по всей стране. (Вы можете прочитать мое полное резюме здесь.) Спасибо, что посетили Гварлинго. Надеюсь, вы будете на связи.
Перейти к началу
Ежедневный календарь Календарь выходных Воскресный календарь Календарь обозревателей Быстрые выводы Отправить события Реклама у нас
|
«Живая душа в мертвой петле» Синтия Хейвен, Синтия Хейвен пишет для количество публикаций, в том числе (Лондон) Times Literary Дополнение и обзор Джорджии.  Знаки земные Московские дневники, 1917-1922 Марина Цветаева Перевод с русского Джейми Гэмбрелл Yale University Press: 248 стр., $24.95 Конец поэта Последние дни Цветаевой Ирма Кудрова Независимая газета: 318 стр., $21.95 Марина Цветаева стоит на холодной, продуваемой ветрами вершине ХХ века. Русская поэзия. И все же она наименее известна среди знаменитой четверки России, звездное скопление, включающее Анну Ахматову, Бориса Пастернака и Осипа Мандельштам — наименее известная, несмотря на ее роман с Мандельштамом в 1916 году. ее эйфорическая трехсторонняя переписка с Райнером Марией Рильке и Пастернака и ее дружеские отношения с Ахматовой. У нас есть десятки
переводы трех ее современников, а у Цветаевой только
Издание Elaine Feinstein Penguin легко доступно. Почему? Поэт
а художник Максимилиан Александрович Волошин однажды сказал 10 поэтов
сосуществовали у Цветаевой: ее синтаксис общеизвестно сложен, ее стиль
и идиомы разнообразные и новаторские, начиная от сказок и народных
ритмы на классические русские размеры и высокую литературную дикцию. Цветаевой жизнь — неповторимая, сложная, трагичная, выходящая за рамки обычных сентиментальных клише. — тоже малоизвестен. После революции русские писатели пережили самоубийственная рулетка изгнания, преследований, бедности, пренебрежения и смерти. Но для нее, и только для нее, в каждом патроннике была пуля. Есть
было мало в ее детстве, чтобы предвещать такие трудности. Ее отцом был
основатель Пушкинского музея. Ее мать была одаренным музыкантом. Она
Юность провела в Италии, Швейцарии, Германии и Франции. Она замужем
задумчивый, туберкулезный Сергей Эфрон в 1912. Хотя обе его матери
и отец были революционерами, идеалист Эфрон боролся с
Большевистские силы с Белой армией во время Гражданской войны в России. Это мир «Земных знаков», попытка Джейми Гэмбрелла воссоздать сборник прозы, который Цветаева отчаянно хотела издать в 1923. В то время это было отвергнуто как слишком политическое, что привело ее в ярость. («В книге нет политики: есть страстная правда…»). Сегодня он проливает важный свет на жизнь Цветаевой в годы гражданской войны. война, тем более важная, что предыдущая и самая известная сборник ее прозы на английском языке «Плененный дух» в основном посвящен детские воспоминания. Хотя сама Цветаева описывала «Земное
знамения» как «живая душа в мертвой петле», это жизнь, а не
петля, которая бьет нас здесь: энергичная попытка обойтись
с санками гниющей картошки на зиму, символическим
нежелание вычеркивать дореволюционный кириллический иероглиф ять
от ее алфавита, ее чтения белых армейских стихов коммунисту
аудитория, жест одновременно храбрый и «явно безумный», как она
сама это назвала. После укрепления большевистской власти, Цветаева уехала из России в 1922 году, чтобы воссоединиться с Эфроном, эмигрировавшим после Белая армия рассеялась. Жила в Берлине, Праге и, наконец, Париж. Ее заграничное пребывание — во время которого она написала лучшие из ее стихи, в том числе «Поэма конца», «Поэма горы», «Новая Приветствие года» и «Поэма воздуха» — резко закончились в сентябре. 1937 год, когда швейцарская полиция нашла изрешеченный пулями труп советского агент, который отказался от приказа вернуться в Россию. Эфрон был замешан, даже видели (ошибочно) в машине убийц. Неизвестно Цветаевой, Эфрон, сокрушенный военными переживаниями, перенес милленаристов к новому порядку и стал советским агентом. Ей ответ на допросе французской полицией: «Его доверие могло подвергся насилию — мое доверие к нему остается неизменным».0003 Для большего
осмысление последних лет жизни Цветаевой, «Конец
Поэт» представляет собой поразительно подробную и проницательную реконструкцию ее
жизнь. Как НКВД, предшественник КГБ, взмахнул
Эфрон вернулся в Москву из соображений безопасности, русская эмигрантская община
быстро подвергли Цветаеву остракизму. Удивительно, но КГБ
открыл для Кудровой свои обширные архивы, а «Конец поэта» содержит
ужасающие результаты ее раскопок. Среди сюрпризов: бледный,
нездоровый Эфрон, неизбежно обреченный, становится электрическим героем.
Под пытками защищает свои советские идеалы и своих советских товарищей,
даже как те самые товарищи, которых он защищал (включая одураченную Ариадну)
предал его, даже когда следователи неоднократно выдавали его
всякую надежду на советскую утопию, его мечту о создании самого справедливого
общества на Земле. Впервые мы видим мужчину Цветаевой любимая, а не несчастная душа, представленная в других мемуарах и биографии. «Если Бог совершит это чудо — и оставит вас в живых, я пойдёт за тобой, как собака, — написала она ему, сдержав обещание, несмотря на неоднократные измены. Эфрон расстрелян 16 октября 1941 года. Цветаева осталась смотреть, как вехи ее жизни падают перед Гитлером: Париж, ее любимая Прага, ее еще более любимая Германия («Моя страсть, моя родина, колыбель моей души!» — называет она это). Следующей была Россия: Участившиеся авианалеты на Москву нервировали Цветаеву. Некоторые из самых рассказы о ее жизни в это время взяты из вторых рук. Ан
знакомая Мария Белкина вспоминала, как Цветаева паниковала во время
воздушная тревога. Ее тело тряслось, глаза блуждали, руки дрожали.
Позже, после авианалета, она стала бессвязной: «Ее первые слова». Белкина продолжает: «Была и Франция, и Чехословакия, и смерть Помпеи, и труба перед Страшным судом, и кладбища, кладбища и пепел…. [Цветаева] была на грани, она была живой сгусток нервов, сгусток отчаяния и боли. Как оголенный провод в ветер, вспышка искр и короткое замыкание». Цветаева была
эвакуировалась вверх по реке Каме в захолустный город Елабугу, но она
только променял один ад на другой. Кудрова неожиданно
подтверждение ранее отклоненных утверждений о том, что НКВД хотел
Цветаевой стать доносчиком, открывая возможность предупреждений,
угрозы и шантаж. Цветаева, бывшая заклинательница, теперь
унылая, серая Баба Яга в потертой одежде, нелепо цепляющаяся за
модная, нелепая парижская сумочка на молнии. Несколько дней назад ее самоубийства, спутница вспоминала разговор на улице: «Скажи мне, пожалуйста, — взмолилась она, — скажи мне, пожалуйста, почему ты думаешь, что это еще стоит жить? Неужели ты не понимаешь, что грядет? подруга ответила, что, хотя ее муж был казнен и жизнь было бессмысленно для нее, у нее все еще была дочь. «Но разве ты не понимаешь, — сказала Цветаева, — что все кончено? Для тебя, для твоего дочь, и вообще». А когда ее знакомый спросил: «Что делать то есть — все?» Цветаева ответила: «В целом — все!» делая большой круг в воздухе странной маленькой сумкой, которую она унесенный. Цветаева считала, что «нелюди» — коммунисты и
фашисты среди прочих — поглощали мир. Ее чувство
Апокалипсис был скорее интуитивным, чем теологическим. очки ее друзей
и семья доказали, что сопротивление невозможно. Цветаева была одна
камертонов жизни, в постоянном реверберации к внешнему
обстоятельство, так что, возможно, ее смерть от ее собственных рук была просто
желание одного последнего акта воли. «В течение года я был примеряя смерть», — написала она 19 июня.40. «Никто не видит и не знает, что уже год… ищу крючок». Она повесилась на 31 августа 1941 г., в коридоре возле арендованной комнаты, где она находилась. жить меньше дюжины дней. Похоронена в безымянной могиле на Елабужском кладбище. Это слишком поверхностно, чтобы видеть жизнь Цветаевой трагична; это также глубоко героически. В ее жизни, как и ее поэзия, она продолжает вести нас через взгляды стекло, где наши взгляды и банальности колеблются, даже взрываются. Несвежий смыслы становятся острыми, как разбитое стекло, а парадоксы становятся частью мировоззрение. Это одна из причин, по которой нам нужны свидетельства о ее жизни и работе. — чтобы мы могли на несколько мгновений составить ей компанию на продуваемом ветром царство голой правды. * Из «Поэта» Марины Цветаевой Поэт начинает свою речь окольными путями. Речь поэта далеко заводит. С планетами, предзнаменованиями, колеями окольными Притчи. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
com 
Как
В результате жители Запада должны поверить в ее поэтическую репутацию. Ей
сочетание интенсивности повествования, изобретательности и непредсказуемой просодии
и явное лингвистическое изобилие оказалось невозможным воспроизвести в
другой язык. Возможно, она пророчила эту судьбу, когда писала: «Это
без разницы, на каком / Языке прохожие меня не поймут».0003
Белое дело — последний рубеж для верующих в Бога и царя, а также
что касается тех прогрессистов, которые были просто антибольшевиками, —
обреченное знамя. Его решение решило судьбу Цветаевой.
Судьба английского перевода книги, вышедшей в
Россия в 1995 году неопределенна. Издатель Ardis должен был выпустить его.
три года назад, но проект застопорился из-за продажи Ардиса
Игнорировать. («Собрание писем» Цветаевой, давно издаваемое в России,
еще один потерпевший крушение). Мы можем только надеяться, что Overlook перенесет выпуск,
потому что «Конец поэта» — это зум-объектив в страшную бездну. Хотя
упорно исследуемый на протяжении десятилетий, «Конец поэта» несет в себе всю безотлагательность
книги, написанной в едином страстном порыве. Результаты
покалывание в спине, оставляющее нас с чувством ужасного триумфа. Есть
говоря, что ты знаешь себе цену по тому, что судьба ставит напротив
масштаб: Умопомрачительные силы, накопившиеся для уничтожения Цветаевой
свидетельствуют о ее упорстве, ее свирепости, ее блеске, тем более
так как Цветаева была меньше всех в своем поколении предназначена для любого
вид выживания.
Последующие письма Эфрона к Цветаевой
сделал мало, чтобы предупредить ее, что он живет в ситуации немного лучше
чем домашний арест. Она наивно бежала к Эфрону и своей дочери Ариадне,
которые жили на даче НКВД в Болшево. Потом два месяца
позже один за другим арест и допрос двух семей
Началось домашнее хозяйство в стиле Десяти негритят. Цветаева и ее юность
сын остался бедным и одиноким. При Сталине аресты стали
распространенный и капризный, с хлипкими «доказательствами» и собранными мнениями
от каждого заключенного, используемого для заманивания в ловушку других. «Конец поэта» рассказывает
ужасные допросы, которые перенес Эфрон на Лубянке, самые
печально известная тюрьма советского строя.
Пока его здоровье ухудшается, а пытки продолжаются,
подпись на его допросах становится все более зыбкой, тусклой и более
неразборчиво.
Белкина писала в непереведенной книге «Сцепление судеб», «были
— Ты что, еще не эвакуировался? Это безумие! Вы должны бежать от
этот ад! Он продолжает наступать, надвигаться, и ничто не может его остановить, он сметает
сметает все на своем пути, все уничтожает….»
Раздавленный между двумя историческими
силы, она думала, что наступил апокалипсис.
