Письмо к женщине — Есенин. Полный текст стихотворения — Письмо к женщине

Вы помните,
Вы всё, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.

Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел —
Катиться дальше, вниз.

Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.

Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму —
Куда несет нас рок событий.

Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь —
Корабль в плачевном состоянье.

Земля — корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.

Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался.

Тогда и я,
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.

Тот трюм был —
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.

Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.

Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий…

Теперь года прошли.
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!

Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был,
И что со мною сталось!

Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советской стороне
Я самый яростный попутчик.

Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ла-Манша.

Простите мне…
Я знаю: вы не та —
Живете вы
С серьезным, умным мужем;
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.

Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш
Сергей Есенин.

Я помню, любимая, помню — Сергей Есенин: Стих, текст стихотворения читать на РуСтих

Я помню, любимая, помню
Сиянье твоих волос.
Не радостно и не легко мне
Покинуть тебя привелось.

Я помню осенние ночи,
Березовый шорох теней,
Пусть дни тогда были короче,
Луна нам светила длинней.

Я помню, ты мне говорила:
«Пройдут голубые года,
И ты позабудешь, мой милый,
С другою меня навсегда».

Сегодня цветущая липа
Напомнила чувствам опять,
Как нежно тогда я сыпал
Цветы на кудрявую прядь.

И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя.
Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя.

Анализ стихотворения «Я помню, любимая, помню» Есенина

Стихотворение Есенина «Я помню, любимая, помню…» посвящено неудавшемуся роману поэта с актрисой А. Миклашевской. Оно было написано в 1925 г. и вошло в знаменитый цикл «Любовь хулигана». Отношения Есенина и Миклашевской так и не переросли в серьезный роман. Поэт испытывал сильную страсть и настойчиво ухаживал за актрисой. Но она признавалась, что ей просто интересно проводить время с талантливым человеком. Между ними происходили бурные объяснения, заканчивавшиеся очередным запоем Есенина.

В начале произведения поэт описал момент первой встречи с Миклашевской, состоявшейся в 1923 г. Она произвела на него неотразимое впечатление. Он не может забыть «сиянье волос» возлюбленной. Есенин не говорит прямо об отказе актрисы от любовных отношений, он просто замечает, что ему пришлось ее покинуть, испытывая тяжелые чувства. Поэт все равно хранит воспоминания о прогулках и разговорах с Миклашевской. Ему казалось, что даже природа способствует их роману («луна нам светила длинней»).

Указанием на неудачу служат слова главной героини. Она утверждает, что не верит в искренность и нерушимость чувств поэта. Пройдет время, и он забудет о ней, испытав очередное увлечение. В действительности она оказалась права. Есенин окончательно запутался в жизни, он мучительно искал выход и за несколько месяцев до гибели пережил несколько бурных романов и успел еще раз пожениться.

В конце стихотворения Есенин возвращается в настоящее время. «Цветущая липа» пробудила в нем давно забытые воспоминания. Вероятно, что поэт находился в нормальном состоянии и с грустью оценивал свое поведение, размышляя об ошибках и неудачах. Даже события двухлетней давности он расценивает как очень далекие годы, когда еще было возможно «сыпать цветы». Есенин действительно очень быстро старел, прежде всего, душевно. Он был еще относительно молодым человеком, но в произведениях этого периода уже чувствуется огромная усталость от жизни.

Поэт признается, что «грустно» любит другую женщину, но его сердце под впечатлением ярких воспоминаний вновь ожило. Автору бесконечно жаль, что его возможное счастье не сложилось. Сравнивая любимую с «грустной повестью» он утверждает, что никогда не забудет тех мгновений, которые провел наедине с ней.

Уже после смерти Есенина Миклашевская признавалась, что тоже жалеет о своем отказе, сильно повлиявшем на душевное состояние поэта. Возможно, он хоть на какое-то время смог бы обрести счастье и его жизнь не оборвалось бы так трагически рано.

«Россия, Россия, Россия, безумствуй, сжигая меня!»

Имена Андрея Белого (1880 – 1934) и Сергея Есенина (1895 – 1925) связаны с принципиально разными литературными направлениями, разными социальными идеями, отчасти даже с разными эпохами нашей истории: один относился к потомственной интеллигенции, ушедшей в тень после 1917 года, другой же с радостью принял новый строй, надеясь, что революция претворит в жизнь крестьянские мечты о «мужицком рае». Но все это не мешало двум поэтам быть хорошими товарищами и относиться друг к другу с искренним восхищением.

Андрей Белый

Рисунок Леона Бакста

Андрей Белый (настоящее имя — Борис Николаевич Бугаев) был старше рязанского поэта на 15 лет. Родился и вырос он практически в сердце Москвы — на Арбате (в настоящее время в этом доме расположен музей-квартира Андрея Белого). Отец его был выдающимся математиком, деканом физико-математического факультета Московского университета, а по совместительству — философом-лейбницианцем. Он отличался рассеянностью и чудачествами, из-за чего стал легендарной фигурой для московского студенчества. В его доме нередко собирались лучшие представители отечественной интеллигенции.

Боря Бугаев в детстве

Борис по настоянию отца поступил на естественное отделение физико-математического факультета, а окончив его, стал учиться на историко-филологическом факультете Московского университета.

Московский университет (Моховая улица)

Начало ХХ в.

Литературным дебютом поэта стала «Симфония» (1902).

Вскоре Борис познакомился со «старшими символистами»: Валерием Брюсовым, Зинаидой Гиппиус, Дмитрием Мережковским. Тогда же он решил сменить неказистую фамилию и выбрал звучный псевдоним: «Андрей Белый».

Со временем Белый сблизился с Блоками и Вячеславом Ивановым, сыграл заметную роль в формировании мировоззренческих концепций «младосимволистов», в произведениях которых материальный мир зачастую представал как нечто хаотическое, иллюзорное, как низшая реальность или маска, сквозь которую проглядывает иной, идеальный мир.

Знакомство с Сергеем Есениным состоялось в 1917 году; Белый уже был именитым и модным поэтом, но и Есенин успел прославиться, выпустил авторский сборник и даже выступал со стихами перед императрицей и ее дочерями. Спустя много лет Белый вспоминал об их знакомстве: «Меня поразила одна черта, которая потом проходила через все воспоминания и все разговоры. Это — необычайная доброта. Необычайная мягкость, необычайная чуткость и повышенная деликатность».

Белому очень нравился «тихий, пытливый, застенчивый, ищущий правды «Сережа», разговор о «Правде», революции, […] пение частушек». Талант Есенина он называл «громадным и душистым».

Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаев). «К Есенину». Фрагмент воспоминаний

Автограф

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Сам Есенин в коротенькой (на страницу) автобиографии, написанной осенью 1925 г., констатировал: «Из поэтов-современников нравились мне больше всего Блок, Белый и Клюев. Белый дал мне много в смысле формы, а Блок и Клюев научили меня лиричности». В личных разговорах Есенин отмечал: «Громадное личное влияние имел на меня […] Андрей Белый».

Личное общение действительно было очень тесным: Белый вспоминал: «Помню наши встречи и в период, когда я лежал на Садово-Кудринской. Пришел Есенин, сел на постель и стал оказывать ряд мелких услуг. И произошел очень сердечный разговор, о котором упоминать нет никакого смысла, потому что разговор человека с человеком не вспоминаем. Вскоре потом я его встретил в Пролеткульте, где я в то время был преподавателем и в это время там жили Клычков и Есенин. У Есенина не было квартиры, и он там ютился. И очень часто, после собрания, мы собирались в общую комнату […] и видели жизнь и быт Есенина».

Особняк Морозова (здание Пролеткульта). 1925

«Вот они сидят друг против друга, — вспоминал их общий знакомый С. Спасский, — два поэта разных школ, люди различных биографий и мировоззрений, но оба умеющие говорить и чувствовавшие себя как дома в завихрениях мыслей и образов».

Сергей Есенин

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Андрей Белый

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Поэты вместе печатались в литературном альманахе «Скифы», где публиковались литераторы, увлеченные поиском нового всеобщего духовного (неохристианского) единения в противовес обывательскому приспособленчеству.

В первом выпуске журнала (Петроград, 1917) Андрей Белый опубликовал главы из романа «Котик Летаев», эссе «Жезл Аарона», стихи «Упал на землю солнца красный круг…» (позже публиковалось под названием «Звезда»), «Есть в лете что-то роковое, злое…» (позже публиковалось под названием «Развалы»), «Моргает мне зеленый глаз…» (позже публиковалось под названием «Вячеславу Иванову») и др.

Моргает мне зелёный глаз, —
Летают фейерверки фраз
Гортанной, плачущею гаммой:
Клонясь рассеянным лицом,
Играешь матовым кольцом
С огромной, ясной пентаграммой.

Нам подают китайский чай,
Мы оба кушаем печенье;
И – вспоминаем невзначай
Людей великих изреченья.

Есенин же поместил в первом выпуске поэму «Марфа Посадница» и стихи «Осень», «О красном вечера задумалась дорога…» и пр.

Приносили голуби от Бога письмо,
Золотыми письменами рубленное;
Села Марфа за расшитою тесьмой:
«Уж ты, счастье ль мое загубленное!»

И писал Господь своей верной рабе:
«Не гони метлой тучу вихристу;
Как московский царь на кровавой гульбе
Продал душу свою Антихристу…»

Скифы: сборник 1-й/ ред. А.И. Иванчин-Писарев, Р.В. Иванов-Разумник, С.Д. Мстиславский

[Санкт-Петербург]: Книгоиздательство «Скифы», 1917. — 308 с.

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

С.А. Есенин. Триптих. Поэмы

Берлин: Издательство «Скифы», [1920].- 30 с.

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Второй выпуск «Скифов» появился в 1918 г. В нем была опубликована концовка романа «Котик Летаев» Белого, его же рецензия на «Песнь Солнценосца» Клюева и два стихотворения: «Родина» и «Война»:

Разорвалось затишье грозовое…
Взлетает ввысь громовый вопль племен.
Закручено все близкое, родное,
Как столб песков в дали иных времен.

А — я, а — я?.. Былое без ответа…
Но где оно?.. И нет его… Ужель?
Невыразимые, — зовут иных земель
Там волны набегающего света.

Есенин же отдал во второй выпуск поэмы «Товарищ», «Певущий зов», «Отчарь» и ряд стихов: «Не напрасно дули ветры», «О край дождей и непогоды», «Проплясал, проплакал дождь весенний…» и пр.

Проплясал, проплакал дождь весенний,
Замерла гроза.
Скучно мне с тобой, Сергей Есенин,
Подымать глаза…

Скучно слушать под небесным древом
Взмах незримых крыл:
Не разбудишь ты своим напевом
Дедовских могил!

Выступление С.А. Есенина на открытии памятника поэту А. Кольцову

3 ноября 1918 г.

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

С.А. Есенин в группе на открытии памятника поэту А. Кольцову

3 ноября 1918 г.

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Есенин отозвался восторженной рецензией на вышеупомянутый роман Белого: «В «Котике Летаеве» — гениальнейшем произведении нашего времени — он зачерпнул словом то самое, о чем мы мыслили только тенями мыслей, наяву выдернул хвост у приснившегося ему во сне голубя и ясно вырисовал скрытые в нас возможности отделяться душой от тела, как от чешуи» (газета «Знамя труда», 1918).

Андрей Белый. Котик Летаев

Петроград: Издательство «Эпоха». 1922

В знак особого расположения Есенин посвятил своему старшему другу поэму «Пришествие» (1917):

Господи, я верую!..
Но введи в свой рай
Дождевыми стрелами
Мой пронзенный край.

За горой нехоженой,
В синеве долин,
Снова мне, о Боже мой,
Предстает твой сын.

По тебе молюся я
Из мужичьих мест;
Из прозревшей Руссии
Он несет свой крест.

Но пред тайной острова
Безначальных слов
Нет за ним апостолов,
Нет учеников.

С.А. Есенин. «Пришествие». 1920

Поэтов объединяло очень многое, в первую очередь – беззаветная любовь к своей стране. Оба они верили в мессианское предназначение России и ее народа. В стихотворении «Родине» Белого читаем:

Рыдай, буревая стихия,
В столбах громового огня!
Россия, Россия, Россия, —
Безумствуй, сжигая меня!

В твои роковые разрухи,
В глухие твои глубины, —
Струят крылорукие духи
Свои светозарные сны.

Не плачьте: склоните колени
Туда — в ураганы огней,
В грома серафических пений,
В потоки космических дней!

Сухие пустыни позора,
Моря неизливные слез —
Лучом безглагольного взора
Согреет сошедший Христос.

Пусть в небе — и кольца Сатурна,
И млечных путей серебро, —
Кипи фосфорически бурно,
Земли огневое ядро!

И ты, огневая стихия,
Безумствуй, сжигая меня,
Россия, Россия, Россия —
Мессия грядущего дня!

Поэт был готов пожертвовать собой ради всеобщего счастья, которое принесет человечеству его отчизна.

Подобные мотивы прослеживаются и в творчестве Есенина. А в его личных письмах, написанных во время зарубежного турне, читаем: «Только за границей я понял совершенно ясно, как велика заслуга русской революции, спасшей мир от безнадежного мещанства»; «Пусть мы нищие, пусть у нас голод, холод […], зато у нас есть душа, которую здесь за ненадобностью сдали в аренду под смердяковщину». Россия персонифицировалась во многих его стихах:

О родина, счастливый
И неисходный час!
Нет лучше, нет красивей
Твоих коровьих глаз.

Тебе, твоим туманам
И овцам на полях,
Несу, как сноп овсяный,
Я солнце на руках.

[…] О Русь, о степь и ветры,
И ты, мой отчий дом!
На золотой повети
Гнездится вешний гром.

[…] И ни единый камень,
Через пращу и лук,
Не подобьет над нами
Подъятье Божьих рук.

Родина у поэтов часто представала в образе прекрасной женщины; думается, что за ним стоит трансцендентный архетипический образ Вечной Жены, воплощенной в разных ипостасях: для одних она – София, душа мира, соединившая земное и небесное; для других – Богородица, мать всего живого; для третьих – неприступная муза и знакомая незнакомка, воспетая под именами Беатриче и Лауры; а для кого-то, как для Белого и Есенина, – родная страна.

Эти поиски идеального начала, «Вечной женственности», увенчались строчками, обращенными к России:

Играй, безумное дитя,
Блистай летающей стихией:
Вольнолюбивым светом «Я»,
Явись, осуществись, – Россия.
Ждем: гробовая пелена
Падет мелькающими мглами;
Уже Небесная Жена
Нежней звездеет глубинами, –
И, оперяясь из весны,
В лазури льются иерархии;
Из легких крыльев лик Жены
Смеется радостной России.

На эти строки символиста Белого Есенин, влюбленный в «деревянную Русь», отвечал:

Тебе одной плету венок,
Цветами сыплю стежку серую.
О Русь, покойный уголок,
Тебя люблю, тебе и верую.

Гляжу в простор твоих полей,
Ты вся — далекая и близкая. Сродни мне посвист журавлей И не чужда тропинка склизкая.

[…] И хоть сгоняет твой туман
Поток ветров, крылато дующих,
Но вся ты — смирна и ливан
Волхвов, потайственно волхвующих.

Одним из проявлений любви к родине стала любовь к природе. Этой теме посвящено множество стихов Белого («Сельская картина», «Осень», «Лето», «Солнечный дождь», «Гроза в горах», «Утро») и Есенина («Мелколесье. Степь и дали…», «Край любимый! Сердцу снятся…», «Воздух прозрачный и синий», «Я по первому снегу бреду…», «Серебристая дорога…»).

Особое место в поэзии Белого занимало раскинувшееся над его родиной небо и сияющее в нем солнце: именно они олицетворяли мистические ожидания и надежды лирического героя на светлое будущее:

Солнцем сердце зажжено.
Солнце — к вечному стремительность.
Солнце — вечное окно
в золотую ослепительность.

[…] В сердце бедном много зла
сожжено и перемолото.
Наши души — зеркала,
отражающие золото.

А вот Есенину больше по сердцу были необозримые просторы полей:

Черная, потом пропахшая выть!
Как мне тебя не ласкать, не любить?
Выйду на озеро в синюю гать,
К сердцу вечерняя льнет благодать.

Крупные города описывались утрированно мрачно, подчеркивалась их бездуховность, хотя именно такие «мегаполисы», сосредоточившие в себе не только пороки, но и культурную жизнь, притягивали обоих поэтов.

Выпали желтые пятна.
Охнуло, точно в бреду:
Загрохотало невнятно:
Пригород—город… Иду.

Лето… Бензинные всхлипы.
Где-то трамвай тарахтит.
Площади, пыльные липы, —
Пыли пылающих плит, —

Рыщут: не люди, но звери;
Дом, точно каменный ком,—
Смотрится трещиной двери
И чернодырым окном, —

писал Белый. А Есенин откликался:

Низкий дом без меня ссутулится,
Старый пес мой давно издох.
На московских изогнутых улицах
Умереть, знать, судил мне Бог.

Я люблю этот город вязевый,
Пусть обрюзг он и пусть одрях.
Золотая дремотная Азия
Опочила на куполах.

А когда ночью светит месяц,
Когда светит… черт знает как!
Я иду, головою свесясь,
Переулком в знакомый кабак.

Шум и гам в этом логове жутком,
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт.

Сердце бьется все чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
— Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад.

С.А. Есенин. Москва кабацкая

Ленинград: Типография Госиздата имени тов. Бухарина, 1924

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Оба поэта поначалу воспринимали революционные события в романтическом ключе.

Андрей Белый писал в очерке «Революция и культура» (1917): «Революция, проливаясь в душу поэтов, оттуда растет не как образ действительно бывший; нет, она вырастает скорей голубыми цветами романтики и золотом солнца […]. Революция — акт зачатия творческих форм, созревающих в десятилетиях».

Андрей Белый. Революция и культура

Москва: Издание Г.А. Лемана и С.И. Сахарова. 1917

Есенин тем более радовался новой странице в истории России:

Листьями звезды льются
В реки на наших полях.
Да здравствует революция
На земле и на небесах!

Однако со временем в стране назревало все больше проблем, вызывающих у поэтов неосознанное беспокойство и тягостные предчувствия. Спустя несколько лет Андрей Белый решил перебраться из советской России в Германию; Есенин же писал в личных письмах: «Ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал […]. Тесно в нем живому, тесно строящему мост в мир невидимый, ибо рубят и взрывают эти мосты из-под ног грядущих поколений».

С.А. Есенин. О России и революции. Стихотворения и поэмы

М.: Современная Россия, 1925

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Христианские мотивы часто встречались в лирике поэтов. Святые и чудотворцы в их стихах нередко выступали в качестве центральных действующих персонажей. Так, Белый считал одним из небесных покровителей своей страны святого Серафима:

Плачем ли тайно в скорбях,
грудь ли тоскою теснима —
в яснонемых небесах
мы узнаем Серафима.
Чистым атласом пахнет,
в небе намотанном.
Облаком старец сойдет,
нежно разметанным.
«Что с тобой, радость моя, —
радость моя?..»

А у Есенина Николай Чудотворец «в шапке облачного скола, в лапоточках, словно тень» ходил по России, помогая страждущим:

Ходит странник по дорогам,
Где зовут его в беде,
И с земли гуторит с богом
В белой туче-бороде.

Икона нательная «Николай Чудотворец»

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Поэты и после Октябрьской революции не боялись упомянуть православные верования в своих стихах. Андрей Белый в 1918 г. сравнивал революцию со вторым пришествием Христа:

Я знаю: огромная атмосфера
Сиянием
Опускается
На каждого из нас, —
Перегорающим страданием
Века
Омолнится
Голова
Каждого человека.

И Слово,
Стоящее ныне
По середине
Сердца,
Бурями вострублеиной Весны,
Простерло
Гласящие глубины
Из огненного горла:

— «Сыны
Возлюбленные,-
Христос Воскрес!»

А Есенин в 1923 году мечтал:

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.

Очень близки поэтам были фольклорные сказочные мотивы, хотя переосмысливались они по-разному. В сборнике Белого «Королевна и рыцари. Сказки» рассказ ведется от лица горожанина. Вот он рассматривает старую картину на стене и представляет себя отважным рыцарем, изображенным на ней. Тот спешит домой:

«Примите
В приют
Укромный!..»
Но упало сердце мое,
Как с башни
Рыцарь
Темный
На меня направил копье.

С королевной же лирический герой сравнивает свою возлюбленную:

Опять бирюзеешь напевно
В безгневно зареющем сне;
Приди же, моя королевна, —
Моя королевна, ко мне!

Андрей Белый. Королевна и рыцари

Петербург: Издательство «Алконост», 1919

Совсем другой представляется королева в одноименном стихотворении Есенина. Это юная крестьянка, живущая мечтами и ожидающая чуда:

В чарах звездного напева
Обомлели тополя.
Знаю, ждешь ты, королева,
Молодого короля.

[…] Скачет всадник загорелый,
Крепко держит повода.
Увезет тебя он смело
В чужедальни города.

А лирический герой Есенина – практически всегда обычный крестьянин, даже если он живет в «сказочной реальности»:

Родился я с песнями в травном одеяле.
Зори меня вешние в радугу свивали.

Вырос я до зрелости, внук купальской ночи,
Сутемень колдовная счастье мне пророчит.

В чем позиции поэтов однозначно резко различались, так это в отношении к проблеме подражательства отечественной литературы западным канонам. Есенин, в отличие от Белого, никогда бы не написал произведений под названиями «Карма» или «О смысле познания». И не от недостаточной эрудированности, вовсе нет: поэт жадно впитывал культуру других цивилизаций, что отразилось в его эссе, письмах и стихах. Есенин демонстрировал прекрасное знание иностранной литературы и писал о Гомере, Данте, Уильяме Шекспире, Оскаре Уайльде, Эдгаре По, Генри Лонгфелло, анализируя их творчество; в своих произведениях он упоминал Веды, «Эдду», «Калевалу». (До сих пор нет ответа на вопрос, мог ли он читать кого-то из иностранных авторов в оригинале: сам поэт заявлял: «Кроме русского, никакого другого не признаю и держу себя так, что ежели кому-нибудь любопытно со мной говорить, то пусть учится по-русски»; но его друг, Вадим Шершеневич, указывал, что «Есенин, который, как он утверждал, ничего не понимал по-немецки, подолгу просиживал за немецким томиком Гейне»).

Андрей Белый Книга О смысле познания

Петербург. «Эпоха», 1922 — 76 с.

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Гейне Генрих. Собрание сочинений. Том второй: Стихотворения

Лейпциг, [1906]

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Однако поэт всегда интуитивно оценивал «иноземное» как приемлемое для изучения, но не для заимствования, и не впускал чуждые (пусть и гениальные, но чуждые!) образы в свою поэзию. «Моя кобыла рязанская, русская. А у вас облако в штанах! Это что русский образ? Это подражание не Хлебникову, не Уитмену, а западным модернистам…», — выговаривал он Владимиру Маяковскому.

А.В. Давыдов. Владимир Маяковский

Автолитография. 1969

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Даже ассоциируя себя с имажинизмом, который брал истоки в английской литературе 1900-х гг. (имажизм), Есенин всегда сплетал исключительно органичные национальные образы-видения:

Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?

А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребенок?

В.И. Калошин. Бегущий жеребёнок. 1998

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Есенин-имажинист любил оперировать неожиданными метафорами, и целыми «метафорическими цепочками», сопоставляя различные элементы двух образов — прямого и переносного. Но тщательно следил он за том, чтоб образы выходили понятными и близкими простым людям, в первую очередь – крестьянам. Продлившаяся более года поездка в Европу и Америку ничего не изменила в поэзии Есенина, его язык остался таким же чистым, лишенным иностранных заимствований. Позже поэт познакомился с литературой исламского мира, жадно читая в переводах Саади Ширази, Омара Хайяма, Фирдуси, Хафиза, но и они не заставили Есенина изменить себе: любимая «посконная» Русь все равно затмевала собой сказочный Восток:

Тихий ветер. Вечер сине-хмурый.
Я смотрю широкими глазами.
В Персии такие ж точно куры,
Как у нас в соломенной Рязани.

Или:

Потому что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.

В.И. Калошин. «Как бы ни был красив Шираз…». 1975

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

И наконец:

Персия! Тебя ли покидаю?
Навсегда ль с тобою расстаюсь
Из любви к родимому мне краю?
Мне пора обратно ехать в Русь.

С.А. Есенин. Персидские мотивы. Комплект книг-микроминиатюр

[Санкт-Петербург]: ИП Рыкованова О.С. [2011]. — [14] (страниц в каждом томе)

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

А вот эстет Белый любил при случае щегольнуть модным замысловатым термином. В стихотворении «Антропософам» читаем:

Завиваем из дали спирали планет;
Проницаем туманы судьбин и годин;
Мы – серебряный, зреющий, веющий свет
Среди синих, любимых, таимых глубин.

Текст вполне мог бы принадлежать Есенину, а вот название – никогда. Также сложно представить в томике есенинских стихов стихотворение под названием «Самосознание», а среди произведений Белого оно смотрится совершенно органично:

В надмирных твореньях, –
В паденьях –
Течет бытие… Но – о Боже! –

Сознанье
Всё строже, всё то же –

Всё то же
Сознанье
Моё.

При этом вряд ли пришел бы в голову потомственному интеллигенту Белому колдовской, истинно народный образ избы-старухи, «челюстью порога» жующей «пахучий мякиш тишины», или золотые звезды собачьих слез, что падают в снег после того, как собака поняла: ни одного из ее семерых щенков больше не вернуть.

Стихотворение С.А. Есенина «Песнь о собаке»

Автограф 1915 г.

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Конечно, были у поэтов и теоретические статьи о литературе, и тут уж исключительно по названиям несложно догадаться, кому из них принадлежала «Глоссолалия», а кому – «Ключи Марии».

Современники часто описывали внешность двух поэтов и первое впечатление, производимое ими, в похожих выражениях. Так, Ирина Одоевцева упоминала, что Андрея Белого ей обрисовали так: «он похож на ангела. Волосы, как золотое сиянье. Ресницы — опахала. Глаза — в мире нет подобных глаз. В него все влюблены. Нельзя не влюбиться в него. — Вот увидите сами! Он — гений. Это чувствуют даже прохожие на улице и уступают ему дорогу. В Москве, задолго до войны, все были без ума от него».

Похожим образом описывали и Есенина. В воспоминаниях Анны Изрядновой читаем: «с золотыми кудрями он был кукольно красив, окружающие по первому впечатлению окрестили его вербочным херувимом». А Галина Бениславская отмечала, что, увидев поэта всего второй раз в жизни, поняла: «такого, могу полюбить. Быть может, уже люблю. И на что угодно для него пойду».

Галина Артуровна Бениславская

Фотография. 1924

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Анна Романовна Изряднова, корректор Сытинской типографии

Фотография. 1913—1915-е гг.

Из собрания Московского государственного музея С.А. Есенина

Было в жизни поэтов и еще одно любопытное, хотя и совершенно случайное совпадение: оба появились на свет осенью, а покинули этот мир зимой.

Жизнь обоих поэтов была такой же яркой и трагичной, как и отечественная история первой трети ХХ века. Вот только Белому было отпущено 53 года, а Есенину – всего 30 лет. Достойной эпитафией для любого из них, да и вообще для любого поэта Серебряного века могли бы стать строчки Андрея Белого:

Не смейтесь над мертвым поэтом:
Снесите ему цветок.
На кресте и зимой и летом
Мой фарфоровый бьется венок.

Цветы на нем побиты.
Образок полинял.
Тяжелые плиты.
Жду, чтоб их кто-нибудь снял.

Любил только звон колокольный
И закат.
Отчего мне так больно, больно!
Я не виноват.

Пожалейте, придите;
Навстречу венком метнусь.
О, любите меня, полюбите —
Я, быть может, не умер, быть может, проснусь —

Вернусь…

Список использованной литературы

1. Лекманов О.А, Свердлов М.И. Сергей Есенин. Биография. М., 2011
2. Серегина С.А. Андрей Белый и Сергей Есенин: творческий диалог. М., 2009
3. Сергей Есенин глазами современников. СПб, 2006

Первая любовь Есенина и последняя — Маяковского. Пять историй из музеев

Жизнь деятелей искусства — кладезь романтических историй, но, к сожалению, не всегда с хеппи-эндом. Государственный музей А.С. Пушкина, Государственный музей В.В. Маяковского, Музей В.А. Тропинина и московских художников его времени, Музей С.А. Есенина и Музей И.С. Тургенева рассказывают о любовных переживаниях своих героев.

Совместный материал mos.ru и агентства «Мосгортур».

Александр Пушкин и Анна Оленина

О любвеобильности Пушкина ходили легенды. Супругу Наталью Гончарову он называл своей 113-й любовью, и это не совсем фигура речи: поэт действительно вел донжуанский список. Одно из имен, упомянутых в нем, — Анна Алексеевна Оленина.

Ее отец Алексей Николаевич служил директором Императорской публичной библиотеки и был знаком со многими литераторами. В его доме бывали Василий Жуковский, Иван Крылов, Николай Карамзин и многие другие. Несколько раз салон Олениных посетил и Александр Сергеевич.

Анна Алексеевна впервые встретила Пушкина в 1819 году. Тогда ни о какой любви не шло и речи, ведь ей было 12 лет. Следующая встреча состоялась в 1827-м, когда поэт только вернулся из ссылки, на балу графини Елизаветы Михайловны Хитрово. Оленина первой пригласила Пушкина на танец. Он согласился, а потом и сам подошел к девушке с предложением потанцевать.

Пять веков российской истории: судьба легендарного храма, где венчался Пушкин Спал в театре, проигрывал в карты, спорил с тещей: что еще Пушкин делал в Москве

В конце 1828 года Александр Сергеевич решился сделать предложение Анне, но получил отказ. Существует несколько версий, почему это произошло. По одной из них, сначала Анна и ее семья приняли предложение поэта, но затем Пушкин не приехал на обед в честь помолвки, чем оскорбил отца несостоявшейся невесты. По другой версии, родители Анны Алексеевны изначально были против идеи породниться с поэтом: Алексей Николаевич как государственный служащий знал, что Пушкин за свои произведения был объявлен неблагонадежным и за ним велась негласная слежка.

Перед тем как навсегда проститься с Анной Алексеевной, Пушкин написал ей в альбом стихотворение, которое сегодня знает, наверное, каждый:

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

Мучиться из-за неудачной помолвки поэту долго не пришлось. Всего через несколько месяцев после разрыва с Олениной он встретил Наталью Николаевну Гончарову, а в апреле 1829 года просил ее руки.

Анна Алексеевна вышла замуж только после смерти Пушкина — в 1840 году. Ее избранником стал французский дворянин Федор Андро, ради женитьбы принявший русское подданство. Позже он был назначен чиновником особых поручений при польском наместнике. С 1847 по 1862 год Андро был президентом Варшавы. Супруги прожили в браке 45 лет. После смерти мужа Анна Алексеевна стала монахиней в Корецком Свято-Троицком женском монастыре.

Владимир Маяковский и Вероника Полонская

Конечно же, главное женское имя, связанное с жизнью и творчеством Маяковского, — Лиля Брик. Именно ей он посвятил стихотворение «Про это» и поэму «Облако в штанах», писал нежные письма и рисовал щенков. Ближе к концу жизни Маяковского их отношения изменили характер: Брик оставалась для него важным человеком, но в его сердце стали появляться другие женщины. Последней любовью Маяковского стала Вероника Витольдовна Полонская.

Они познакомились в мае 1929 года. Актриса МХАТа Полонская тогда только дебютировала в кино, сыграв в фильме «Стеклянный глаз» Лили Брик. С поэтом она впервые встретилась на бегах, друг другу их представил Осип Брик.

Полонская была замужем за актером Михаилом Яншиным, но не смогла устоять перед обаянием Маяковского. Они встречались почти каждый день, роман стремительно развивался, и скоро Маяковского перестала устраивать роль любовника. Он хотел жениться на Полонской, но та не спешила разводиться. Это приводило к многочисленным ссорам, но всякий раз они мирились.

Трагедии, которая случилась 14 апреля 1930 года, предшествовало несколько событий, негативно повлиявших на состояние поэта. В 1929 году два спектакля, поставленные по мотивам его пьес «Баня» и «Клоп», были встречены советскими критиками прохладно. 1 февраля 1930-го открылась выставка Маяковского «20 лет работы». На вернисаж были приглашены многие писатели и руководители советского государства (в том числе и Иосиф Сталин), но никто из них не пришел.

14 апреля 1930 года Маяковский должен был отвезти Полонскую на репетицию в театр. Перед этим они заехали к нему на съемную квартиру на Лубянке. Там писатель вновь потребовал от возлюбленной уйти от мужа и бросить театр, но она снова отказалась. После этого он дал ей денег на такси и попросил доехать до театра самостоятельно. Как только Полонская вышла за дверь, раздался выстрел. Она тут же бросилась к Маяковскому, но ему уже ничем нельзя было помочь.

Через восемь лет после гибели поэта Вероника Полонская по просьбе директора недавно образованного Государственного музея В.В. Маяковского Агнии Белозерской записала свои воспоминания о времени, проведенном с поэтом. Книга заканчивается словами: «Я любила Маяковского. Он любил меня. И от этого я никогда не откажусь».

Иван Тургенев и Полина Виардо

Для Тургенева существовала всего одна женщина — французская певица Полина Виардо. Роковое знакомство произошло в 1843 году, когда Виардо приехала на гастроли в Санкт-Петербург. Тургенев услышал ее голос в опере «Севильский цирюльник» и был очарован.

Их личное знакомство состоялось на званом вечере майора Александра Комарова. Тургенева представили Виардо как «молодого русского помещика, славного охотника и плохого поэта». Сначала дива считала Тургенева лишь одним из своих многочисленных поклонников, однако вскоре они стали сближаться. Иван Сергеевич, обладавший уникальным даром рассказчика, развлекал Виардо во время антрактов разными историями. С ее мужем Тургенев тоже быстро нашел общий язык — оба любили охоту. Каждый приезд семьи Виардо в Россию для Тургенева был долгожданным событием, а сам писатель навещал возлюбленную в Париже.

По Москве Тургенева: с Остоженки на Моховую и к Чистым прудам

В 1862 году семейство Виардо приехало в Баден-Баден, чтобы купить там виллу. Вслед за ними туда отправился и Иван Сергеевич. С тех пор Тургенев фактически стал членом семьи. В 1870-м из-за начавшейся Франко-прусской войны они уехали во Францию. В 1883 году Полина Виардо стала вдовой дважды: 5 мая от последствий инсульта умер Луи Виардо, а через два месяца скончался Тургенев.

До конца жизни писатель оставался глубоко одиноким человеком. Он не раз пытался избавиться от чувств к Виардо и заводил отношения, которые вновь и вновь заканчивались неудачно. «Я подчинен воле этой женщины. Нет! Она заслонила от меня все остальное, так мне и надо. Я только тогда блаженствую, когда женщина каблуком наступит мне на шею и вдавит мне лицо носом в грязь», — исповедовался Тургенев своему товарищу поэту Афанасию Фету.

Василий Тропинин и Анна Катина

Судьбу выдающегося русского художника Василия Тропинина можно назвать готовым сюжетом. Его отец Андрей Иванович был крепостным, получил от барина вольную, но действие документа не распространялось на его детей. Поэтому в первую же секунду своей жизни Василий Андреевич стал собственностью.

Талант живописца был у него с детства. В Санкт-Петербурге, куда юного художника отправили обучаться кондитерскому искусству, в свободное время он тайно посещал занятия в Императорской академии художеств. Его работы увидел двоюродный брат хозяина Тропинина, а после этого упросил оплатить учебу способного юноши. Это решение не только позволило молодому художнику развить способности, но и преподнесло ему главное знакомство в жизни — в Петербурге он и встретил свою будущую жену Анну.

Между влюбленными стояло одно серьезное препятствие — в отличие от Василия Андреевича, Анна Ивановна происходила из вольных крестьян. По законам тех лет их свадьба значила для нее добровольный переход в статус крепостной, однако она сделала выбор в пользу любви. Одним из первых заказов, который поступил Тропинину вскоре после выпуска из академии, была роспись церкви деревни Кукавки — там после окончания работ он и обвенчался с возлюбленной.

В 1823 году случилось событие, которого Тропинин ждал всю свою жизнь, — в подарок на Пасху он получил от барина вольную грамоту, а через пять лет свободу получили его жена и сын. Их счастливая семейная жизнь продолжалась почти 50 лет и закончилась в 1855 году, когда умерла Анна Ивановна. Потерю жены Василий Андреевич так и не смог пережить — через два года его не стало.

Сергей Есенин и Анна Сардановская

Сергей Есенин впервые влюбился, когда ему было 16. Его избранницей стала Анна Сардановская, внучатая племянница священника села Константиново, где Есенин родился и вырос. Они знали друг друга с детства, но взаимная симпатия появилась, когда оба немного повзрослели.

Их роман был обречен на трудности: в 1912 году, когда они признались друг другу в чувствах, Есенин заканчивал школу. Он собирался уехать из родного села, а Анна хотела остаться и последовать примеру своих родителей, став учительницей.

В одном из писем своему другу Григорию Панфилову Есенин писал об Анне: «Эта девушка — тургеневская Лиза по своей душе и по своим качествам, за исключением религиозных воззрений. Я простился с нею, знаю, что навсегда, но она не изгладится из моей памяти при встрече с другой такой же женщиной».

Анна и Сергей договорились писать друг другу и не изменяли своему обещанию, а когда поэт ненадолго возвращался в Константиново, они проводили друг с другом практически каждую минуту. Летом 1913 года они пришли к монахине и дали ей по-детски трогательную клятву: «Мы любим друг друга и в будущем даем слово жениться. Разними нас, пусть кто первый изменит и женится или выйдет замуж, того второй будет бить хворостом».

Со временем Сардановская стала все реже отвечать на письма поэта. Причиной этого стало ее увлечение Владимиром Олоновским, учителем, с которым она познакомилась в школе, где они вместе работали. В 1918 году они поженились, но их семейное счастье продлилось недолго: 8 апреля 1921 года Анна умерла во время родов.

Как гадал Есенин и что дарил жене конструктор Королев. Четыре истории любви из музеев Роковая страсть, мезальянс и счастливый брак: шесть историй любви из музеев Москвы

Новость о трагедии застала поэта в Туркестане. Есенин долго не мог принять это известие, не переставая ходил по комнате, а когда немного успокоился, сказал своему другу Ивану Грузинову: «У меня была настоящая любовь. К простой женщине. В деревне. Я приезжал к ней. Приходил тайно. Все рассказывал ей. Об этом никто не знает. Я давно люблю ее. Горько мне. Жалко. Она умерла. Никого я так не любил. Больше я никого не люблю».

Есенин. «Край любимый! Сердцу снятся…» • Arzamas

Расшифровка

Рассказ Горького «Карамора» входит в книгу «Рассказы 1922–1924 годов» и наряду с вышедшей тогда же книжкой «Заметки из дневника. Воспо­мина­ния» является, пожалуй, лучшим из всего, что Горький сделал, — во всяком случае, в новеллистике.

В 1920-е годы Горький находится в крайне двусмысленном положе­нии — фактически в эмиграции, хотя большевики и распространяют постоянно слух, что он уехал по личной просьбе Ленина, только чтобы лечиться. Любопытно, что именно в это время он предпринимает своеобразную ревизию и своего мировоззрения, и своей биографии. Во-первых, он пытается научиться коротко писать — это для него главная задача: он собирается коротко написать большой роман. Результатом этой тренировки, этого расписывания руки становится «Дело Артамо­новых», которое, впрочем, самого автора не удовлетворяет, кажется ему ском­канным. Тогда он приступает к своему главному сочине­нию — «Жизни Клима Самгина».

Но разумеется, эта работа не ограничивается и не исчерпывается трениро­воч­ной и стилистической задачей. Горький пытается отдать себе отчет в собствен­ном мировоззрении, которое после русской революции сильно искривилось. Статья 1922 года «О русском крестьянстве», которая не будет издаваться на ро­дине автора в следующие 80 лет, рассказывает о том, что мировоззрение всех русских революционеров не учитывало истинной степени зверства вверенного им народа — русские революционеры не представляли, какую волну глубоко дремавшего зверства они разбудили и с какой разинщиной и пугачевщиной им предстоит столкнуться.

Горьковская проповедь о спасительной культуре, разумеется, не могла никого спасти или утешить на фоне кошмаров Гражданской войны. В этих условиях Горький начинает думать об изначальной непра­вильности человеческой природы. Эта идея потом стала ключевой, скажем, для Леонида Леонова, автора романа «Пирамида», где проводится его завет­ная мысль о том, что в человеке нарушен баланс огня и глины, что человек — проект, обреченный уничтожить себя.

Главная проблема сборника «Рассказы 1922–1924 годов» именно в том, что у человека отсутствует нравственный компас, изначальное представление о добре и зле. В этом сборнике рассказов, который, по сути дела, образует единый цикл со сквозными сюжетами, Горького занимает именно отсутствие граней — например, между умом и безумием в рассказе «Голубая жизнь» или между простотой и сложностью, утонченностью и элементарностью в «Рас­сказе о необыкновенном». Неслучайно в последнем один герой, обра­щаясь к другому, говорит: «Тебе бы, мешок кишок, надо упростить меня». Упрос­тить — значит убить. И вот эта страшная простота революции, которая в слож­нейшей России вдруг взяла и все упразднила, — это как раз одна из важ­ных горьковских тем в это время. Собственно, отсутствие грани между добром и злом, между совестью и бесчестием — это тема рассказа «Карамора».

Надо сразу сказать, что в этом смысле в «Караморе» у Горького есть достаточно глубокая внутренняя линия. Не зря Толстой говорил о нем: «Он — злой. Ходит, смотрит, как будто чужой здесь, и все докладывает своему чужому богу. А бог у него урод».

Павел Басинский писал о том, что Горький смотрит на жизнь как иноплане­тянин, которому не совсем понятны человеческие чувства и эмоции. Когда в 1905 году его тогда еще нелегальная жена Мария Андреева была больна и находилась на грани смерти, он пишет о том, что сейчас не время думать о частных смертях и об отдельных жизнях — крови будет еще очень много, и только кровью покупается счастье человечества. Когда в 1934 году Горькому сообщают, что умер его сын Максим, он, побарабанив пальцами по столу, говорит: «Это уже не тема» — и продолжает разговор о поисках бессмертия советской наукой.

У него в самом деле было не очень хорошо с нравственным чутьем, нрав­ственными принципами и состраданием. Действительно, люди представляли для него интерес как материал для переплавки. И не зря он сумел написать очерк «Соловки» о том, как из бывших людей выплавляются новые — а преж­них не жалко, ведь идет великий проект.

Но в «Караморе» помимо внутренней глубокой линии, темы человека, который не различает добро и зло, есть вечное любопытство к провокаторам. Кара­мо­ра — это в украинском языке и в южнорусских диалектах странный, слабый, непомерно большой комар с длинными ногами. Это кличка героя. И действи­тельно, в нем удивительным образом сочетаются сила, даже властность, если угодно, и какая-то поразительная слабость нравственной основы. Ему не зря постоянно снится кошмар о том, как он ходит по маленькой плоской Земле под маленьким твердым и плоским небом, в котором нет никакой глубины.

Действительно, это герой без неба, без второго дна, без совести. И такие герои начинают необычайно интересовать Горького, потому что сущность русской революции, которая открылась ему в это время, — это, конечно, провокатор­ство. И на примере этого рассказа можно задуматься, почему вообще прово­катор — любимый герой русской литературы начала XX века?

Рассказ «Карамора» сам по себе пересказывать не нужно. Во-первых, я не хочу лишать читателя знакомства с этим достаточно страшным, достаточно физио­логичным произведением. А во-вторых, главное, что его непросто пересказать. Рассказ — это цепочка случайных воспоминаний, которые возникают в голове разоблаченного и приговоренного провокатора в послереволюционной реаль­ности, где у него остается много свободного времени, чтобы писать записки, вести дневник. Главная цель этих записок — попытка разобраться в самом себе: почему никогда, ни разу в нем не заговорила совесть?

Провокатором он стал, в общем, в результате шантажа полицейской власти, полицейская власть тоже обожала провокаторов. Он наказал одного из своих товарищей — разоблаченного провокатора, убил его, заставив имитировать самоубийство. А когда выяснилось, что никакого самоубийства не было и герой все это время держал повесившегося за руки, вот тут-то на него завели досье и сказали: «Либо мы тебя сажаем, либо ты становишься нашим агентом».

И он легко на это пошел, он стал провокатором, хотя и не столь успешным, как предыдущий. Жандармский полковник все время говорит ему: «Как вы скучно рассказываете. Вот тот рассказывал как Брэм». Это очень неслучайно, потому что рассказывать как немецкий зоолог Альфред Брэм может тот, кто расска­зывает о жизни животных, это рассказ свысока. И должность провокатора предполагает именно позицию и само­ощу­щение человека среди животных: эти зверьки играют в какие-то свои игры, а я намного выше.

Это, кстати, дает нам ответ на вечный вопрос о том, почему в России было так много провокаторов и почему эта тема так всех занимала. Наверное, самая популярная фигура среди русских революционеров этого времени — это Евно Азеф, руководитель Боевой организации эсеров и одновременно секретный агент полиции. Не случайно Маяковский писал, что ночь пришла черная, как Азеф, и этот образ был абсолютно понятен любому читателю. Азеф — явный прототип Караморы именно потому, что всех пора­жало его полное отсутствие совести. Он с какой-то радостью, с гордостью разоблачал сам себя, рассказывая о своих похождениях, если абсолютно дове­рял человеку. Во всяком случае, после своего разоблачения он уже особенно не прятался.

Очень интересно, что и Гапон, который тоже был двойным агентом, и Азеф были героями общественного мнения даже после того, как их провокация раскрылась. Интересно, что эта подлость, эта мерзость — предателям отдан девятый круг ада — вызывала у людей лютый интерес и, пожалуй, уважение. Особенно интересно, что, скажем, Борис Савинков, человек, который знал Азефа как родного, продолжал верить ему даже после того, как публицист Владимир Бурцев разоблачил его с подачи случайно проговорившегося шефа полиции. По большому счету даже разоблачение Азефа Бурцевым два-три года многими не принималось всерьез. Глава Боевой организации эсеров, человек, который решает вопросы о жизни и смерти, посылает на смерть героев, чело­век, в кото­рого страстно верили множество погибших, — и вдруг оказывается, что это агент полиции. Причем очень многие теракты он продолжал готовить, оста­ваясь в это время революционером и будучи, наверное, вполне искренним. Готовил сам — и рапортовал о них сам.

Что его заставляло так действовать? Горький не находит ответа на этот вопрос и лишь к концу повести (а рассказ довольно пространный) приходит к пора­зительному выводу. Ведь на самом деле ни за русскими революционерами, ни за русскими контрреволюционерами нет моральной правды: все эти люди ограниченны, у всех сектантское сознание. А правда — за тем, кто на обеих сторонах, правда — за провокатором. Провокатор выше не только потому, что он манипулирует этими людьми, орудует ими, не участвует в их играх и так далее. Провокатор выше потому, что он не с этими и не с теми. А быть с этими или с теми — значит наверняка быть неправым.

И вот в этом-то заключается страшная горьковская догадка. Русская револю­ция порождает не борцов, потому что борцами часто становятся случайно, они часто лишены каких-либо убеждений, только воля судеб ставит их в ряды красных или белых. Русская революция порождает не идеологов. Русская рево­люция порождает толпы провокаторов — людей, которые наживаются на этой революции, умудряясь играть и на той и на другой стороне. И самый страш­ный вывод: вся русская революция — одна великая провокация, в результате кото­рой целая страна утратила какие-либо представления о моральных ориен­тирах. Может быть, именно поэтому рассказы Горького этой поры с трудом прони­ка­ли к совет­скому читателю, а журнал «Беседа», который он задумал как некий медиатор между заграницей и Россией, был закрыт — он перестал поступать в Рос­сию, а без российского рынка выжить не мог.

Конечно, эти рассказы входили во все горьковские собрания сочинений, в том числе при Сталине, но никогда не получали адекватной интерпретации, кроме одной достаточно фундаментальной работы Евгения Борисовича Тагера о после­октябрьском творчестве Горького. Большин­ство этих рассказов: вели­кий рассказ «Мамаша Кемских», или упомянутая «Голубая жизнь», или «От­шель­ник», или «Рассказ о необыкновенном», или самый страшный и самый непристойный эротический рассказ русской лите­ратуры «Сторож» — все они предпо­лагали новый взгляд на человека, которого у Горь­кого прежде не было.

Раньше человек — это великолепно, «человек — это звучит гордо». Теперь же человек — это страшная пустота, размытость вместо любого стержня и отсут­ствие морального компаса. Если голого человека оставить на голой зем­ле, как мечтают экзистенциалисты, он не будет знать, что ему делать, потому что никакого изначального чутья и никакой изначальной совести не сущест­вует. Существует только жажда превосходства, а это доступно только прово­катору — человеку, который участвует в чужих играх и при этом ведет свою.

Возникает естественный вопрос: как Горький, поняв эту человеческую при­ро­ду, стал потом советским писателем, классиком, вернулся в Советский Союз? Да вот в том-то и причина, что, увидев внутри у человека сплошную труху и гниль, он верил только в силовые, крайне радикальные способы перековки. У Горького была очень простая альтернатива: если человек не становится ком­мунистом, он становится фашистом. И поэтому СССР для него — естест­вен­ный выбор, а возвращение — единственный ответ на происходящее в Европе.

Таким образом, автор «Караморы» сам пополнил ряды собственных персо­на­жей, потому что вернуться и разделять эту идеологию может только человек, у которого сильно ослаблено нравственное чутье. Правда, отсутствие такого нравственного чутья иногда приводит к появлению феноменально объек­тив­ных, страшных, физиологичных и очень точных текстов, что мы и видим, собст­венно говоря, на примере Горького, Леонова и всех его современных учеников.

Есенин Сергей — Я помню любимая, помню. Слушать онлайн

Творчество Сергея Есенина, неповторимо яркое и глубокое, ныне прочно вошло в нашу литературу и пользуется огромным успехом у многочисленного читателя. Стихи поэта полны сердечной теплоты и искренности, страстной любви к беспредельным просторам родных полей, «неисчерпаемую печаль» которых умел он так эмоционально и так звонко передать.
Сергей Есенин
«Я помню, любимая, помню …»

Я помню, любимая, помню
Сиянье твоих волос.
Не радостно и не легко мне
Покинуть тебя привелось.

Я помню осенние ночи,
Березовый шорох теней,
Пусть дни тогда были короче,
Луна нам светила длинней.

Я помню, ты мне говорила:
«Пройдут голубые года,
И ты позабудешь, мой милый,
С другою меня навсегда».

Сегодня цветущая липа
Напомнила чувствам опять,
Как нежно тогда я сыпал
Цветы на кудрявую прядь.

И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя.
Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя.

1925

Есенин Сергей Александрович (1895-1925)
Есенин! Золотое имя. Убитый отрок. Гений земли Русской! Никто еще из Поэтов, приходивших в этот мир, не обладал такой духовной силой, чарующей, всевластной, захватывающей душу детской открытостью, нравственной чистотой, глубинной болью-любовью к Отечеству! Над его стихами столько пролито слёз, столько людских душ сочувствовало и сопереживало каждой Есенинской строке, что если бы это было подсчитано – поэзия Есенина перевесила бы любую и намного! Но этот способ оценки землянам недоступен. Хотя с Парнаса можно бы углядеть – никого еще так не любил народ! Со стихами Есенина шли в бой в Отечественную, за его стихи – шли на Соловки, его поэзия волновала души, как ничья иная… Один Господь знает про эту святую любовь народа к сыну своему. Портрет Есенина втискивают в настенные семейные рамки фотографий, ставят на божницу наравне с иконами…
И ни одного Поэта в России еще не истребляли и не запрещали с таким остервенением и упорством, как Есенина! И запрещали, и замалчивали, и принижали в достоинстве, и грязью обливали – и делают это до сих пор. Невозможно понять – почему?
Время показало: чем выше Поэзия своей тайной светлостью – тем озлобленней завистники-неудачники, и тем больше подражателей.
Еще об одном великом Божьем даре Есенина – читал свои стихи так же неповторимо, как создавал. Они так звучали в его душе! Оставалось лишь произнести. Все бывали потрясены его чтением. Заметьте, великие Поэты всегда умели неповторимо и наизусть читать свои стихи – Пушкин и Лермонтов… Блок и Гумилёв… Есенин и Клюев…Цветаева и Мандельштам… Так что, юные господа, стихотворец мямлящий свои строки по бумажке со сцены – не Поэт, а любитель… Поэт может многое не уметь в своей жизни, но только не это!
Последнее стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья…» – еще одна тайна Поэта. В этом же 1925 году есть другие строки: «Не знаешь ты, что жить на свете стоит!»

Да, в пустынных городских переулках к легкой Есенинской походке прислушивались не только бездомные собаки, «братья меньшие», но и большие недруги.
Мы должны знать истинную правду и не забывать, как по-детски запрокинулась его золотая голова… И снова слышится его последний выхрип:

«Дорогие мои, хор-рошие…»

Анализ стихотворения Есенина Я помню любимая помню сочинения и текст

Грустное, щемящее, берущее за душу стихотворение С.А.Есенина «Я помню, любимая, помню…-» было написано незадолго до трагической гибели поэта. В нем подведен своего рода итог его любовных увлечений, связанных с ними душевных переживаний – словом, всего того, что чувствовал в тот момент поэт.

Считается, что стихотворение посвящено последней любви и музе Есенина – актрисе Августе Миклашевской. При этом поэт находился в официальном браке со внучкой Льва Толстого. Именно этим объясняются строки: «Сердце, остыть не готовясь и грустно другую любя…».

Постоянные антитезы любви-нелюбви, любви настоящей и любви прошлой, но не прошедшей, воспоминаний и настоящего – все это подчеркивает глубину терзаний поэта. В каждой из пяти строф стихотворения присутствует глагол «помнить» либо в первом лице – «я помню», либо в третьем: «напомнила мне», «вспоминает тебя». Тем самым поэт говорит о том, что прошлое его не отпускает.

Он испытывает горькое сожаление от того, что судьба развела его с женщиной, вызвавшей в нем такие глубокие, до сих пор незабытые чувства. Да поэт и не хочет их забывать. Ему все напоминает о той любви: и осенние ночи, и цвет липы, и шорох теней. Он не зря ее называет «любимой повестью». Так говорят о художественном произведении, которое перечитывают снова и снова.

Размышления лирического героя окрашены в элегически печальную окраску. С одной стороны, ему приятны эти воспоминания, с другой — он не видит будущего для себя в других отношениях. Ведь предыдущая любовь закончилась не по его воле – «покинуть тебя привелось». Значит, что-то или кто-то заставил лирического героя прекратить эти отношения. От того он и страдает еще больше: поскольку яркая, эмоционально насыщенная влюбленность резко оборвалась на пике эмоций, не дойдя до своего логического завершения.

Расставание – всегда боль, а расставание с любимой, да еще и когда «нелегко мне», все это оставило в сердце поэта незаживающую рану. Свои чувства поэт ярко подчеркивает выразительными средствами – метафорами, эпитетами, олицетворениями. Тем самым подчеркивается их красота и искренность.

Среди шедевров Пушкинской любовной лирики стихотворение «Я помню.

Анализ стихотворения Есенина «Запели тесаные дроги…»

Значимость, торжественность и, в то же время, глубокая народность.

Анализ стихотворения Есенина «Я помню, любимая, помню…»

22 сентября 2013

Грустное, щемящее, берущее за душу стихотворение С.А.Есенина «Я помню, любимая, помню…» было написано незадолго до трагической гибели поэта. В нем подведен своего рода итог его любовных увлечений, связанных с ними душевных переживаний – словом, всего того, что чувствовал в тот момент поэт.

Считается, что стихотворение посвящено последней любви и музе Есенина – актрисе Августе Миклашевской. При этом поэт находился в официальном браке со внучкой Льва Толстого. Именно этим объясняются строки: «Сердце, остыть не готовясь и грустно другую любя…».

Постоянные антитезы любви-нелюбви, любви настоящей и любви прошлой, но не прошедшей, воспоминаний и настоящего – все это подчеркивает глубину терзаний поэта. В каждой из пяти строф стихотворения присутствует глагол «помнить» либо в первом лице – «я помню», либо в третьем: «напомнила мне», «вспоминает тебя». Тем самым поэт говорит о том, что прошлое его не отпускает.

Он испытывает горькое сожаление от того, что судьба развела его с женщиной, вызвавшей в нем такие глубокие, до сих пор незабытые чувства. Да поэт и не хочет их забывать. Ему все напоминает о той любви: и осенние ночи, и цвет липы, и шорох теней. Он не зря ее называет «любимой повестью». Так говорят о художественном произведении, которое перечитывают снова и снова.

Размышления лирического героя окрашены в элегически печальную окраску. С одной стороны, ему приятны эти воспоминания, с другой — он не видит будущего для себя в других отношениях. Ведь предыдущая любовь закончилась не по его воле – «покинуть тебя привелось». Значит, что-то или кто-то заставил лирического героя прекратить эти отношения. От того он и страдает еще больше: поскольку яркая, эмоционально насыщенная влюбленность резко оборвалась на пике эмоций, не дойдя до своего логического завершения.

Расставание – всегда боль, а расставание с любимой, да еще и когда «нелегко мне», все это оставило в сердце поэта незаживающую рану. Свои чувства поэт ярко подчеркивает выразительными средствами – метафорами, эпитетами, олицетворениями. Тем самым подчеркивается их красота и искренность.

Грустное, щемящее, берущее за душу стихотворение С.А.Есенина «Я помню, любимая, помню…» было написано незадолго до трагической гибели поэта. В нем подведен своего рода итог его любовных увлечений, связанных с ними душевных переживаний – словом, всего того, что чувствовал в тот момент поэт.

Считается, что стихотворение посвящено последней любви и музе Есенина – актрисе Августе Миклашевской. При этом поэт находился в официальном браке со внучкой Льва Толстого. Именно этим объясняются строки: «Сердце, остыть не готовясь и грустно другую любя…».

Постоянные антитезы любви-нелюбви, любви настоящей и любви прошлой, но не прошедшей, воспоминаний и настоящего – все это подчеркивает глубину терзаний поэта. В каждой из пяти строф стихотворения присутствует глагол «помнить» либо в первом лице – «я помню», либо в третьем: «напомнила мне», «вспоминает тебя». Тем самым поэт говорит о том, что прошлое его не отпускает.

Он испытывает горькое сожаление от того, что судьба развела его с женщиной, вызвавшей в нем такие глубокие, до сих пор незабытые чувства. Да поэт и не хочет их забывать. Ему все напоминает о той любви: и осенние ночи, и цвет липы, и шорох теней. Он не зря ее называет «любимой повестью». Так говорят о художественном произведении, которое перечитывают снова и снова.

Размышления лирического героя окрашены в элегически печальную окраску. С одной стороны, ему приятны эти воспоминания, с другой — он не видит будущего для себя в других отношениях. Ведь предыдущая любовь закончилась не по его воле – «покинуть тебя привелось». Значит, что-то или кто-то заставил лирического героя прекратить эти отношения. От того он и страдает еще больше: поскольку яркая, эмоционально насыщенная влюбленность резко оборвалась на пике эмоций, не дойдя до своего логического завершения.

Расставание – всегда боль, а расставание с любимой, да еще и когда «нелегко мне», все это оставило в сердце поэта незаживающую рану. Свои чувства поэт ярко подчеркивает выразительными средствами – метафорами, эпитетами, олицетворениями. Тем самым подчеркивается их красота и искренность.

Подобные записи

Анализ стихотворения Блока “О, весна! без конца и без краю…”

«Я помню, любимая, помню…» С.Есенин

«Я помню, любимая, помню…» Сергей Есенин

Я помню, любимая, помню
Сиянье твоих волос.
Не радостно и не легко мне
Покинуть тебя привелось.

Я помню осенние ночи,
Березовый шорох теней,
Пусть дни тогда были короче,
Луна нам светила длинней.

Я помню, ты мне говорила:
«Пройдут голубые года,
И ты позабудешь, мой милый,
С другою меня навсегда».

Сегодня цветущая липа
Напомнила чувствам опять,
Как нежно тогда я сыпал
Цветы на кудрявую прядь.

И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя.
Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя.

Анализ стихотворения Есенина «Я помню, любимая, помню…»

Не секрет, что поэт Сергей Есенин был человеком влюбчивым и достаточно импульсивным. До сих пор ходят споры о том, скольким женщинам за свою недолгую жизнь он успел вскружить голову, и какое количество хрупких сердец разбил своей прямолинейностью. Принято считать, что последней любовью Есенина была актриса Августа Миклашевская, с которой поэт познакомился в 1923 году, за 17 месяцев до своей гибели. Есенин к тому времени только вернулся из заграничной поездки, окончательно разочарованный и в Европе, и в своей супруге Айседоре Дункан. Примечательно, что за период знакомства с Миклашевской поэт параллельно успел пережить несколько бурных романов, женился на внучке Льва Толстого и – посвятил актрисе цикл стихотворений под названием «Любовь хулигана».

В него вошло семь произведений, которые, по утверждению последней супруги поэта, действительно были адресованы Августе Миклашевской. Среди них – стихотворение «Я помню, любимая, помню…», созданное в 1925 году. В нем поэт рассказывает о первых днях знакомства с актрисой, в которую безумно влюбился. И которая фактически разрушила его брак с Айседорой Дункан, хотя после романа с Галиной Бенеславской Есенин уже готов был вернуться к супруге с покаянием.

Взаимоотношения поэта и актрисы были довольно странными и, по воспоминаниям очевидцев, платоническими. Августа Миклашевская не поощряла ухаживаний Есенина, хотя и признавалась, что он очень ей симпатизирует. Уже через несколько дней после знакомства Есенин сделал Миклашевской предложение и получил отказ, так как на тот момент все еще был официально женат. После этого поэт впал в длительный запой и превратился в затворника, а потом неожиданно для всех женился на Софье Толстой. Этот брак для Есенина оказался несчастливым, поэтому, обращаясь в стихотворении «Я помню, любимая, помню…» к Миклашевской, поэт испытывает сожаление, что судьба развела его с женщиной, вызвавшей столь сильные чувства .

Примечательно, что Есенин помнил каждый час, проведенный в обществе Августы Миклашевской. И эти воспоминания вызывали в нем противоречивые чувства. С одной стороны, поэту было отрадно осознавать, что судьба подарила ему возможность наблюдать, как «луна нам светила длинней», и как сыпались «цветы на кудрявую прядь». С другой стороны, обрекая себя на брак с нелюбимой женщиной, автор сравнивает себя с человеком, который «как будто любимую повесть с другой вспоминает тебя». Впрочем, союз Есенина и Толстой просуществовал всего несколько недель. Вскоре поэт вновь был свободен и попытался встретиться с Миклашевской, которая проигнорировала его просьбу. Свой отказ она объяснила тем, что не верит в настоящую любовь и считает Есенина достаточно непостоянным и взбалмошным типом.

За несколько месяцев до гибели поэта сборник «Любовь хулигана» увидел свет, и автор публично вручил его Августе Миклашевской во время своего творческого вечера. А после напился до беспамятства, и актриса вынуждена была провожать его домой. Предположительно, именно тогда состоялось ее объяснение с поэтом, который пообещал, что возьмет себя в руки, перестанет пить и дебоширить. Спустя несколько дней Августа Миклашевская согласилась стать супругой Есенина, по случаю чего была устроена скромная помолвка. Однако брак так и не был заключен, так как 31 декабря Есенина нашли повешенным в номере гостиницы «Англитер».

Миклашевская же прожила достаточно долгую жизнь, однако очень неохотно вспоминала свой роман с Есениным и сожалела о том, что даже не разу не целовалась с человеком, для которого стала последней любовью и музой.

«Я помню, любимая, помню…», анализ стихотворения Есенина

Стихотворение Сергея Есенина «Я помню, любимая, помню…» начинается с характерной для поэта интонации светлой грусти. Именно такие интонации встречаются в его лирике разных лет, посвящённой переживанию чувства любви, которая уже «отговорила», но оставила в его душе неизгладимый след. Особенно лиричны стихи более зрелого Есенина, способного не только на удалое хулиганство и страстные порывы в любви, но и глубокое осознание бренности человеческой жизни, хрупкой природы отношений между мужчиной и женщиной.

Есенин написал стихотворение «Я помню, любимая, помню…» в 1925 году, чуть больше, чем за год до своей гибели. В нём поэт обращается к своей бывшей возлюбленной с нежностью и, несмотря на то, что отношения остались в прошлом, называет её «любимой». По свидетельству современников поэта, произведение было написано об актрисе Августе Миклашевской, которой он посвятил цикл из семи стихотворений с ироничным названием «Любовь хулигана».

Стихотворение нельзя назвать лиро-эпическим: в нём не просматривается чётко выраженный сюжет. Это лирика. Но всё же присутствуют некоторые наброски событий, связанных с развитием любви героев и их расставанием. Так, можно прочитать об осенних ночах, когда Он и Она встречались среди «березового шороха теней», о тоскливом предчувствии героини забвения чувств в душе «милого». Слышно признание лирического героя о том, что именно ему «привелось» «покинуть» возлюбленную и что «цветущая липа» в настоящем вызвала в его душе дорогие сердцу воспоминания…

По своему жанру стихотворение относится к элегии. Печаль, характерная для этого жанра, — доминирующее настроение есенинских поэтических строк. Но расставание — это не трагедия для поэта. Из заключительной строфы ясно, что сердце его, хоть и не готово остыть, но отчасти принадлежит уже другой женщине, и прежние чувства он вспоминает, «как будто любимую повесть». Из этого следует вывод, что происходящее для Есенина — часть его литературного восприятия мира, а прообраз лирической героини — прежде всего поэтическая муза.

Биографические свидетельства рассказывают о том, что спустя время поэт пытался восстановить отношения с Августой Миклашевской, но она была жестоко оскорблена его изменой и не захотела возвращаться к болезненному прошлому. Но для потомков остался поэтический этюд о тонкой грани между любовью и расставанием, забвением и верностью воспоминаниям.

Из каких нитей соткано это изумительное полотно чувств? В чём секрет особой игры слов и музыки стиха? Произведение написано трехстопным амфибрахием (стихотворным размером с ударением на втором слоге), и это делает звучание произведения особенно мелодичным. Рифма перекрёстная: окончание первой строки совпадает с окончанием третьей строки, вторая совпадает с четвёртой. Общее настроение гармоничное. Используемые автором художественные средства выразительности речи подчёркивают мягкую грусть лирического героя.

Здесь есть характерный для песенного жанра повтор: «Я помню, любимая, помню…» «Я помню» — это вообще лейтмотив всего стихотворения. В последней строфе происходит градация чувств, что выражается в повторе союза «и»:

И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя…

Автор использует контраст:

Пусть дни тогда были короче,
Луна нам светила длинней.

Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя.

Звучит обращение поэта к возлюбленной («любимая», «ты»), поэтому стихотворение может рассматриваться как романтическое послание. Его возвышенный тон поддерживается инверсией: «Не радостно и не легко мне / Покинуть тебя привелось», «Пусть дни тогда были короче», «И сердце, остыть не готовясь, / И грустно другую любя». Композиция стихотворения двухчастная, делит его на «вчера» (1–3 строфа) и «сегодня» (4–5 строфы).

Эпитеты позволяют передать отношение автора к событиям («Не радостно и не легко», «нежно» «сыпал» «цветы», «любимая повесть») или переменам в природе, которые во всём сопутствуют возлюбленным в разные периоды их жизни: «осенние ночи», «березовый шорох», «голубые года», «цветущая липа»). Оживают душа и природа в олицетворениях: «липа напомнила», «сердце, остыть не готовясь». Метафоры здесь не часты, но весьма ярки. Восхищение красотой лирической героини выражено в словах «сиянье твоих волос», тонкое восприятие окружающего мира — в метафоре «шорох теней».

Стихотворение затрагивает тему воспоминаний о былой любви, но одновременно оставляет в душе светлое ощущение. Да, известно, кто был адресатом, но тот факт, что Есенин, разорвав связь, не акцентировал внимание на посвящении стихов Августе Миклашевской, а также общечеловеческий смысл строк Есенина дают право каждому читателю воспринимать их как глубоко личные.

Похожие статьи:

Послушайте стихотворение Есенина Я помню любимая помню

Темы соседних сочинений

Картинка к сочинению анализ стихотворения Я помню любимая помню

Пять стихотворений Сергея Есенина — На дамбе

Капли

Жемчужные капельки, красивые капельки,

Как ты прекрасна в золотых лучах,

А как ты грустишь, капельки ненастья,

На мокрых окнах черной осенью.

Люди, живущие в веселом забвении,

Каким великим ты выглядишь в глазах других

А как ты жалок в темноте упадка.

Нет утешения в мире живых.

Осенние капельки, сколько печали

Ты вдохновляешь в тяжелой душе.

Тихо скользишь по стеклу, извилистая,

Как будто ищу чего-то веселого.

Бедные люди, погубленные жизнью,

В боли вы доживаете свои дни,

Перезвонить снова и снова прекрасный

Прошедшее время вы никогда не забудете.

<1912>

* * * * *

Не буду лгать себе,

Горе поселилось в моем туманном сердце.

Почему меня называют шарлатаном?

Почему я известен как скандалист?

Я не злодей. Я в лесу никого не грабил.

Я не стрелял в негодяев в подземельях.

Я просто уличный грабитель

Улыбается проходящим лицам.

Я озорной московский плейбой.

В Твери каждая соседская собака

Узнает мою легкую походку

В закоулках.

Каждая изношенная лошадь

Кивает, приветствуя меня.

Я хороший друг животных,

Исцеляю их своими стихами.

Мой цилиндр не для того, чтобы производить впечатление на женщин.

Мое сердце не выносит бессмысленной страсти.

Это облегчает мою печаль,

Чтобы дать кобыле золотой овес.

У меня нет друзей среди людей.

Я верен другому королевству.

Я готов надеть свой лучший галстук

На шее любой местной гончей.

Теперь мне больше не будет больно.

Болото осушено в моем темном сердце.

Вот почему меня называют шарлатаном.

Вот почему я известен как скандалист.

<1922>

* * *

У меня осталось только одно развлечение:

Пальцы в рот — и веселый свист.

Я приобрел дурную славу

Про мошенника и скандала.

А! какая забавная потеря!

В жизни много забавных потерь.

Мне стыдно, что я верил в Бога.

Мне горько, что теперь нет.

Золотые далекие даль!

Мрачность жизни сжигает всех.

Я грешил и дрался

Только для того, чтобы светить ярче.

Дар поэта — ласкать и царапать.

Он несет роковую печать.

Я хотел жениться на белой розе

Черной жабе на этой земле.

Возможно, эти розовые планы

Не получилось, не сбылось.

Но если в моей душе обитают демоны,

Значит, там жили ангелы.

Это для радости хаоса

То, в последнюю минуту

Прежде, чем я уйду в другой мир,

Хочу спросить всех, кто будет со мной

Чтобы вознаградить меня за все мои грехи,

За неверие в благодать,

Уложив меня, в русской рубашке,

Умереть под иконами.

<1923>

* * * * *

Клен без листьев, клен покрытый льдом,

Почему стоишь, рухнув, под белой метелью?

Вы что-то видели? Что-то слышишь?

Как будто вышли гулять за деревню

И, как пьяный стражник на дороге,

Упал в сугроб и отморозил ногу.

Ах, в эти дни я сам не так устойчив.

Возвратившись к выпивке с друзьями, я не доберусь до дома.

Здесь я встретил иву; там я встретил сосну.

В воющей вьюге Я им песни лета пел.

Я сам казался таким же кленом,

За исключением того, что я полностью зеленый, а не безлистный.

И, три листа по ветру, потерянные для приличия,

Обнял березу, как чужую жену.

<1925>

* *

Ты меня не любишь, ты меня не жалеешь.

Разве я ничуть не красива?

Не глядя мне в лицо, ты дрожишь от страсти

Положи руки мне на плечи.

Молодой с твоей чувственной улыбкой,

Я с тобой не ласковый и не грубый.

Скажите, скольких вы ласкали?

Сколько раздач вы помните? Сколько губ?

Я знаю — все они пролетели как тени,

Никогда не прикасайтесь к своему теплу.

Ты сидел на многих коленях,

А теперь ты сидишь на моем.

Ну и что, если глаза полузакрыты

А вы думаете о ком-то другом?

Утопая в далеких воспоминаниях,

Я и сам тебя не так сильно люблю.

Не называйте этот пыл судьбой.

Мелка эта огненная связь —

Так же, как я встретил вас случайно,

Я расстанусь с тобой с улыбкой.

Вы продолжите свой путь

Прожигая твои безрадостные дни.

Не трогай непоцелованного,

Не заманивайте несгоревших.

Когда вы идете с кем-нибудь

В переулке, болтая о любви,

Пожалуй, я тоже выйду гулять

И мы еще встретимся.

Повернув к нему плечи,

Голова немного склонена,

Ты тихонько скажешь мне: «Добрый вечер…»

Я отвечу: «Добрый вечер, мисс.”

И душу ничто не погремит,

Ничего не заставит дрожать —

Кто любил, тот не может любить снова,

Сгоревшего нельзя поджигать.

<1925>

* * * * *

Антон Яковлев о переводе стихов Есенина:

Сергей Есенин (1895-1925) вырос в крестьянской семье в селе Константиново Рязанской губернии, но большую часть своей взрослой жизни провел в Петрограде (ранее С.Петербург, позже Ленинград). Есенин называл себя «последним поэтом деревни», как по своему крестьянскому происхождению, так и по тому, что он был последним среди современников, стихи которых касались в основном деревенской жизни. В письменной форме, иногда с ностальгией, всегда с сочувствием и часто с почти мистической преданностью сельской России, Есенину удалось культивировать национальную идентичность и мифологию настолько сильную и связную, что его творчество навсегда запечатлелось в русской культуре, а поэт стал любимым человеком. и несколько мифическая фигура — известность, которая сохранялась даже при Сталине, когда творчество поэта было занесено в черный список, и когда его хвалить или даже читать представляли опасность для самого выживания.Член-основатель недолговечного, но влиятельного имажинистского движения (связанного с западным имажинизмом и контрастирующего с футуризмом), Есенин был звездой, публичные выступления которой посещали сотни или тысячи обожающих поклонников по всей стране. Он соревновался с Владимиром Маяковским и был известен рекламными трюками. Его культовый статус сохраняется и по сей день; Практически невозможно найти русского человека, который никогда не слышал имени Сергея Есенина, и лишь незначительно легче найти того, кто не знает хотя бы одно из его стихотворений наизусть.Есенин трижды был неудачно женат; его второй женой была Айседора Дункан, а третьей женой была внучка Льва Толстого.

Как переводчик, я обычно придерживаюсь точки зрения человека, который только что прочитал мощное стихотворение, которое может изменить жизнь, и вынужден передать этот опыт человеку, который не говорит на этом языке. Прежде всего, я хочу, чтобы слова были точными, чтобы передать то, что автор пытался передать, в отличие от моих пересказов. Во-вторых, я хочу передать энергию стихотворения, которая включает в себя метрическое и музыкальное сходство.Я обнаружил, особенно при переводе точных и часто слегка необычных образов Есенина, что попытка переработать стихи, чтобы сохранить точный размер и рифму, приводит к натянутому языку и слишком большому отклонению от первоначального смысла. Так что мои переводы не являются строго метрическими или рифмованными. Тем не менее, я стремлюсь сохранить некоторое метрическое сходство, хотя и с отклонениями; перевод стихотворения, написанного ямбическим тетраметром, не будет иметь такой же ритм, как перевод стихотворения амфибрахическим триметром.Большая часть моего процесса доработки включает в себя переработку ритма и длины строк, чтобы приблизиться к оригиналам, при этом оставляя как можно меньше вольностей с исходными изображениями и идеями.

— Из предисловия переводчика к Последний поэт деревни: Избранные стихотворения Сергея Есенина в переводе Антона Яковлева

Примечание: «У меня осталось только одно развлечение» впервые появилось в The Rutherford Red Wheelbarrow . «Я не буду лгать себе» впервые появилось в Revol .

Сергей Есенин. Сборник стихов — стихотворение вагалека

Есенин СЕРГЕЙ
Сборник стихов

Перевод Алека Вагапова

——————————————— ——

Содержание

Алый свет заката…
Ночь
Невозможно восстановить то, что пропало…
Моя жизнь
Звезды
Ты плакал тихой ночью…
Начали шуршать трости…
Посвящения Троице.Утренний обряд …
Я пастырь, и мои салоны …
Белый — толстовка, а красный — пояс …
Я устал жить на своей земле …
Ведьма
Я вернулся домой . Моя дорогая земля …
Я не буду блуждать около
Там, за желтыми полями …
Как дым в комнате, которую вы не видите …
Я верю в счастье …
Серебряный колокольчик, ты поешь …
Я покинул свой любимый дом …
Там дурацкая радость …
Серебряная дорога, интересно, где…
Моя любовь изменилась. Я знаю, что ты чувствуешь…
Не жалею и не плачу…
Пой, старик, под кровавую гитару….
Не обману…
Да! Это улажено! Теперь и навсегда…
Лазурное пространство горит вверху…
И эта улица, и этот домик
. Грустно смотреть на тебя, любовь моя…
Мы навсегда уйдем из этого мира …
Не мучай меня холодом и жесткостью …
Домик с голубыми ставнями …
.Письмо к матери
Теперь моя печаль не прольется звоном…
Письмо женщине
Златая березовая роща затихла…
Метель плачет, как цыгане…
Ой, клен мой, замерзший Жесткий и голый…
Голубой туман, просторы засыпаны снегом…
Голубая ночь, и луна скользит…
Заснеженная равнина, и…
Сугроб, нагроможденный, теперь хрупкий И Черствый …
Не падай, моя звездочка, продолжай сиять …
Жизнь хитрая с чарующим пафосом …
Я не забыл тебя, дорогая…
Цветы прощаются со мной …
Листья падают здесь и вон …
Не заставляйте улыбаться, девочка …
Снег кружится живо и сильно …
Ах, какая ночь ! Я не могу спать …
Не смотри на меня так укоризненно …
Ты меня не любишь и не испытываешь сострадания
Может быть, слишком поздно или, может быть, рано …

—- ————————————————— —————————

***

На озере появляется алый свет заката.

В лесу плачут куропатки, не спят.

Спрятанная в дупле, плачет иволга.

Не хочется плакать, свет в душе.

Вы выйдете встретить меня днем,

Мы сядем там под стогом сена.

Я тебя поцелую и прижму, как любящий мальчик!

Нельзя винить человека в том, что он опьянен от радости.

Ты бросишь свой платок, пока я крепко тебя обниму,

Я буду держать тебя навеселе в кустах всю ночь.

Пусть птицы плачут, пока мы шею и греемся

В пурпурных сумерках счастливая тоска.

1910

Ночь

Усталый день опускается, медленно убывает,

Шумные волны теперь успокаиваются.

Солнце село, луна плывет

Над миром, поглощенный и неподвижный.

Долина слушает лепет

Мирной реки в долине.

Лес темный и изгибающийся, дремлет

Соловьиной трели.

Река, прислушиваясь и лаская,

Бесшумно разговаривает с берегами.

И вверху раздается перекат,

Веселый шелест спешки.

1910 -1912

УДАЛЕННОЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ВЕРНУТЬСЯ

Прекрасная ночь Я никогда не верну это,

И я не увижу свою сладкую драгоценную любовь.

А песня соловья, я не услышу,

Веселая песня, что она пела в роще!

Та сладкая ночь прошла безвозвратно.

Ты не можешь сказать этого: пожалуйста, вернись и подожди.

Осенняя погода уже установилась на местах,

С непрерывными дождями, сыро и мокро.

Крепко спит в могиле моя возлюбленная

Сохраняет любовь, как прежде, в своем сердце.

И как ни старайся, осенняя метель

Не может разбудить ее ото сна, плоть и кровь.

Итак, пение соловья закончилось,

Когда певчая птица обратилась в бегство,

И теперь я не слышу эту прекрасную песню,

Которую она пела в ту сладкую прохладную ночь.

Исчезли и пропали радостные эмоции

То, что я испытал в те дни и задумал.

Все, что у меня есть, — это холод совести.

То, что пропало, уже не вернуть.

1911-1912

Звезды

Звезды маленькие звездочки, ты такой высокий и такой ясный!

Что в тебе такого захватывающего?

Звезды, погруженные в задумчивость, такие сдержанные, как ты выглядишь,

Что за сила делает тебя таким соблазнительным?

Звезды, звездочки, ты такой плотный и такой твердый!

Что делает вас таким замечательным и привлекательным?

Как вы, небесные тела, можете себе это позволить:

Пробуждая жажду и желание учиться?

Почему, когда вы сияете, вы милы и приглашаете немедленно?

В свои широко открытые объятия?

Радостное сердце, такое милое и манящее,

Небесные звезды, такие далекие и такие далекие!

1911-1912

Моя жизнь

Оказывается, моей жизни суждено мучить;

Мой путь заблокирован горем и невзгодами.

Моя жизнь была отрезана от веселья и удовольствия,

Моя грудь страдала от досады и ран.

Кажется, мне суждено страдать от боли.

Все, что у меня есть в этой жизни, — это невезение и несчастье.

Я достаточно пострадал в этой жизни, и снова

Мое тело и душа подверглись пыткам.

Пространство, обширное и туманное, обещает радость,

Вздохи и слезы, однако, являются реальным решением.

Грянет буря, гром — о мальчик! —

Разрушит волшебные сочные иллюзии.

Теперь я знаю обман жизни, и тем не менее

не хочу жаловаться на невезение и несчастье.

Чтобы моя душа не страдала от горя и горя,

Никто и никогда не сможет помочь мне избавить меня от пыток.

1911-1912

***

Ты плакал тихой ночью,

Те слезы на твоих глазах, которые ты не скрывал,

Мне было так грустно, это была настоящая беда,

И все же мы не могли преодолеть недопонимание.

Теперь ты ушел, я здесь, один,

Мои мечты поблекли, потеряли оттенок и цвет,

Ты оставил меня, и снова я совсем один,

Без ласковых слов и приветствий, в моя гостиная.

Когда наступает вечер, я часто, увенчанный рутой,

Прихожу сюда, на место наших свиданий,

И во сне я вижу тебя

И слышу, как ты горько плачешь, моя дорогая.

1912-1913

* * *

На берегу зашуршали трости,

Девушка-принцесса плачет с бледным, пустым лицом.

Красивая девушка скандировала «любит меня — не любит»,

Нетканые цветы плывут по реке.

Она не выйдет замуж позже весной,

Гоблин предсказал очень пугающую вещь.

Мыши так сильно содрали березу от коры,

Девочку со двора напугали.

Лошади дерутся, угрожающе кивая головами,

Ах, темные волосы — это то, что гоблин действительно ненавидит.

Запах благовоний доносится из близлежащих рощ,

Громкие ветры поют свои панихидные песни.

По берегу реки она грустно ходит вокруг,

Как пенная волна плетет ее саван.

1914

* * *

Троицкие молитвы. Утренний артиллерийский обряд,

Березки в роще залиты звенящим светом.

Сельчане идут после праздничного сна,

В курантах ветра круче пьянящий родник.

На оконных стеклах полосы и ответвления.

Я буду плакать цветами над скорбями и болью.

Пойте, птицы, плачущие, я буду подпевать,

Мы отправим в пыль мое отрочество этой песне.

Троицкое сияние. Утренний артиллерийский обряд,

Березки в роще залиты звенящим светом.

1914

***

Я пастух, и мои гостиные

Это взъерошенные края пастбища,

Склоны зеленых холмов и борозд,

Балки, с грохотом дупелей.

Желтые пенистые облака опоясывают

Сосновый лес с кружевными узорами,

Пока я слушаю, слегка мечтая,

Шепот сосен.

Тополя росистые, мягко колышущиеся,

Сияют зеленью на сцене.

Я пастырь, и жилище мое

Это нежное зеленое поле.

Коровы приветствуют меня и приветствуют болтовней

Кивают языком.

Ароматные цветы манят

Любезно к речным местам.

Забываю все горе и заботы,

На куче веток мечтаю.

Солнцу молюсь,

Причащайся у ручья.

1914

* * *

Белый — толстовка, а красный — пояс,

Я собираю маки, которые начинают краснеть.

Глубоко звучит хоровая песня,

Я знаю, что она сейчас там и подпевает.

Она плакала, я помню, входя в хижину:

«Ты красивый, но ты мне не по сердцу.

Ветер зажигает кольца твоих кудрей,

Кисть отдала кому-то другому ».

Я знаю, что она меня не любит и заставляет меня чувствовать себя маленьким:

Я танцевал меньше других и меньше всего пил.

Я стоял у стены и был смиренным и грустным,

Пока они были пьяны и пели, как сумасшедшие.

Ему повезло, он один из тех наглых мужчин, —

Его борода то и дело прилипала к ее шее.

И грациозно присоединившись к кругу танцоров,

Она рассмеялась мне прямо в лицо.

Белый — толстовка, а красный — пояс,

Я собираю маки, которые начинают краснеть.

Сердце ее, как мак, цветет.

Это не для меня, что она поет эту песню.

1915

* * *

Я устал жить на своей земле

Со скучными полями и ароматной гречкой,

Я навсегда уйду из дома, и

Начну жизнь вора и бродяги.

Я пойду сквозь серебряные завитки жизни

В поисках убогого жилища.

Мой лучший друг точит свой нож

На мне. Причина? Ничего не поделаешь.

Извилистая желтая дорога пойдет

Через залитое солнцем поле цветов,

Девушка, чьим именем я так дорожу,

Выгонит меня из ее дома.

Я вернусь домой, чтобы жить

и увижу других счастливыми,

Я повешусь себе на рукав,

В зеленый вечер это произойдет.

Шелковые ивы у забора

Низко склонят свои верхушки, нежно,

Под лай собак, друзья мои,

Немытый, меня прямо похоронят.

Луна будет парить в небе

Бросить весла в воду…

Как всегда, Россия получит

И плясать и рыдать каждый квартал.

1915

Ведьма

Белая и растрепанная, она выглядит возмутительно,

Бегает, бойкая и смелая.

Темна ночь, она до смерти напугана, и

Облака, как косынки, накрыли полумесяц.

Ветер истерически улюлюкает,

Вихрем, словно выстрел, вглубь леса.

Елки грозят ударить копьем

Совы спрятаны, вопя от страха.

Размахивая лапами харридана, она кричит.

В небе звезды мигают из облаков.

Змеи, словно кольца, свисают с ее волос,

Вьюга кружится, она кружится в воздухе.

Звенящие сосны заставляют ведьму плясать и плакать.

Облака темнеют, когда они, дрожа, проплывают мимо.

1915

***

Я вернулся домой.Моя родная земля

Задумчивая, разливается кругом!

Сумерки машут своей белоснежной рукой

Приветствовать меня из-за холма.

Седание хмурого дня

Плывет над моим домом, и

Вечер наполняет меня тревогой

Как непреодолимая мука.

Над церковью, над куполом,

Спала закатная тень.

Мои дорогие друзья, я вернулся домой,

И больше не буду вас видеть.

Годы пролетели как вихрь,

А где вы, друзья мои, интересно?

Все, что я слышу, это шум

воды у мельницы вон там.

И часто, сидя у очага,

под звук треска осоки или чего-то еще,

Я молюсь дымящейся матери-земле

О том, чтобы те, кто пропали без вести, навсегда.

1916

***

Вон там, за желтыми полями

Впереди тянутся деревни.

Вот лес и сочный закат

И забор из ниток крапивы.

Там над куполами храма

Бирюзовая пыль небесная,

И ветер треплет траву, влажный и ласковый,

Как доносится из близлежащих озер.

Это не для песни долины

Что я люблю эту разливу зелени,

Как журавль, я влюблен в аллею

И монастырь на вершине холма.

Когда лазурь становится туманной и цветет,

И закат над мостом нависает.

Я вижу тебя, моя странствующая женщина,

Иди поклонись кресту и умоляй.

Целомудрие — это жизнь в монастырской деревне,

Общественная молитва поглощает всех вас,

Молитесь перед образом нашего Спасителя,

Проповедуйте Богу за мою падшую душу.

1916

***

Как дым в комнате ты вне поля зрения.

Со смиренным сердцем буду молиться за тебя.

Твой овсяный образ питает мою душу,

Ты мой помощник, мой друг и все такое.

Мир засевается солнечным пламенем

Святая истина не имеет имени.

Песок мечты держит время,

Вы добавили новые крупинки к возвышенному.

Слова растут на пашне,

Зеленый ковыль смешан с мыслью.

На твердых мускулах поднятых рук

Звук возводит белые церкви в землях.

Души с радостью топчут твое сияние

И видят твои шаги по недавнему снегу.

Но самоуничижение и угасшее рвение

Из выпавших еще милее.

1916

***

Мы навсегда покинем этот мир,

Отдохнуть в мире и покое. О мой лорд!

Может быть, еще надо будет как следует

Собирать вещи готовясь к дороге.

Ох, мои березовые рощи! Потрясающие картинки!

О, родная моя земля! Мои песчаные равнины!

Перед лицом толпы смертных существ

Я не могу скрыть свою боль.

Меня переполняли любовь и восхищение

За то, что олицетворяет душу.

Мир осинам, потерянным в созерцании,

Раскидистые ветви, глядя на мелководье !.

Я думал в тишине дни и часы,

Я писал песни. И я не горюю.

Я счастлив в этом мрачном нашем мире

Чтобы иметь возможность дышать и жить.

Я счастлив, я поцеловал женщину,

Я спал в траве и на клумбе,

И я никогда, как порядочный человек,

не бил собаку или котенка по голове.

Неизвестная земля! Никаких цветущих картинок!

Никаких удивительных пшеничных полей, все хорошо!

Следовательно, перед толпами смертных существ

у меня всегда мурашки по спине.

На той земле, я знаю, не будет никаких

пшеничных полей, сияющих, как золото, ночью

Вот почему я люблю тех многих

Живущих со мной в этой деревне.

1924

***

Я больше не буду бродить вокруг

Вытаптывать гусиную лапку в кустах;

И я знаю, что ты никогда не придешь

В моих снах, овсяные волосы, как раньше.

Ты была нежной, красивой и прекрасной,

Ягодный сок на твоей коже, такой легкий.

Ты был подобен розовым отблескам заката,

И, как снег, ты был сияющим, светлым и ярким.

Пролив зерна, глаза твои блекнут,

И имя твое растаяло, как звук колокольчиков;

Но папки твоего мятого платка и вуали

сохранили запах меда из твоих рук.

Когда тихо и закат светлеет,

Как котенок, умывающий морду.

Я слышу узоры, похожие на соты

Болтать о тебе вместе с ветром и дымкой.

Ну, вечер подсказывает мне, что ты одурен,

Как сон, цветок и сладкая песня,

В конце концов, кто создал твою талию, твои плечи

Все время постигая священный секрет?

Я больше не буду блуждать

Вытаптывать гусиную лапку в кустах;

И я знаю, что ты никогда не придешь

В моих снах, овсяные волосы, как раньше.

1916

***

Верю в счастье!

Солнце еще не зашло. Лучи

Рассвета, как молитвенник

Предскажите счастливые новости. О, да!

Верю в счастье!

Кольцо, Россия золотая, продолжай,

Ой, дуй ветер, так не утихает!

Благословен тот, кто отпраздновал

Печаль твоего пастыря, безнадежная надежда.

Кольцо, Россия золотая, продолжай!

Люблю дикие стремительные ручьи,

Сияние звезд на воде.

Благословенное уныние, плачущий квартал,

Благословение людей и крайностей

Ревущих диких бурных ручьев.

1917

* * *

Серебряный колокольчик, ты поешь,

Или, может быть, мое сердце мечтает?

Свет от розового значка мигает

Падающий на мои золотые ресницы.

Хоть я и не такой нежный младенец

в хлопающих плесках голубей,

Но мои золотые мечты далеки,

Где-то в лесистой местности.

Мне не нужен узкий дом,

Слово и тайна не в счет.

Научи меня, пожалуйста, мечтать и засыпать,

Засыпай и никогда не просыпайся.

1917

* * *

Я покинул свой любимый дом,

Выбираюсь из страны синего.

Рощинка у пруда согреет

Снова горе моей старой матери.

Как золотой горбыль луна

Лежит ниц на воде, безмятежно.

Волосы седые, как цветение яблони,

В отцовской бороде прольется.

Я не вернусь сразу, а

Поющая метель будет звенеть все дальше и дальше.

Клен охраняет землю синюю Русскую,

Стоит там одноногий, совсем один.

И я знаю, что это радует тех

, Кто целовал дождь из листьев.

Для Клена и меня мы оба

Сходны, то есть в голове.

1918

***

Глупый восторг,

Сад, на который смотрят окна!

Беззвучное отражение заката

Плавает в бассейне, как лебедь.

Привет, золотая безмятежность,

Тени деревьев, черные как смола!

Вороны на крыше, искренне,

Проведите вечерню во славу звезды.

Робко, над садом

Где родник калины,

Девушка в белоснежном одеянии

Поет красивая мелодия.

Как синий халат, вечер

Холодный с луга проносится…

Счастье, сладкое дурацкое чувство!

Девственный румянец щек!

1918

***

Серебряная дорога, интересно, где

Ты меня перезваниваешь?

Как четверговая свеча там

Звездочка сияет над тобой.

Чувствую ли вас радость или печаль?

Разве безумие не твое намерение?

Помоги мне, сердцем и душой, завтра

Люби свой твердый снег до конца.

Дай мне закат для саней и

Ветвь ивы, которая украшает.

Может быть, в конце концов я

Доберусь до ворот рая.

1918

* * *

Клюеву

Моя любовь изменилась. Я знаю, что ты чувствуешь себя

Расстроен ситуацией:

Подметальщик полумесяца не смог пролить

Озеро лирического творчества.

Расстроен, но принимает хорошее участие

Звезда, упавшая на твои брови,

Ты пролил свое сердце на дом,

Но в твоем сердце нет дома.

Тот, кого вы ждали, чтобы поприветствовать

Прошел мимо вашего убежища, как циник.

Мой друг, кого бы ты ни позолотил

Ключ для твоей песни?

Вы никогда не станете стихами солнца

И никогда не увидите границ Небес.

Как мельница, которая хлопает вентилятором

Но не может оторваться от земли.

1918

* * *

Не жалею и не плачу,

Все, как дымка от яблонь, должно пройти.

Обращаясь к золоту, я угасаю, кажется,

Увы, я уже не буду молодым.

Познав прикосновение прохлады

Не буду чувствовать, как прежде, так хорошо.

И земля берез, — о боже мой! —

Не заставишь меня босиком бродить.

Дух Бродяги! Ты не так часто делаешь

В эти дни шевелишь пламя моих губ.

О, свежесть моя, она начинает смягчаться!

О мои потерянные эмоции, неистовый взгляд!

В настоящее время я не чувствую тоски,

О, моя жизнь! Я спал быстро?

Ну вроде как рано утром

На розовой лошади я проскакал мимо.

Мы все погибнем, надеясь на милость,

Золотые листья текут вниз, становясь серыми.

Да будет ты искуплен и благословен навеки,

Ты, пришедший, чтобы расцвести и уйти…

1921

***

Пой, старик, окровавленной гитаре, и

Пусть твои пальцы покажутся естественными согнутый.

Я бы задохнулся от этого пьяного чар

Ты мой последний и единственный друг.

Не смотрите на ее запястье и цветущий

Шелковый платок, свисающий с ее головы.

Я искал радость в этой женщине

Но вместо этого я нашел погибель.

Я не знал, что любовь — это зараза,

Я не знал, что любовь — это чума.

Она просто пришла и симулировала привязанность.

Довела хулигана до безумия, безошибочно.

Пой и дай мне вспомнить, брат,

Наш суетливый юношеский водоворот.

Пусть целовать, ласкать и ласкать другого,

Ах, эта красивая злая девочка!

Нет, нет, подожди.Я не виню ее и не запугиваю.

Нет, нет, подожди. Я ни черта, ни позор.

Позвольте мне спеть о вашем истинном

Под звуки этой основы.

Розовое хранилище моих дней транслируется.

У меня много золотых мечтаний.

Я гладил так много молодых женщин,

Прикасался и тискал их, руководствуясь прихотями.

Да! Есть горькая правда мира

Когда я был ребенком, я уловил эту истину:

Отряды гончих, возбужденные и дикие,

По очереди вылизывают суку в сок.

Зачем ей ревновать? Я не понимаю.

Болеть — это всего лишь предлог.

Наша жизнь — это простыня и постель.

Наша жизнь — это поцелуй и водоворот.

Пой, старик! В роковой сфере

Из этих рук судьбоносный конец.

Скажи им всем, убирайтесь отсюда.

Я никогда не умру, мой друг.

1922

* * *

Не буду обманывать себя, признаюсь

У меня в душе заботы, такие мрачные.

Почему меня считают мошенником

На самом деле мошенник и смутьян?

Я не злодей и не скрывающийся вор,

И я никогда не стрелял в заключенных.

Я просто бездумный лентяй, улыбающийся

Приветливый и избегающий конфликтов.

Я озорной безрассудный московский одиночка.

По всей главной улице и вокруг нее,

Каждая собачка на каждом углу

Знает меня по тому, как я ступаю по земле.

Каждый нефрит, который я встречаю, изношенный и безнадежный,

Кивает мне приветствуя и приветствует.

Я друг животных, мои стихи

для них так же хороши, как и лекарства.

Я не ношу шляпу, чтобы очаровать дам

Потому что терпеть не могу безрассудные эмоции.

Шапки удобно использовать как половники

Наполнять их овсом, чтобы кормить лошадей.

У меня нет друзей среди людей,

Я привязан к другому королевству.

Я с радостью отдам свой галстук простому

Лохматая собака, с которой мне довелось столкнуться.

Отныне я буду в целости и сохранности.

В моем сердце пробивается солнечный день.

Вот почему меня считают

мошенником и смутьяном.

1922

* * *

Да! Это улажено! Сейчас и навсегда

Я покинул свою старую милую равнину.

И крылатые листья тополей никогда не будут

Снова звенят и шуршат надо мной.

В мое отсутствие наш дом провиснет,

А моя собака давно умерла.

Я, я умру без жалости

На кривых улицах Москвы, я знаю.

Я восхищаюсь этим городом вязов

С ветхими зданиями и домами.

Золотые сонные азиатские сущности

отдыхают на куполах храмов.

Когда лунный свет ночью рассеялся,

Сиял… как ад в темном синем небе!

Я иду по переулку, удрученный,

В паб выпить, может, два.

Это зловещий логово, суровый и ревущий,

Но, несмотря на это, всю ночь

Я читаю стихи для девушек, которые развлекаются

И пьют с ворами с восторгом.

Хотя я говорю, все, что я говорю, совершенно бессмысленно,

Когда мое сердце так быстро пульсирует:

Как и вы, я совершенно никчемный,

И я не могу вернуться в прошлое.

В мое отсутствие наш дом провиснет,

А моя собака давно умерла.

Мне суждено умереть от сострадания

Я знаю, что на кривых улицах Москвы.

1922

* * *

Вверху горит лазурное пространство,

Я забыл, куда я вернусь.

Впервые пою о любви,

Впервые отказываюсь от раздора.

Я была вся как пустынная роща

Любящих женщин и много пьющих.

Я больше не пью и не люблю

Как и я, живу быстро и бездумно.

Все, что я хочу, это смотреть на бескрайние

Твоих золотисто-карих глаз и — о, беспокойство! —

Как бы мне этого хотелось, не любя твое прошлое,

Ты не хочешь пойти в другое!

Нежная походка, изящная талия, которая у вас есть!

Ой, если бы ты только мог кувыркаться

«Как может хулиган по-настоящему любить,

И как он может быть робким и скромным!»

Все те пабы, которые я бы никогда не посетил,

И мои стихи были бы забыты,

Если бы ты только позволил мне прикоснуться к твоей руке

И твои волосы цвета осени.

Я всегда буду следовать за тобой, голубка моя,

Будь то далекое или близкое место…

Впервые пою о любви,

Впервые я отказываюсь от раздора.

1923

* * *

И эта улица, и этот домик

Мне давно так знакомы.

Вверх по окну синяя соломинка из проводов

Отягощена, как когда-то.

Были годы суровых непредвиденных обстоятельств

Годы неистовых усилий.

Я помню свою деревню, свое младенчество

И голубую сельскую местность.

Я не искал славы и самодовольства

Ибо я знаю цену награды.

Сейчас, когда я сплю, я представляю себе присутствие

Моего родного и близкого места жительства.

Сад в багровых крапинках,

Август спит на перилах.

щебечущие птицы летают кругами

и отдыхают в лапах лип.

Я очень любил этот деревянный дом,

Бревна обладали грозной нагретой мощью,

Наша печь издавала странный вой

Пока мы топили костер по ночам.

Это был вопль громко, как воронка.

Словно скорбь и страдание от боли.

Что, черт возьми, он увидел, верблюда каменщика,

Под проливным и воющим дождем?

Ну, наверное, видела далекие границы

И мечту о фазе цветения,

Как песчаные земли Афганистана

И полупрозрачная дымка Бухары.

Ну, я очень хорошо знаю эти места

Я был там как путешественник.

Теперь я хочу выбрать пункт назначения

Но как можно ближе к моему дому.

Золотые сны исчезли,

Все растворилось в тумане, как пена.

Мира тебе, травы разбросаны,

Мира тебе, деревянный родительский дом!

1923

* * *

Печально смотреть на тебя, любовь моя,

И так больно вспоминать!

Кажется, единственное, что у нас есть

— это оттенок ивы в сентябре.

Чьи-то губы изжились

Твое тепло и телесный трепет,

Как будто моросил дождь

Душа, застывшая в заторе.

Ну пусть будет! Я не боюсь.

У меня еще один радостный праздник.

Мне ничего не осталось, кроме

Коричневой пыли и цвета гризли.

Я не смог, на мою руту,

Спасти себя, для улыбок или чего-то еще.

Дорог, по которым я ходил, немного.

Я сделал много ошибок.

Таким образом веселая жизнь и смешной раскол.

Так было и будет всегда

Роща с березовыми костями

Это как кладбище, ну я никогда!

Точно так же мы пойдем на нашу гибель

И исчезнем, как звонящие в сад.

Зимой цветы никогда не распускаются,

И не стоит о них горевать.

1923

***

Давай сядем сюда, моя дорогая,

Посмотри, как я забочусь.

Я буду слушать бурю

Под твоим покорным взором.

Вся эта золотая растительность

И эта светлая прядь волос, —

Они пришли как спасение

Из бездельника, лишенного заботы.

Давным-давно я покинул свою деревню

С цветущими полями и зарослями,

Соблазненный городом image

И жизнь славы, такая злая.

Так я предал себя забвению

Фруктовый сад, летом я наслаждался

Где я, под пение лягушек,

Возвысился до поэта.

Осень с золотыми ветвями…

Клен, липы, наслаждаясь,

Втыкают свои веточки, как лапки,

Ищут кого-то, кого они дорожат.

Они ушли, наши дорогие потери,

В уютном дворе полумесяц

Знаки с лучами света на крестах

Вот и мы присоединимся к ним в подвале.

Полное преодоление неприятностей

Вот так мы пойдем по велкингу

Все извилистые дороги только

Добро пожаловать живым существам.

Давай сядем здесь, моя дорогая,

Подойди и посмотри мне в лицо.

Дай мне послушать бурю

Под твоим покорным взором.

1923

***

Тебя использовали кто-то другой

Но в глубине есть что-то хорошее:

Заклинания твоих стеклянных волос,

Твои усталые глаза уставали осенью.

Осенний век! Ну, со своей стороны,

Мне это нравится больше, чем молодость, я это знаю,

Ты теперь намного лучше душе

И очарование поэта.

Я никогда не лгу в душе,

И на призыв к показухе

Скажу не задумываясь:

Прощай, склоки, выпивка и все такое.

Пора прекратить этот грубый трюк,

Я был таким упрямым. Это предел!

Мое сердце напоило своего рода напитком

Это отрезвляет кровь и дух.

Сентябрь стучит по моему стеклу

С ветвями ивы малиновыми,

Мне нужно снова подготовиться

К наступлению сезона.

Теперь я терплю многое,

Без потерь, стресса и ограничений.

Изменилась, кажется, моя русская земля

Так же дома и могильники.

Смотрю вокруг, вижу насквозь,

И тут, и там, и везде

Единственный, о ком я забочусь,

Это ты, мой друг, и сестра тоже.

Ты единственный, кого Я,

Совершенствуя недостатки грешника,

О дорогах буду петь, — боже мой! —

Расставание проступка.

1923

***

Не мучай меня холодностью и жесткостью

И не спрашивай, сколько мне лет и так далее.

У меня серьезная болезнь падения

Моя душа как желтая кость.

Несколько лет назад я был не таким, как

, которым являюсь сейчас.Я мечтал и все такое,

Я представлял, что стану знаменитым

Очень богат и любим всеми.

Я чрезмерно богат. Я заявляю!

Вот моя шляпа, которой я никогда не пользуюсь.

Все, что у меня есть, это рубашка и пара

Изношенных когда-то элегантных туфель.

Я тоже знаменит. Они меня знают

От московской мрази до парижской.

И мое имя вызовет бурный отклик

, как проклятие и проклятие.

Что до любви, разве это не забавно?

Когда я целую тебя, твои губы как мертвые.

У меня есть любовь, которую я, кажется, теряю

А твоя еще не расцвела.

Временами угрюм — плевать,

Ибо еще не время грустить.

Молодая трава на холмах, как ваши волосы,

Шорох, похожа на золотую подушечку.

Я хотел бы быть там, в этой необъятности

Чтобы я мог, под шелест травы,

Засыпать и тонуть во тьме

И мечтать, как я делал это раньше.

Но вещи, о которых я сейчас мечтаю

Совершенно новые для земли и травы

Ибо они не могут быть выражены и изложены,

И они не могут быть названы, увы!

1923

***

Домик с голубыми ставнями,

Я тебя никогда не забуду, ни за что!

Все эти годы, прошедшие с тенями

Казалось, совсем недавно и совсем недалеко.

До сих пор мне снилось

Наши поля, леса и облака на высоте

Под серой хлопковой пеленой

Об этом бедном старом северном небе.

Хотя я не могу восхищаться, но

Я совершенно не хочу теряться.

Наверное, теперь и навсегда.

Мрачное тепло русской души.

Люблю серебряных журавлей

Пролетая не знаю куда,

Ибо не видели на этих равнинах

Как бы урожай зерна обильный.

Они видели цветение деревьев,

Хрупкие ивы, все кривые и голые,

Они слышали воровские свистки

Это вызвало такой ужасный страх.

Так что я не могу не заботиться о

Ты, моя земля, и это совершенно бессознательно.

Под чехлом из дешевого хлопкового савана

Обожаю тебя с глубочайшими эмоциями.

Так выглядят как недавние тени

Прошлые годы, они все еще парят сегодня …

Маленький домик с голубыми ставнями,

Я никогда не забуду тебя, ни за что!

1924

Письмо матери

Ты еще жив, моя дорогая бабушка?

Я тоже жив.Привет! Привет!

Пусть всегда будет над тобой, дорогая,

Удивительный поток вечернего сияния.

Мне сказали, что скрываю свое беспокойство,

Очень беспокоюсь обо мне,

Вы выходите на обочину каждую ночь,

В своем потрепанном пальто.

В вечерней темноте, очень часто,

Вы представляете ту же самую старую сцену крови:

Что-то вроде драки в таверне какой-то хулиган

Вонзил мне в сердце финский нож.

А теперь успокойся, мама! И не скучать!

Это мучительная выдумка насквозь.

Я не такой уж плохой пьяница,

Как умереть, не увидев тебя.

Я как всегда твой нежный сын, дорогой,

И единственное, о чем я мечтаю сейчас

— это оставить здесь эту мрачную скуку

И вернуться в наш домик. И как!

Я вернусь весной без предупреждения

Когда цветет сад, белый как снег.

Пожалуйста, не будите меня рано утром,

Как вы это делали раньше, восемь лет назад.

Не тревожь мои мечты, которые теперь сбылись,

Не тревожь мою тщетную и тщетную борьбу

Потому что еще слишком рано, что я узнал

Тяжелые потери и усталость в жизни.

Пожалуйста, не учите меня молиться!

Нет пути назад к тому, что было.

Ты моя единственная радость, поддержка и похвала

И моя единственная вспышка светится.

Пожалуйста, забудь о своей боли и страхе,

Пожалуйста, не беспокойся обо мне много

Не выходи на обочину дороги, дорогая,

В своем потрепанном пальто.

1924

***

Теперь мое горе не будет проливаться звоном,

Счастливый смех давно минувшего.

Липовый цвет увядает и тускнеет

И соловьиные рассветы миновали.

Все было тогда в новинку, а эмоции

Заполнили мое сердце до краев, так хорошо.

Тогда как теперь каждое слово, доброе и осторожное,

Вкус горького плода.

Знакомые просторы долин

Уже не такие красивые, как раньше.

Канавы, склоны, пни и всевозможные овраги

Всегда унывали мою землю.

Все жалко, ветхие и мрачные,

Серый пруд так бросается в глаза…

А мне все близко и дорого,

Жалкое видение, которое заставляет меня плакать.

Там ветхий домик,

Я слышу блеяние овцы,

И конь, выставленный проглядывать

Так глубоко машет хвостом у пруда ..

Это Родина, наша Родина ,

И это нас в некотором роде грустит,

Здесь мы плачем вместе с душем,

В надежде на веселый день.

Таким образом, мое горе не может быть рассеяно звонком.

Счастливый смех ушедшего прошлого.

Липовый цвет увядает и тускнеет,

И соловьиные рассветы миновали.

1924

Письмо женщине

Да, ты помнишь,

Ты наверняка помнишь

То, как я слушал

Стоял у стены

Когда ты ходил взад и вперед по комнате

Обличал меня

Горькими словами и все такое.

Ты сказал

Что нам пора расстаться,

И что моя безрассудная жизнь,

Для тебя была испытанием,

И тебе пора начать новую жизнь

Пока мне было суждено

Спуск под гору.

Любовь моя!

Ты, без сомнения, не заботился обо мне.

Вы не знали о том, что я

Был похож на загубленную лошадь среди толпы,

Пришпорил лихой всадник, мелькнув мимо.

Вы не знали

То, что я был весь в дыму,

И в моей жизни, полностью перевернувшись,

Я был несчастен, подавлен, сломлен,

Потому что я не видел, что как мы были связаны.

Лицом к лицу

Лицо не видно.

Мы должны отступить для лучшего наблюдения.

Когда океан кипит и воет

Судно в плачевном состоянии.

Мир — всего лишь корабль!

Но все сразу,

Кто-то в поисках лучшей жизни и славы,

Превратил его, грациозно, воспользовавшись своим шансом,

В центр бури и шквала.

Ну, а кто из нас

На борту могучей лодки

Никогда не дрался, не клевал и не падал?

Немногие из них не будут

Отчаяние, когда они вот-вот утонут.

Я тоже,

До громкого крика,

Но хорошо зная, что я делал

Спустился в трюм, где я

Мог бы держаться подальше от мест извергания.

«Hold» был русским пабом

Где я

пил, слушая громкую ссору,

Я пытался успокоить свои заботы

Просто утопился в спиртном.

Любовь моя!

Я тебя волновал, боже мой!

Твои усталые глаза выражали уныние,

Я не скрывал от тебя, что

Провел свою жизнь в ссоре.

Вы не знали

То, что я был весь в дыму,

И в моей жизни, полностью перевернувшись,

Я был несчастен, подавлен, сломлен,

Потому что я не видел

Куда мы были связаны.

………………………………

Прошло много лет,

Я уже не так молод.

Я не чувствую того же, и у меня есть новые идеи,

И вот за праздничным столом скажу:

Да здравствует тот, кто за рулем!

Сегодня я,

Охваченный нежными чувствами так,

Вспомни твою тоску, и теперь я счастлив

Расскажу тебе прямо, чтобы ты знал

О том, кем я был

И что случилось!

Любовь моя,

Рад сообщить, что

Я избежал плохого спуска, и

Сегодня я на советской земле

Верный сторонник и защитник.

Я не тот человек

, которым был раньше.

Я бы тебя не обидел

Как я. Так глупо!

И я бы следил за лейбористами, чувствуя себя свободным,

На самом деле, до Ла-Манша.

Простите, пожалуйста,

Я знаю, что вы изменились.

Вы живете с умным,

Хороший муж;

Тебе не нужна вся эта суета и все эти обещания,

И я тебе тоже не нужен, такая опасность.

Живи, как ты

Веди свою счастливую звезду

Под шатром папоротника, если таковой имеется.

С наилучшими пожеланиями,

Ты всегда в моих мыслях, ты,

С уважением,

С е р е ж е н и е Й е с е н и н.

1924

* * *

Притихла золотая березовая роща

Прекратилась веселая болтовня,

Летят журавли, угрюмые,

Жалеть уже некому.

Кого им пожалеть? Каждый просто рысак.

Один приходит, уходит и снова уходит навсегда.

Луна и конина над водой

Вспомните всех погибших, исполненные боли.

Я стою на равнине совсем один,

Журавли, ветер уносит их,

Я вспоминаю свое летнее детство,

И я все равно не жалею о своем прошлом.

Я не жалею о днях, которые я выбросил,

Мне не жаль сирень моей души.

Пурпурная рябина, горящая в саду

Не может никого согреть и утешить.

Рябина сохранит окраску.

Трава, подверженная воздействию тепла, не утихнет,

Я бросаю слова печали и досады

Как дерево тихо опускает листья.

И если когда-нибудь ветер времени намеревался

Сгребать их всех в бесполезный рулон…

Надо сказать: золотая роща кончилась

Ее прелестная болтовня в самый разгар осени.

1924

***

Теперь мое горе не будет проливаться звоном,

Счастливый смех ушедшего прошлого.

Липовый цвет увядает и тускнеет

И соловьиные рассветы миновали.

Все было тогда в новинку, а эмоции

Заполнили мое сердце до краев, так хорошо.

Тогда как теперь каждое слово, доброе и осторожное,

Вкус горького плода.

Знакомые просторы долин

Уже не такие красивые, как раньше.

Канавы, склоны, пни и всевозможные овраги

Всегда унывали мою землю.

Все жалко, ветхие и мрачные,

Серый пруд так бросается в глаза…

А мне все близко и дорого,

Жалкое видение, которое заставляет меня плакать.

Там ветхий домик,

Я слышу блеяние овцы,

И конь, выставленный проглядывать

Так глубоко машет хвостом у пруда ..

Это Родина, наша Родина ,

И это нас в некотором роде грустит,

Здесь мы плачем вместе с душем,

В надежде на веселый день.

Таким образом, мое горе не может быть рассеяно звонком.

Счастливый смех ушедшего прошлого.

Липовый цвет увядает и тускнеет,

И соловьиные рассветы миновали.

1924

***

Голубая ночь, и луна смотрит

Было время, был молод и красив.

Так безвозвратно и так настойчиво

Все прошло … все прошло … и далеко …

Сердце мое холодно, а глаза мои тусклые…

Синий — мое счастье! Лунная ночь!

Октябрь 1925 г.

***

Метель плачет, как цыганская скрипка.

Милая девочка. Она злая, когда улыбается.

Ее глаза такие синие, разве они меня не пугают?

Мне нужно довольно много, и мне все равно.

Мы так похожи и так контрастируем

Вы молоды. Я старый. И вся моя жизнь заржавела.

Молодые счастливы, а я весь высох

Вспоминая прошлое, в этой ужасной метели.

Я не балуюсь. Буря — моя скрипка.

Мое сердце покрывается снегом, когда я вижу, как ты улыбаешься.

1925

* * *

Ой мой клен, замерзший, твердый и голый,

Почему ты стоишь там, гнувшись, в метель?

Вы видели видение? Вы слышали лепет?

Так же, как если бы вы вышли на праздную прогулку.

Как подвыпивший надзиратель, идущий по обочине,

Вы застряли в сугробе, пораженные обморожением.

Сам довольно часто теряю местонахождение,

Не могу найти свой дом после запоев.

Теперь вижу иву, теперь другие деревья и

Спой им песни про лето в метель.

Я бы подумал, что я что-то вроде клена,

Не голый клен, — зеленый, как в апреле.

И, забыв добродетель, пьяный, как утопленная мышь,

Я бы березку обнял, как чью-то супругу.

1925

***

Синий туман, простор засыпан снегом,

Прекрасно сияет луч луны.

Разве не приятно сидеть без дела,

Думая о былых временах ?!

Внизу у крыльца тает снег.

Прямо как сегодня ночью, при лунном свете, один,

Неверно надев фуражку,

Я потихоньку убежал из дома.

Теперь я вернулся на свою землю, о, дорогая,

Кто-то забыл меня? У других нет?

Я здесь, как человек в позоре

У моего дома есть садовый участок.

Сжимаю меховую шапку, мрачный новичок,

Мне почему-то совсем не нравится этот соболь.

Теперь вспоминаю дедушку и бабушку,

Рыхлый снег на кладбище и все такое.

Все успокоились, потому что «мы все были бы там»,

И бесполезно пытаться вернуть часы.

Вот почему я так сильно забочусь.

Так сильно я их люблю, мой деревенский народ.

Я чуть не заплакал. Я задумался.

И, заставляя улыбнуться, я стоял в тумане,

Это был последний раз, когда я задавался вопросом

Что я видел этот дом, этот подъезд и эту собаку?

1925

***

Заснеженная равнина, а луна белая

Покрытая пеленой моя деревня.

Березы, одетые в белое, плачут, как я вижу.

Интересно, кто мертв? Неужели это я?

1925

***

Сугроб, нагроможденный, стал хрупким и черствым,

Холодно — луна, сияющая с высоты.

Теперь я вернулся в свой дорогой старый дом,

И сквозь метель вижу свет.

Ну, мы бомжи, но не страдаем.

Я хвалю то, что у меня есть, без жалоб.

Вот я вернулся домой к ужину,

Рад снова увидеть мою старую мать.

Она смотрит, и я вижу, что у нее глаза в слезах,

Тихо плачет, как будто все в порядке.

Затем, когда она касается чашки, она появляется

Упрямая, вот-вот поскользнется и соскользнет.

Дорогая старушка, моя лучшая и самая нежная,

Отбрось печальное отражение из головы.

Послушайте меня, песню бури

Вместо этого я расскажу вам о своей жизни.

Многое я видел и много путешествовал,

Многое любил и страдал.

Я кутил, создавал неприятности и упивался,

И не видел никого более достойного, чем ты.

Сняв туфли и куртку,

Снова греясь у постели,

ожил и, как и в детстве,

желаю хорошей жизни, и надеюсь, не напрасно.

Тем временем метель задыхается и рыдает.

Кружится в снежных облаках в ночи.

И я представляю, листья опадают.

Те липы, которые растут снаружи.

1925

Я не забыл тебя, дорогая,

Блеск твоих волос и все такое.

Было не так просто и весело

Уйти от вас, насколько я помню.

Осенью не забыл,

Шелест берез, ночь;

И хотя дни были короче

Лунный свет был долгим и ярким.

Ты прошептал мне на ухо эти слова:

«Годы и мечты уйдут,

Ты пойдешь с другим, моя дорогая,

И оставь меня одного».

Тот лайм, стоящий там, в цветке,

Снова напоминает мои эмоции

То, как я нежно осыпал бы тебя

Эти прекрасные цветы на тебе.

Моему сердцу будет тепло, грустно и грустно,

В любви, хорошо помню

Ты, друг, как сказка

О любви к другой девушке.

1925

* * *

Жизнь коварна с чарующим пафосом

Вот почему она такая мощная, и

Составляет свои пагубные буквы

Своей возмутительной жесткой рукой.

Закрыв глаза, я молчаливо заявляю:

Прикоснись к своему сердцу, и ты ясно увидишь,

Жизнь обманчива, но кое-где

Она приукрашивает обман обманом.

Теперь посмотри вверх и лицом к серебряному небу,

Прочти свою судьбу по луне и умоляй,

Просто успокойся, смертный человек, не ворон

Вечная истина тебе не нужна.

Что ж, приятно думать, что весной такая коронованная,

Что эта жизнь была праведным путем.

Пусть ваши легкие подруги передвигаются,

Пусть мальчики обманывают вас и предают.

Пусть девушки ласкают меня, я терплю,

Пусть злые языки будут острыми и тонкими, —

Я давно живу всем обеспеченным,

Ко всему безжалостно привык.

Высочество холодеет мое сердце. Я обескуражен.

А звезды холодные, в отличие от прежних.

Те, кого я любил, разочарованы,

Те, кому я поклонялся, забыли меня.

Хотя здесь меня подвергают остракизму и порицанию,

Тем не менее я продолжаю улыбаться, совсем не в депрессии ..

Живу в этом мире, так близко и дорого,

Я благодарен своей жизни за всех.

Август 1925 г.

***

Не падай, моя маленькая звездочка, продолжай светить,

Продолжай падать холодными лучами света.

Нет живого сердца, живущего

Там, за могилой.

И из луча вы приносите нам лето

И засыпаете поля рожью и сеном

И волнующим тоскливым шумом

Журавлей, которые не улетели.

Поднимаю голову и слышу

За лесом за холмом

Прекрасная песенка про ближнее

И родная родина, какой кайф!

Осень, превращаясь в золото, появляется

Чтобы выжать сок из деревьев и растений;

Листья слезы проливают задумчивые

Для любимых и любящих.

Знаю, знаю, время близко,

Ни по чьей вине, не обижаясь,

Я тоже буду отдыхать с миром прямо здесь

Под скорбным заборчиком.

Нежное пламя скоро погаснет,

Мое сердце обратится в пыль, к худшему,

Мои демоны, несомненно, положат камень.

Со словами веселья, стихами.

Но, чувствуя печаль и видя,

Я бы сказал так:

Родину любил как алкоголик

Обожает бар и буфет.

Август 1925 г.

***

Здесь и там опадают листья.

А ветер

протяжный и тихий.

Интересно, кто порадует мое сердце?

Кто его утешит, друг мой, ты знаешь?

Я смотрю на луну и пытаюсь

Не спать, чтобы не дремать.

Опять реестры плачут

На рассвете осеннего дня.

Ранний рассвет, синий как всегда…

Блаженная радость летающих звезд…

Теперь я мог загадывать желания. А вот

Увы, не знаю, чего пожелать!

Чего тут желать, интересно,

Проклятие дома, моя судьба и все такое?

Я хочу видеть там,

У моего окна красивую девушку.

Она должна мне нравиться,

как исключение,

Чтобы передать, что я ей нужен,

И я хочу ее со словами любви,

Чтобы утешить мое сердце и мою душу.

Чтобы я, принимая свои уроки,

В эту чудесную лунную ночь

Не растаял и не упал в обморок от восторга

И с ликующей юностью

Мог бы быть доволен своей молодостью хорошо.

Август 1925 г.

* * *

Цветы прощаются со мной

Они склоняют головы и низко кланяются

Значит, я никогда не увижу

Ее прекрасное лицо и мой родной город.

Ну вот так, любовь моя!

Я видел их всех в жилище,

Принимаю этот смертельный трепет

За нежное чувство, еще жив.

Я узнал свою жизнь день за днем,

Я жил с улыбкой и

Таким образом, я неизменно говорю:

В нашем мире все повторяется.

Ну, придет еще кто-нибудь,

Прошлое горе не успокоит. Новый,

Может быть, споет лучшую песню

Для любимой брошенной женщины.

И, может быть, слушая песню,

Лаская своего любимого любовника,

Она, наверное, меня запомнит

Как уникальный и заветный цветок.

Октябрь 1925 г.

* * *

Не заставляй улыбаться, девочка, напряженно, как ты,

На самом деле я люблю не тебя.

Я полагаю, ты это знаешь, и ты это хорошо знаешь, —

Я здесь не для того, чтобы увидеть тебя, а с другой девушкой.

Я проходил мимо, и, ну, мне было все равно,

Я видел тебя и хотел просто остановиться и посмотреть.

Октябрь 1925 г.

* * *

Снег крутится сильно и крепко

Мчатся санки на трех лошадях.

Молодые в санях. О, парень!

Где мое счастье? Где моя радость?

Так все ускользнуло от бури, —

Бешено мчится в санях с тремя лошадьми.

Октябрь 1925 г.

***

Ой, какая ночь! Я не могу спать.

Небо залито луной. Ну я никогда!

Кажется, что в душе я храню

Юность ушедшая навсегда.

Мой друг замороженных прошлых лет,

Не называй игру любовью и привязанностью,

Лучше бы лунные лучи

пролились на мое жилище.

И глядя сверху вниз

Пусть здесь изобразятся мои черты, —

Ты не можешь разлюбить

Так же, как ты не мог не любить меня, дорогая.

Мы любим только раз, понимаешь,

Так ты мне чужд, как ни странно,

Как липа, нога в снегу,

Тщетно пытается нас привлечь.

Я знаю это, и вы тоже это знаете —

То, что мы видим в этот поздний час

Мороз и снег кажутся синими

И не великолепие цветка.

У нас была любовь, наше время и день

У каждого есть кем восхищаться,

И теперь нам все равно суждено

Играть в привязанность, любовь, желание.

Давай, ласкай меня, держи меня крепче,

Поцелуй меня с горячим притворным рвением,

И пусть я мечтаю о свете

Весны и любви, которая длится вечно.

30 ноября 1925 г.

***

Не смотри на меня так укоризненно

Ибо я не злюсь на тебя,

Но мне ужасно нравится твоя внешность

И твоя кажущаяся скромность тоже

Да, кажется, у вас открытое сердце,

И я был бы рад увидеть

Как лисица притворяется ушедшей

Ловит ворон, как вы хотите меня поймать.

Попытайся поймать меня, я не испугаюсь

Не сдерживайся пыл!

Многие девушки вашего вида преследовали

, спотыкаясь о моем сердце, которое ослабевает.

Я люблю не тебя, моя дорогая,

Ты всего лишь эхо, тень,

Я представляю себе другую девушку,

Ах, какая красивая голубоглазая горничная!

Хоть она и не такая скромная

И кажется довольно крутой,

Ее величественная походка

Разжег глубину моей души.

Она девушка, которую нельзя обмануть,

Несмотря на вашу волю, она соблазнит,

В то время как вы не сможете приспособиться

В моем сердце приукрашенной ложью.

Я вас презираю, но как обыватель

Я робко и открыто скажу:

Если бы не было ада и рая

Они бы все равно что-нибудь придумали.

1 декабря 1925 г.

* * *

Вы не любите меня и не испытываете сострадания.

Вам не кажется, что теперь я выгляжу лучше всех?

Хотя вы смотрите в сторону, вы испытываете страстный восторг.

Когда вы кладете руки мне на грудь.

Ты молод, такой чуткий и рьяный,

Я тебе не плохой и не очень хороший.

Скажите, а вы ласкали много нежных ребят?

Вы помните много рук и губ. Ты сделаешь.

Они ушли и не коснулись вас,

Ушли, как тени, оставив вас в огне.

Ты сидел на коленях у многих,

Ты сейчас сидишь на моих, без стыда.

Хотя твои глаза закрыты, а ты скорее

Думая о ком-то, кому ты действительно доверяешь,

В конце концов, я тебя тоже не люблю,

Я потерялся в мыслях о своем дорогом прошлом.

Разве вы не называете это рвение предопределением?

Поспешный галстук бездумный и бесполезный, —

Как будто я установил это незапланированное соединение,

Я буду улыбаться, когда уйду от вас навсегда.

Ты пойдёшь своим собственным путем

Чтобы дни потрачены неразумно,

Не приближайся к незрелым,

Не соблазняй тех, которые никогда не сгорели.

Когда идешь с кем-то по переулку

Весело болтаешь о любви и обо всем этом

Может, выйду, застенчиво прогуляюсь,

И снова случайно встречусь с тобой, бедняжка.

Расправленные плечи, восхищение и победа,

Наклонение вперед, воздушный поцелуй,

Вы произнесете тихо: Добрый вечер!

И я отвечу: Добрый вечер, мисс.

Ничто не потревожит мое сердце и дух,

Ничто не побеспокоит меня, причиняя боль, —

Тот, кто был влюблен, не вернет ее,

Тот, кто сгорел, больше не зажжется.

4 декабря 1925 года

***

Может быть, уже слишком поздно или, может быть, рано,

Это не приходило мне в голову уже много лет,

Теперь я похож на Дон Жуана, правда,

Как настоящий легкомысленный человек стихов.

Что случилось? Что случилось на самом деле?

Каждый день у меня есть другая цыпочка.

И я теряю жалость к себе, волей-неволей,

И бросаю вызов неверности и уловкам.

Я всегда хранил свое сердце от простого,

Нежные чувства, и мне интересно, что

я ищу в ох, так калека

Женщины, такие легкомысленные и такие пустые.

Держи меня, сдерживай, презрительное чувство,

Ты всегда отмечал меня.

В душе у меня холодно дымится

И шелест сирени, красный и синий.

В моем сердце лимонный закат,

Сквозь туман я слышу, как кто-то говорит:

За свою свободу тебе придется ответить,

Хорошо, Дон Хуан, прими вызов, а?

Принимая вызов в пределах разумного,

Я вижу то же самое, что и у меня:

Я должен принять шторм за сезон цветения

И принять острые ощущения за настоящую любовь.

Вот почему Так и случилось.

Каждый день у меня есть другая цыпочка,

Чтобы я всегда мог улыбаться, быть счастливым

И бросить вызов неверности и уловкам.

13 декабря 1925 г.

—————————————— —————————————

Сергей Есенин

Автобиография

(перевод с русский Алек Вагапов)

Я родился в селе Константиново Кузьминского района Рязанской области 21 октября 1895 года.

В возрасте двух лет меня отправили воспитываться в обеспеченную семью моего деда по материнской линии, у которого было трое взрослых неженатых сыновей, с которыми я провел почти все свои зеленые годы. Мои дяди были озорными и смелыми. Когда мне было три года, меня посадили на лошадь без седла и пустили галопом. Помню, я был напуган как сумасшедший и крепко держался за холку. Потом научили плавать. Один из моих дядей (дядя Саша) взял меня на лодку, поплыл у берега, раздел меня и бросил, как щенка, в воду.Я неловко работал руками, и пока я барахтался, размахивая руками, он все кричал: «Проклятый негодяй! Ты ни на что не годен! ». «Проклятый негодяй» — нежное домашнее имя, которое он использовал. Когда мне было восемь лет, другой дядя использовал меня как охотничью собаку, заставляя плавать за утками, которых он подстрелил. Я хорошо лазил по деревьям. Среди соседских мальчишек я был известен как коневод и большой боец, потому что у меня всегда были царапины на лице. Моя бабушка была единственной, кто упрекал меня в том, что я такой непослушный, а дедушка иногда натравливал меня на кулачные бои и часто говорил бабушке: «Не трогай его, ты, глупая женщина, он так крепнет и крепнет. ! ».Бабушка искренне любила меня, и ее нежность была безграничной. По субботам меня мыли, подстригали ногти и обжимали волосы маслом, потому что мои вьющиеся волосы нельзя было причесать другим способом. Но масло мало помогло. Я бы кричала как сумасшедшая, и до сих пор чувствую некоторую неприязнь и отвращение к субботам.

Так прошло мое детство. Когда я немного подрос, из меня хотели сделать деревенского учителя, поэтому меня отправили в приходское училище учителей с прицелом на поступление в Московский педагогический институт.К счастью, этого не произошло.

Я начал писать стихи в раннем возрасте, может быть, с девяти лет, но думаю, что сознательная творческая работа началась в 16-17 лет. Некоторые из моих стихотворений того периода можно найти в журнале «Радуница».

Когда мне было восемнадцать, я разослал свои стихи в разные журналы и был удивлен тем фактом, что они отказались их публиковать, поэтому я поехал в Санкт-Петербург. Меня там тепло встретили. Первым, кого я увидел, был Блок, вторым — Городецкий.Глядя на Блока, я весь вспотел, потому что впервые увидел живого поэта. Городецкий познакомил меня с Клюевым, человеком, о котором я никогда раньше не слышал. Мы с Клюевым, несмотря на кажущиеся разногласия и разногласия между нами, подружились.

Примерно в это же время я поступил в Шанявский университет, где проучился полтора года, а затем вернулся в свою деревню.

В университете я познакомился с поэтами Семеновским, Наседкиным, Колколовым, Филипченко.

Из поэтов мне больше всего понравились Блок, Белый и Клюев. Белый дал мне много формы, Блок и Клюев научили меня лиризму.

В 1919 году мы с друзьями опубликовали манифест имажинизма. Это была формальная школа, которую мы хотели создать. Но оно не имело основания и умерло само по себе, оставив правду за ограниченным образом.

Я бы с радостью отказался от многих моих религиозных стихов, но они важны как путь поэта к революции.

Когда мне было восемь лет, бабушка стала водить меня по разным монастырям, и благодаря ей у нас были самые разные бродяги и паломники. Они пели всевозможные религиозные песни. Дед был полной противоположностью. Он был пьяницей. Он всегда устраивал какие-то незамужние браки.

После того, как я покинул деревню, мне нужно было понять свой образ жизни.

Во время революции я был на стороне Октября, но принял его по-крестьянски.

В смысле формального развития я все больше тоскую по Пушкину.

Что касается остальных моих личных данных, то они есть в моих стихах.

Сергей Есенин

Октябрь 1925 г.

—————————————- —-

Избранные стихотворения Сергея Есенина Перевод Антона Яковлева

Когда Китс прочитал перевод Гомера Джорджем Чепменом, он почувствовал себя астрономом, когда «новая планета поплыла в его кругозор.«Это то, что я почувствовал, когда прочитал превосходные переводы Антона Яковлева некоторых стихотворений Сергея Есенина. Есенин — икона русской поэзии начала 20 века, передающая необъятность России как страны и культуры, но он малоизвестен в Англосфера. Переводы Яковлева поражают нерусскоязычного читателя как триумф мастерства в сочетании «крестьянской» простоты, которая кажется глубоко и подлинно русской, с пикантными, всегда со вкусом оформленными штрихами американской идиоматической речи. воплощение качества и качества оригинального и незабываемого художника.

— Дэниел Браун, автор книг Принимая случай и Что еще?

Этим внимательным подбором коротких стихов Есенина Яковлев дал нам то, что я считал невозможным, — английского Есенина. Сергей Есенин стоит рядом с Блоком и Цветаевой в пантеоне величайших лирических поэтов России и, как и они, остается одним из самых непереводимых. Сознательное обращение Антона Яковлева с элементами ремесла, а также его собственное существенное искусство поэта сумели передать ощутимый голос и личность Есенина и убедить нас, что он действительно был крупным поэтом.

— Александр Сигале, переводчик Русский абсурд: Избранные сочинения Даниила Хармса

Книга переводов Антона Яковлева стихов Сергея Есенина — одно из тех счастливых событий, которые Вселенная до сих пор время от времени переживает. В данном случае замечательный современный поэт переносит слова известного русского художника-фантаста, умершего в 1925 году, в настоящее и тем самым демонстрирует его безвременье. У него Есенин говорит нам: «Я виноват в том, что я поэт… / В конце концов, это был не мой выбор — / Я просто так пришел в этот мир ». И:« Этот ярлык «поэт» меня не убьет. / Я такой же хулиган, как и ты ». И:« Если бы я не был поэтом, я бы, вероятно, / Был бы вором и аферистом ». Я не мог оторваться от этого — очень рекомендую!

— Рон Колм, соредактор книги From Somewhere to Nowhere: The End of the American Dream и автор книги A Change in the Weather

Избранных стихотворений Сергея Есенина Перевод Антона Яковлева Сергея Есенина

Вторая книга, содержащая переведенные русские стихи, над которыми я занимался до сих пор в этом году (см. Мою рецензию на книгу Ольги Лившиной A Life Replaced здесь), The Last Поэт деревни включает 68 коротких лирических стихотворений, почти все объемом не более одной страницы, написанных молодым русским человеком, который умер в возрасте 30 лет в 1925 году — возможно, жертвой самоубийства, возможно, убитым политическими врагами, которые придумали его. смерть выглядеть как самоубийца.В аннотации к последней странице книги вместе с кратким, но информативным предисловием переводчика Антона Яковлева утверждается, что этот поэт, Сергей Есенин, является неотъемлемой частью русской культуры: они говорят, что среди своих соотечественников Есенин — самый лучший. самый известный и самый любимый русский поэт после Пушкина, литературная рок-звезда своего времени, чьи публичные чтения когда-то привлекали сотни людей и чьи стихи до сих пор широко известны наизусть. Учитывая его статус в собственной стране, Есенин должен быть более известен в мире, чем он сам, и эти быстрые, легкие для чтения переводы русско-американского поэта Яковлева, чьи оригинальные произведения Нептун Корт и Призрак Гранта Вуда Я писал о другом месте на Goodreads — должно пройти долгий путь к исправлению относительной безвестности Есенина среди англоязычных читателей.

Хотя произведения Есенина — удивительно плодотворные, несмотря на его урезанную продолжительность жизни — также включали более длинные стихи и пьесы, Яковлев решил построить этот сборник переводов на основе более коротких стихотворений Есенина, поскольку они составляют основу его популистской славы в его родной стране. земля. Все стихотворения, содержащиеся на этих страницах, датированы периодом между 1910 и 1925 годами, и хотя Есенин был относительно космополитом в своих связях и влиянии (третья из его четырех жен была американская танцовщица Айседора Дункан), эти стихи в значительной степени имеют сельский характер и ставят на передний план пасторальный стиль. Типично русские зрелища и звуки, которые Есенин обожал больше всего.Есенин громко заявляет о своем сочувствии и симпатии к нищим, беднякам, коровам, собакам, даже к стеблям пшеницы, которым «перерезают горло», чтобы испечь хлеб. У него есть уникально изобретательный способ делать собачьи стихи интересными, пряча в них любовные стихи, как в «Собаке Качалова»:

…. Мой дорогой Джим, среди ваших гостей было столько
самых разных людей.
Но неужели самый печальный и самый тихий
остановился здесь случайно?

Она придет, даю слово.
И в мое отсутствие, глядя ей в глаза,
Пожалуйста, нежно лизните ее руку от моего имени
За все, в чем я был и в чем не виноват.

Для меня наиболее захватывающими из стихотворений Есенина являются те, которые сталкиваются с вопросами идентичности: Кто я? Что отличает меня от других? Отвечая на эти вопросы, Есенин неоднократно склоняется к самомифологизирующему видению себя как дебоширного, пьяного, скандалистского, прелюбодейного, склонного к скандалам «хулигана», анахронично идеалистического мечтателя с обреченным безрассудным стремлением «жениться на белой розе». черная жаба на этой земле «. Его повышенная осведомленность о своей собственной природе побуждает Люциферианцев произносить такие высказывания, как «Но если демоны гнездятся в моей душе, / Это означает, что там жили ангелы.Его «Я сам хулиган и бандит / С кровью степного конокрада» перекликается с его современницей и соотечественницей Мариной Цветаевой «Какой-то мой предок был скрипачкой / и вором на приколе…. : он вообще играл на скрипке? »

В своих стихах об эротической любви чувствительность Есенина может показаться некоторым читателям немного тревожной, особенно в стихах, где он пытается примириться с тем, что он находится в партнерстве с более старшим, более взрослым человеком. опытная женщина (Айседора Дункан?): «Ну и что, если тебя кто-то другой напоил…. Другие губы разошлись / Твое тепло и дрожь твоего тела … твоя слегка гангренозная душа … »Но невозможно не воодушевиться образами Есенина, которые в переводе Яковлева на английский язык свежи и мускулисты. , озаренный чистыми огненными красками, озвученный авторитетно и ясно:

«Шорох, полночь, кувшин луны
Чтоб березовое молоко зачерпнуть!
Как будто погост хочет задушить
Кого-то руками из крестов! «

» Так поднимите, лапы луны,
Моя печаль в небо в ведре.»

» Как жеребенок, рыжеволосая новолуние
Запряженная в наши сани. «

» Закат тихо плывет по пруду, как красный лебедь. «

» В дрожащем уличном свете
отражается его безгубая голова. черная лужа ».

Тема (1979) — Тема (1979) — Обзоры пользователей

Впервые я увидел этот фильм пару месяцев назад, мне он понравился, но в последние недели я пересмотрел его снова и обнаружил он настоящий гений. У этого фильма один из лучших сценариев.Я прямо сейчас скажу, что этот фильм будет на любовь или на ненависть.

Мне нравится настроение, атмосфера и расположение. Я думаю, что есть песни, которые используются на протяжении всего фильма, очень эффектно и в идеальное время, одна — это пьеса Шуберта (так говорят в фильме), а другая инструментальная / вокальная песня, вероятно, написанная для фильма. Мне никогда не нравился фильм, в котором персонаж думает про себя, и мы слышим его мысли так же сильно, как этот. Писатель бродит по старому заснеженному городу, думает, и мы слышим его мысли.Фильм работает так: его мысли никогда не скрываются от нас, мы слышим его голос, что бы он ни делал.

Невероятно хорошо просчитанный кинематограф. Мне нравится темп, кадры, такие совершенно естественные и идеально подходящие для сюжета. Моя любимая сцена, как и многие другие, — это 20-минутная сцена с ужином. Я не могу начать описывать это, но диалог так хорошо написан, сыгран и снят. В этой сцене самые смешные и грустные моменты, а также замечательные персонажи. Кстати, у этого фильма нет абсолютно никаких титров в начале этого фильма, он сразу переходит в историю, мне это нравится.Наконец, я бы сравнил этот фильм, и я не люблю сравнивать фильмы, с «Дневником деревенского священника» Брессена и «Ностальгией» Тарковского. Во всех трех фильмах мы слышим мысли главного героя. это намного ближе к «Ностальгии», потому что парень писатель и потому, что его повествование ведется в настоящем времени, тогда как «Дневник ..» ретроспективно. Визуально ТЕМА (мне нравится использовать русское название, потому что оно пишется одинаково на английском и русском T-E-M-A) нельзя сравнивать ни с одним из фильмов, хотя, опять же, глубоко депрессивное экзистенциалистское настроение ближе к Тарковскому.Опять любить или ненавидеть. Если вам нравится фильм, в котором время течет естественно, а действия персонажей реалистичны, а сама история честная и глубокая, если вы не возражаете против множества отличных диалогов (скажем, «Um Filme Falado / A Talking Picture» Маноэля Де Оливьеры) и захватывающая поездка на одиссею главного героя, которая может вам понравиться. Этот фильм лучше всего смотреть очень внимательно, без отвлекающих факторов, без повышенного шума, в темной комнате или просто с максимальным комфортом, потому что в нем такие глубокие мысли.Невероятный фильм, в чистом виде. Я не особо вдавался в историю, потому что не могу сказать много, чтобы объяснить ее великолепие, нужно просто рискнуть и поискать ее.

10 из 11 нашли это полезным. Был ли этот обзор полезным? Войдите, чтобы проголосовать.
Постоянная ссылка

Сергей Есенин (3 января 1895 — 28 февраля 1925), русский писатель, поэт

?????? ?????? ?????, ??? ?????? ?????? ? ??????, ??????? ? ???????? ???? ?????????????, ??????????? ? ????????? ??????, ?????? ?????? ???????? ? ????????????? ??????????, ????? ? ??????? — ??? ??? ?????? ??????? ?????????? ? ????? ????.??????????? ?????? ?????, ?????????? ??????????, ?? ???????? ?????, ???????? ? ???????????? ?????, ??????? ? ?? ??? ???? ??????? ???? ?????????. ? ?????? ???????? ????????? ? ??????? ????? ??? ?????????????, «?????????» ? «???????» ?????, ??? ?????? ?? ????, ??? ????????? ??? ???????????? ????????????, ??????, ???????, ?????? ? ?????????????, ????? ????????, ???????????? ???????????? ? ???????????? ??????????,? ????? ????????? ???????????? ?????? ?????. Тонкая лирика поэта, его нежная любовь к родине, простой и понятный язык стихотворений, бесшабашная и радостная природа, умение изящно передать в производствах настроений, мыслить розового чувства.Трагическая судьба поэта, прожившего насыщенную, но недолгую жизнь, вылилась в удивительные стихи, которые и по сей день трогают душ читателей. В данном собрании сочинений С. Есенина вошли все стихотворения, «маленькие» и «большие» стихотворение, как назвал их поэт, все известные его прозаические произведения, статьи, заметки, очерки и.

(?????? ?????? ?????, ?????? ??????? ??????, ??????? …)

?????? ?????? ?????, ??? ?????? ?????? ? ??????, ??????? ? ???????? ???? ?????????????, ??????????? ? ????????? ??????, ?????? ?????? ???????? ? ????????????? ??????????, ????? ? ??????? — ??? ??? ?????? ??????? ?????????? ? ????? ????.??????????? ?????? ?????, ?????????? ??????????, ?? ???????? ?????, ???????? ? ???????????? ?????, ??????? ? ?? ??? ???? ??????? ???? ?????????. ? ?????? ???????? ????????? ? ??????? ????? ??? ?????????????, «?????????» ? «???????» ?????, ??? ?????? ?? ????, ??? ????????? ??? ???????????? ????????????, ??????, ???????, ?????? ? ?????????????, ????? ????????, ???????????? ???????????? ? ???????????? ??????????,? ????? ????????? ???????????? ?????? ?????. Тонкая лирика поэта, его нежная любовь к родине, простой и понятный язык стихотворений, бесшабашная и радостная природа, умение изящно передать в производствах настроений, мыслить розового чувства.Трагическая судьба поэта, прожившего насыщенную, но недолгую жизнь, вылилась в удивительные стихи, которые и по сей день трогают душ читателей. В данном собрании сочинений С. Есенина вошли все стихотворения, «маленькие» и «большие» стихотворение, как назвал их поэт, все известные его прозаические произведения, статьи, заметки, очерки и.

Образ любимой женщины в произведении Есенина Образ женщины в произведении Есенина

Александр Блок.

Любовная лирика занимает значительное место в поэтическом наследии Сергея Есенина. Оценка, выраженная в стихах о любви, отражает весь спектр переживаний поэта — тоску, разлуку, радость … Как и вся поэзия Творца, его любовные стихи во многом автобиографичны.

В марте 1913 года заказчик приводит Есенина в типографию, и вскоре он женится на корректоре Анне Айлайер. Но очень быстро он понимает, что это не тот человек, который ему нужен, не то, что ему нужно сейчас.И он хотел только творческой самореализации. А Есенин бросает Анну с маленьким ребенком. Бросает и уезжает в Петроград. … там, бегая по литературным салонам, он знаком с Зинаидой Райх. Они поженились, она подарила ему двоих детей. Но с ней Есенин скоро расстается.

Айседора Дункан прибыла в Россию, чтобы научить танцевать русских девушек. Существует множество версий первого знакомства Есенина с ней:

Не смотри на ее запястья

И с плеч ее льющийся шелк.

Я искал счастья в этой женщине,

И нечаянно смерть нашла …

Какое емкое и точное предсказание. …
Есенин умер в тридцать лет, живя удивительно насыщенной и динамичной жизнью. Его стихи глубоки и символичны. Видимо, на них большое влияние оказали изменения, произошедшие в жизни России того времени. При всей драматичности есенинской лирики есть отчетливый пафос жизнеутверждения:

Многие дум я молча придумывал.

Многие песни сложены о себе.

И на этой земле угрюмо

Держится, что я дышал и жил.

Пение любви есть во всех циклах стихов Есенина, и даже в московской Кабатской. Особенно сильны мотивы разочарования, но поэт считает, что именно любовь может спасти и исцелить от всех недугов и несчастий. Спасай даже тогда, когда больше нет другой надежды.

Постепенно тема любви начинает приближаться к главной теме города Энесен — теме Родины.И это особенно характерно для последних лет «Поэта села». Особого внимания в этом случае заслуживает цикл стихотворений «Персидские мотивы». Подделка счастья вдали от родной земли ощущается здесь очень остро и отчетливо:

Как бы ни была прекрасна Шираза,

Не лучше рязанской скидки.

Здесь любовь интернациональная, огромная. Она до краев наполняет сердце человека и переполняет его, даже за пределами родной страны. Но поэт очень остро чувствует отсутствие России.

Большое значение в поэтике Есенина имеет игровое звучание, символика, цветовая гамма. Для него любовь — это чудо:

Тот, кто изобрел твою гибкую мельницу и плечи,

Яркая тайна с прикрепленным ртом.

Но ваша любимая женщина — это не только возлюбленная, но и мать, которая еще и связывает поэта с родиной. Образ матери перерастает в обобщенный образ русской женщины. Это трудолюбивый крестьянин: «Мать с хваткой не плывет, низко наклонилась… ».

Такое слияние образов матери, возлюбленной и родины, никакого новшества в русской литературе нет, но в образе Есенина эта тема приобрела новое звучание, экспрессию, образность.

«Песня о купце Калашникове» переносит нас на еще более глубокого старика, старше «Капитанской дочки» Пушкина. Но в то же время в этом стихотворении о XVI веке — как ни парадоксально — более прочная связь Лермонтова с современником современности, может быть, потому, что это не эпос, а лироло-эпическое произведение (если придерживаться классификации жанров, которая Л.И. Тимофеев). Отрывок из книги Ольги Бергхольц «Дэйсток», включенной в учебник, читатели читают самостоятельно: он создает определенный эмоциональный настрой перед изучением темы и ориентирует школьников на восприятие ПА

После окончания «Войны и мира», материалы об эпохе Петра Первого, решившего посвятить ей новое произведение. Однако современность вскоре захватила писателя, и он стал создавать произведение, в котором обширно и разносторонне показана постыдная русская жизнь.Так возник роман «Анна Каренина», который произвел на современников необычайно сильное впечатление. Реакция критиков испугала в романе суровую правду, с которой писатель показал русскую жизнь поры со всеми ее острыми противоречиями. Испугались резкого осуждения этой «нечестности»

Принято считать, что герой — это тот, кто спас худого человека или вынес ребенка из горящего дома — таких людей даже награждают медалями, но, на мой взгляд, герой не обязательно тот, кто совершает такие громкие, а иногда даже отчаянные действия.Героем также можно считать тех, кто умеет побеждать, побеждать себя. Вот, например, такая история. Для моего друга Артема уроки физкультуры — настоящая мука. Ну он не может заставить себя перепрыгнуть через лошадь, сделать переворот на турнике, квворк. — Знания на уроке физкультуры он неудачно совершил переворот на турнике и упал. С tech

пришла весна. Сквозь самые нижние тучи начало просвечивать голубое чистое небо. Такой прозрачно-голубой может быть только весной.По земле текли звенящие ручьи. Сначала их было немного, но с каждым днем ​​они все чаще резали лед своими ручьями. Пение ранних пташек и звон капель с крыш наполняют мир, весенняя музыка приходит на смену долгой зимней тишине и ветру вверх. Все приходит в движение: возня на ветках птиц, веселье капает с карнизов жемчуга. Снег по-прежнему прячется в темных углах, не хочет понимать, что с каждым часом сугробы становятся меньше, чтобы не скрывать их около

Он неразрывно связан с темой любви, кажется, не существует без этого высокого чувства, стоящего перед всей вселенной.Поэтическая душа не могла винить в страсти, не восхищаться, не любить.

Первый поэтический опыт Есенина связан с народными мотивами; Именно в стране «Березовой столицы» рождается первая любовь поэта. Стихи, относящиеся к верхним десяткам, по общему настроению сходны с стилизованными под них народными песнями, полными деревенских мелодий и обрядов («Поющая песня», 1910).

А позже, уже в 1916-1919 годах, поэзия любви сливается с природой природы, рисуя целомудрие весеннего цветения, чувственность летнего зноя.

Любимый лирический герой — воплощение красоты окружающего мира, красоты деревенского милого пейзажа. «С пучком волос … овсянкой», «С алым соком ягод на коже» — ее «Гибкий стан и плечи» изобрела сама Природа («не бродить, не бродить в кустах малиновый … », 1916).

В стихотворении «Зелень прячется …» (1918) Девушка предстает уже в образе тонкой березки, которая «заглянула в пруд». Она рассказывает, как «Звезда ночью» «Для голых колен»… обнимает своего пастуха и «Tears Lil», прощается с «New Cranes».

Описание любовного свидания выполняется по целомудрию и той нежности, что за чистая красота природы.

Но в самом начале двадцатых в цикле «Московская Кабатская» происходит резкая смена настроения и интонации. Лиричность деревенской песни сменяется отчетливым, резким, подергивающимся ритмом. Поэт «Без возврата» покидает «Родные поля» («Да! Теперь решено. Без возврата… », 1922).« Когда … светит месяц … Черт знает как », он же« переулок в знакомом Кабаке ». Здесь нет возвышенной любви, нет красоты розового заката — только «шум и щели в этой берлоге в страшном».

Чувства переполняются, остается только плотское влечение. И отношение к женщине меняется: она не стройная березовая девушка, а «паршивая» проститутка (» сыпь, губная гармошка. Скука … скука … », 1923), которую« разбавили »,« Гымызгали ». Она болтается, тупа и вызывает любовь, но ненависть.

Однако такие образы являются нарочитым, демонстративным выражением внутреннего мира поэта. Злая «Кабацкая» любовь — это поэтический крик мерзостей и недостатка вод Кабакских вод. И в то же время Есенин не отвергает естественную, присущую ей глубинность и лиризм, подчеркивающие трагедию состояния души поэта:

Дорогой, плачу,

Прости, прости…

С этой болью я как если моложе …

Это память о чистой, светлой деревенской молодости.Но после лет Кабацкого угрюмого буйства невозможно вернуть «песенного прежнего»: «Собака давно старалась», а «молодой ее сын» остался, и, храня в сердце память о том, как «страдал» «, — признает поэт:

Да, понравилась девушка в белом,

А теперь люблю в синем.

В этот же период поэт создает цикл персидских мотивов (1924-1925), самый известный из которых — «Шагана, Шагана!». (1924). Как и весь цикл, он проникнут романтическим настроением и легкой грустью:

Там, на севере, девушка тоже,

Может, думает обо мне…

Печаль несбывшихся надежд на счастье «до тридцати лет». («Видно, так установлено навсегда …», 1925). Герой был готов сгореть вместе с «Розовым огнем», «Сгородой» «вместе» с любимой. И хотя она смеялась сердцем смехом, тем не менее, эта любовь, безответная и трагичная, «глупый поэт привел … к чувственным стихам».

Отвергнутый лирический герой остается верен прежнему чувству. Он снова находит нужного посланника, как в стихотворении «Сукин сын»; Это «милый Джим» («Собака Качачаков», 1925):

Она придет, отдаст тебе приказ.

И без меня, в ее глазах странсс

Ты лесни для меня нежно рукой

За все, что было и не было виновато.

Это истинный есенинский лиризм, трагический и возвышенно-романтический, чутко-тонкий и в то же время сталкивающийся с теми чувствами, которые каждый становится близок каждому, и поэтому стихотворение С. Есениной более полувека продолжает волновать читателей. драма лирических переживаний.

Лирика Есенина неразрывно связана с темой любви, она, кажется, не существует без этого высокого чувства, обращенного ко всей вселенной.Поэтическая душа не могла винить в страсти, не восхищаться, не любить.

Первый поэтический опыт Есенина связан с народными мотивами; Именно в стране «Березовой столицы» рождается первая любовь поэта. Стихи, относящиеся к верхним десяткам, по общему настроению сходны с стилизованными под них народными песнями, полными деревенских мелодий и обрядов («Поющая песня», 1910).

А позже, уже в 1916-1919 годах, поэзия любви сливается с природой природы, рисуя целомудрие весеннего цветения, чувственность летнего зноя.

Любимый лирический герой — воплощение красоты окружающего мира, красоты деревенского милого пейзажа. «С пучком волос … овсянкой», «С алым соком ягод на коже» — ее «Гибкий стан и плечи» изобрела сама Природа («не бродить, не бродить в кустах малиновый … », 1916).

В стихотворении «Зелень прячется …» (1918) Девушка предстает уже в образе тонкой березки, которая «заглянула в пруд». Она рассказывает, как «Звезда ночью» «Для голых колен»… обнимает своего пастуха и «Tears Lil», прощается с «New Cranes».

Описание любовного свидания выполняется по целомудрию и той нежности, что за чистая красота природы.

Но в самом начале двадцатых в цикле «Московская Кабатская» происходит резкая смена настроения и интонации. Лиричность деревенской песни сменяется отчетливым, резким, подергивающимся ритмом. Поэт «Без возврата» покидает «Родные поля» («Да! Теперь решено. Без возврата… », 1922).« Когда … светит месяц … Черт знает как », он же« переулок в знакомом Кабаке ». Здесь нет возвышенной любви, нет красоты розового заката — только «шум и щели в этой берлоге в страшном».

Чувства переполняются, остается только плотское влечение. И отношение к женщине меняется: она не стройная березовая девушка, а «паршивая» проститутка (» сыпь, губная гармошка. Скука … скука … », 1923), которую« разбавили »,« Гымызгали ». Она болтается, тупа и вызывает любовь, но ненависть.

Однако такие изображения являются нарочитыми, демонстративным выражением состояния внутреннего мира поэта. Злая «Кабацкая» любовь — это поэтический крик мерзостей и недостатка вод Кабакских вод. И в то же время Есенин не отказывается от естественной, присущей ему преемственности и лиризма, подчеркивающих трагедию состояния души поэта:

Дорогой, плачу,

Прости, прости…

В 1923 году поэт возвращается из заграничного путешествия.Он разочарован в буржуазно-демократических принципах западного мира, разочарован в идеалах прошлого. В его текстах есть мотив сожаления о выпечке лет, установленной в Кабаки среди бродяг и проституток.

Вот поэт «Я о любви», рассказанный «скандалами» («Огненно-голубой …», 1923):

Я не выдержал, чтобы выпить и потанцевать

И потерять свою жизнь, не оглядываясь назад.

«Ботфорты нежные, светлые мельницы» и волосы «Осенний цвет» — оживают в лирическом герое «Синий».Любовь как сберегающая сила ведет к возрождению героя:

Это золото — осень,

Фирменная прядь для волос —

Все появилось как спасение

Неугомонный мед.

(«Милый, посиди рядом …», 1923)

В стихотворении «Сукин сын» 1924 года поэт вспоминает «девушку в белом», и душа его оживает:

Снова боль снова душа.

С этой болью я как бы помолодел …

Это воспоминание о чистой, светлой деревенской молодости.Но после лет Кабацкого угрюмого буйства невозможно вернуть «песенного прежнего»: «Собака давно старалась», а «молодой ее сын» остался, и, храня в сердце память о том, как «страдал» «, — признает поэт:

Да, понравилась девушка в белом,

А теперь люблю в синем.

В этот же период поэт создает цикл персидских мотивов (1924-1925), самый известный из которых — «Шагана, Шагана!». (1924). Как и весь цикл, он проникнут романтическим настроением и легкой грустью:

Там, на севере, девушка тоже,

Может, думает обо мне…

Печаль несбывшихся надежд на счастье «до тридцати лет». («Видно, так установлено навсегда …», 1925). Герой был готов сгореть вместе с «Розовым огнем», «Сгородой» «вместе» с любимой. И хотя она смеялась сердцем смехом, тем не менее, эта любовь, безответная и трагичная, «глупый поэт привел … к чувственным стихам».

Отвергнутый лирический герой остается верен прежнему чувству. Он снова находит нужного посланника, как в стихотворении «Сукин сын»; Это «милый Джим» («Собака Качачаков», 1925):

Она придет, отдаст тебе приказ.

И без меня, в ее глазах странсс

Ты лесни для меня нежно рукой

За все, что было и не было виновато.

Это истинный есенинский лиризм, трагический и возвышенно-романтический, чутко-тонкий и в то же время сталкивающийся с теми чувствами, которые каждый становится близок каждому, и поэтому стихотворение С. Есениной более полувека продолжает волновать читателей. драма лирических переживаний.

Отправить свои хорошие работы в базу знаний просто.Используйте форму ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в учебе и работе, будут Вам очень благодарны.

Автор: http. : // www. . allbest. . ru /

Проблемы любви веками интересовали человечество: о любви сочинялись песни, писались стихи и романы в скульптурных и архитектурных образах близких — человека искали в человеке.Сегодня таких запросов стало как никогда актуальных . О необходимости гуманизации современного образования и культуры, ориентации их на общечеловеческие ценности пишут и учителя, и психологи, призывая задуматься о социокультурной ситуации в России и мире.

Мне 16 лет, я в самом предчувствии предчувствия любви, когда ждешь от жизни только добра и света, сердце трепещет впереди, ожидая чего-то необычного, волшебного, для которого будет новый, еще не рожденный.Но меня не может не волновать та деформация чувства любви, которая наблюдается у моих сверстников и в обществе в целом. Поэтому я хотел узнать как можно больше об этом чувстве, о том, какое из них было самым большим? Я остановился на судьбе великого поэта Сергея Есенина.

Актуальность наше исследование состоит еще и в том, что вскоре ожидается всплеск интереса к жизни и творчеству Сергея Александровича Есенина. И это не случайно. 2015 год — дважды юбилейный год для поклонников таланта поэта: 4 октября страна отметит 120-летие со дня рождения русского гения, а 25 декабря пройдет день памяти — 90-летие со дня его смерти.И хотя сам поэт отмечал, что тема Родины — главное в его творчестве, современных читателей интересна прежде всего его любовная лирика.

Вещь исследование — Образы глупых женщин. В его судьбе, в его характере, как и в любом другом человеке, именно они служат своего рода лаковой бумагой и «моментом истины». Мы будем вглядываться только в тех, кто был относительно давно и много значил для него. Уже начав работу над этим исследованием, мы увидели, что было десять женщин . Поэтому они решили сузить свой круг до трех, остановившись только на юности, грудном периоде жизни Есенина.

Есенин поэт образ женщина любовь

Анна Алексеевна Сардановская родилась в селе Почели Рязанской губернии в 1896 году. Ей рассказывали в селах Рязанской губернии. В семье было четверо детей. Вскоре после рождения Анны умирает ее отец. Мать с детьми переезжает в село Дединово Рязанской области.С 1906 года вместе со своей девушкой Мария Бальзамова поступает в Рязанское женское епархиальное училище. Предполагается, что именно в этот период у них происходит знакомство с Есениным. Анна заканчивает школу в 1912 году и вскоре начинает работать учителем в школе.

Дом священника Ивана Яковлевича Смирнова стал вторым родным домом Есенина. Иван Яковлевич настоял на том, чтобы Сережу после окончания земской школы отправили в Спасо-Крепиковское училище, а не к батюшке в Москву, где он служил писарем.В доме Смирновского постоянно собиралась молодежь, затапливались игры, ставился спектакль, звенела гитара, звучали песни, стихи. А где молодежь, там, конечно, в любви, романах и поисках, порывах, спорах …

Теплое время пол-сорока, крысиное! Словами долгие летние вечера, бесконечные зимние ночи, когда кипит душа, разговоры, влечение-отталкивание, стыд и потому еще более жарко и неконтролируемо в любви. Анна Сардановская! Анна Сардановская! Ее имя уже известный поэт примет за лучшее стихотворение.А потом — болезнь, радость и сомнения — и строчки, строчки, строчки … (Анне посвящено стихотворение «За горами, для желтого дала». Других не сохранилось.). И предчувствие будущего, и сладкая суровость призвания, и струнный зов судьбы — все, все слилось, сконцентрировалось в этих двух словах — Анна Сардановская.

Но на это уходит совсем немного времени, и отношения между Сардановской и Есениным кардинально меняются. Как считал сам Сергей, его дружба была подана с лучшей подругой Анной Марией Бальзамовой.Но все оказалось довольно просто — причиной перемен в отношениях Сардановской и Есенина стало знакомство с олонским Учителем. Со временем их знакомство перерастает в дружбу, которая переливается в самые близкие отношения. Всеми мыслями об Анне занимается только Владимир Алексеевич.

25 марта 1916 г. Есенин был призван в армию. Он ждет писем от Анны. Он явно пропал и расстроен тем, что она ему не пишет, для него это сейчас особенно важно и нужно.Его настроение подавлено, оно сильнее, он испытывает чувство беззащитности и одиночества. Все это отражено во многих стихах поэта. Пишет «За горами, за желтые доллары …», посвященной А. Сардановской:

Ты послал меня навсегда.

На рукаве будет висеть.

Они расстались с друзьями. В 1920 году Сардановская выходит замуж за Владимира Алексеевича. Их счастливый брак был недолгим. 8 апреля 1921 года при рождении в возрасте 25 лет Анна умерла, родив двоих детей, один из которых умирает вместе с ней при родах, а второй, Борис, воспитывает отца.Анну Сардановскую похоронили на кладбище села Дединов вместе с матерью.

Сергей Есенин серьезно переживал из-за смерти Анны Сардановской. Вот что вспоминает писатель Иван Грузин: «Есенин расстроен, устал, пожелтевший, растрепанный. Ходит по комнате взад и вперед. Переходит из одной комнаты в другую. Наконец садится за стол в углу комнаты». Я очень любил простую женщину. В селе. Я пришел к ней, пришел тайно. Все ей рассказали.Об этом никто не знает. Я люблю ее давно. Горький мне, извините. Она умерла, я никого не любил. Мне больше не нравится мама. «

Известный на всю Москву поэт вошел в «дом с мезонинами» по приглашению самой Лидии Кашиной — она ​​интересовалась его творчеством, просила прочитать стихи. Вот как вспоминает день Анны Андреевны Степной — горничной в доме Кашиной: «В этот день было морозно и солнечно, упал молодой снежок. Сергей переступил порог не без робости и любопытства.«Как будто он вошел в алтарь», — вспоминала она. Об этом Есенин в стихотворении говорил иначе:

Писатель…

Судьба Кашиной была печальнее и трагичнее героини поэмы «Анна Снегина». Крестьяне села Константиново очень хотели сжечь усадьбу. Так бы и случилось, если бы Есенин не помешал. «Чисто, все пощупано. И никакой пользы! А так хоть школа будет амбулаторно. Ведь у нас ничего нет!» — Он выступал на сборе колхоза с речью.Через год здесь был медпункт, а затем учителя, которые преподавали в окрестных школах (в 1917 году Кашина покинула имение).

Кто она, «Девушка в Белом мысе», первая любовь поэта? Ответственный Есеновтеды — Л. Кашин. Но в отличие от поэтической героини, Лидия Ивановна после революции, когда крестьяне выгнали ее из имения, уехала не в Лондон, а в Москву. Да, Есенин мог восхищаться ею, когда она прыгала в своей зеленой амазонке верхом на лошади, может, даже романтически вздыхал о ней.Но, стоит отметить, что Кашин, в отличие от снеговика, вдовой не был. Ее муж, сельский учитель Николай Кашин, стал исследователем творчества Александра Островского, одним из первых советских профессоров. А могла ли помещица Л. Кашин, замужняя женщина, мать двоих детей, стоять у деревенской калитки с пропавшим пятнадцатилетним парнем? И могла ли она впоследствии называть такую ​​женщину «девушкой», «девушкой»? Мы думаем, что в это время молодой поэт познакомился у калитки совсем с другой — с Анной Сардановской.По отношению к ней вполне уместны слова «девочка», «Девушка».

Знакомство Есенина со Снегиной произошло в апреле 1915 года в ее литературном салоне, куда поэта привез его друг М.П. Мурашов, автор нескольких очерков для журналов, в редколлегии которых Снегина входила. К тому времени писатель был известен в широких литературных кругах. Ее гостями были: Ф. Шаляпин, И. Репин, Л. Андреев, С. Черный. Часто встречалась с И.С. Бунин. Кроме того, Есенин и Снегина познакомились под обложкой журнала «Голос жизни».Для Есенина эта публикация была особенно дорогой и запоминающейся, как первая крупная подборка его стихов в петербургском журнале с первой рецензией, сопроводительной статьей Зинаиды Гиппиус. А рядом с заснеженной историей «Тень теней».

Завораживающий образ главной героини поэмы «Анна Снегина» постоянно находился в новых неожиданных лицах, и для каждого угадывался живой человек — три чудесных женщины, которым был несчастный Есенин. Образ девушки в белой накидке и образ надменного Снеговика, который символизирует печальную тайну, преступную страсть брошенной, как бутылку питья, женщины, а также той Анны Снагиной, которая в эмиграции вспоминает свою Родину и безудержная первая любовь, не совпадают и живут отдельной жизнью.

Есенин писал, что никогда не лгал в своих произведениях. Все его стихи, посвященные любимым женщинам, — это исповедь перед ними, раскрытие самых заветных и сокровенных тайн души поэта. Он не находил того единственного, с чем его любимая женщина могла связать его судьбу. Поэтому любовная лирика звучит так грустно, так безнадежно. Это его трагедия.

Размещено на Allbest.ru.

…

Подобные документы

Место любовной лирики в стихах С.А. Есенин. Отображение впечатлений от поездки в Азербайджан в цикле стихов «Персидские мотивы». Любимые женщины поэта: Анна Форрознова, Зинаида Райх, Айседора Дункан, Галина Бениславская, Софья Андреевна Толстая.

презентация, добавлен 28.05.2014


Искренность и непосредственность в выражении чувств, напряженность нравственных поисков в творчестве Есенина. Тема природы в творчестве Сергея Александровича Есенина. Римский поэт и Исадор Дункан. Трагический финал жизни великого русского поэта.

презентация, добавлен 22.01.2012


Родители и детство Сергей Есенин. Обучение и служба в армии. Женщины в жизни Есенина. Отношения с Анной Иностранной, Зинаидой Райич, Исадором Дункан, Августой Миклашевской, Софией Толстой, Галиной Бениславской. Творчество великого русского поэта.

презентация, добавлен 25.01.2012


Мир людских образов поедания в стихах Сергея Есенина. Мир русского крестьянства как основная тематическая направленность стихотворений поэтов.Обрушение старых патриархальных руин русских деревень. Образность и мелодичность творчества Сергея Есенина.

презентация, добавлен 09.01.2013


Описание установленных фактов от Сергея Александровича Есенина. Их отражение в творчестве и проявление в ведущих мотивах его произведений. Признание первого стихотворения стихотворения. Отношение Есенина к революции. Своеобразие его поэзии. Образ жизни поэта.

экспертиза, добавлен 04.01.2012


Воспитание Сергея Есенина, история создания некоторых его стихотворений. Непростая жизнь начинающего поэта и его духовное взросление. Стремление поэта к всеобщей гармонии, к единству всего сущего на земле — важнейший принцип поэтической композиции.

отчет, добавлен 24.01.2011


Периоды жизни и творчества С. Есенина о Л.В. Занковская. Особенности произведения Пычса С. Есенина, посвященного России. Отношение писателей-эмигрантов к стихам русского поэта.Взаимосвязь народного творчества и космических мотивов в творчестве С. Есенина.

аннотация, добавлен 08.07.2010


Двойственность натуры поэта: стремление к духовному миру и бунту, кротость и страсть. Семейные традиции, Воспитание Сергея Есенина. Гениальный поэт ХХ века. Способность к воображению, интерес к народному творчеству. Образ Родины в лирике поэтов.

аннотация, добавлен 12.03.2012


Творческое наследие великого русского поэта Сергея Есенина.Биография поэта, эмоциональный фон детских лет. Тема обреченного транспортного средства бытия. Первые опубликованные стихи. Литературный коллектив ИМАЖИНИСТОВ. Автобиография Есенина, версия его трагической гибели.

диссертация, добавлен 09.09.2009


Встреча с А. Блоком в 1915 г., появление Сергея Есенина в печати первых стихов. Установление контактов с социал-демократическими кругами. Самостоятельность молодого поэта в литературно-художественно-эстетической позиции.Катание С. Есенина по Кавказу.

Образ любимой женщины в творчестве Есенина

Лирика Есенина неразрывно связана с темой любви, она, кажется, не существует без этого высокого чувства, обращенного ко всей вселенной. Поэтическая душа не могла винить в страсти, не восхищаться, не любить.

Первый поэтический опыт Есенина связан с народными мотивами; Именно в стране «Березовой столицы» рождается первая любовь поэта. Стихи, относящиеся к верхним десяткам, по общему настроению сходны с стилизованными под них народными песнями, полными деревенских мелодий и обрядов («Поющая песня», 1910).

А позже, уже в 1916-1919 годах, поэзия любви сливается с природой природы, рисуя целомудрие весеннего цветения, чувственность летнего зноя.

Любимый лирический герой — воплощение красоты окружающего мира, красоты деревенского милого пейзажа. «С пучком волос … овсянкой», «С алым соком ягод на коже» — ее «Гибкий стан и плечи» изобрела сама Природа («не бродить, не бродить в кустах малиновый цвет … », 1916).

В стихотворении« Зеленые прячутся … »(1918) Девушка предстает уже в образе тонкой березки, которая« смотрела в пруд ». Она рассказывает, как« Звезда ночью » «За голые колени … обнимая своего пастуха и« Tears Lil », прощаясь с« New Cranes ».

Описание любовного свидания выполняется по целомудрию и той нежности, что за чистая красота природы.

Но в самом начале двадцатых в цикле «Московская Кабатская» происходит резкая смена настроения и интонации.Лиричность деревенской песни сменяется отчетливым, резким, подергивающимся ритмом. Поэт «Без возврата» уходит «Родные поля» («Да! Теперь решено. Без возврата …», 1922). «Когда … светит месяц … Черт знает как», он — «переулок в знакомом Кабаке». Здесь нет возвышенной любви, нет красоты розового заката — только «шум и щели в этом логове страшное».

Чувства переполняются, остается только плотское влечение. И отношение к женщине меняется: она не стройная березка, а «паршивая» проститутка («сыпь, губная гармошка.Скука … скука … », 1923), который« разбавили »,« Гымызгали ». Она болтается, тупая и вызывает любовь, но ненависть.

Однако такие образы нарочито, демонстративно выражены состояние внутреннего мира поэта. Порочная «Кабацкая» любовь — это поэтический крик мерзостей и недостатка вод Кабакских вод. И в то же время Есенин не отказывается от естественной, присущей ей преемственности и лиризм, подчеркивающий трагизм состояния души поэта:

Дорогой, плачу,

Прости, прости…

В 1923 году поэт возвращается из заграничного путешествия.Он разочарован в буржуазно-демократических принципах западного мира, разочарован в идеалах прошлого. В его текстах есть мотив сожаления о выпечке лет, установленной в Кабаки среди бродяг и проституток.

Вот поэт «Я о любви», рассказанный «скандалами» («Огненно-голубой …», 1923):

Я не выдержал, чтобы выпить и потанцевать

И потерять свою жизнь, не оглядываясь назад.

«Ботфорты нежные, светлые мельницы» и волосы «Осенний цвет» — оживают в лирическом герое «Синий».Любовь как сберегающая сила ведет к возрождению героя:

Это золото — осень,

Фирменная прядь для волос —

Все появилось как спасение

Неугомонный мед.

(«Милый, посиди рядом …», 1923)

В стихотворении «Сукин сын» 1924 года поэт вспоминает «девушку в белом», и душа его оживает:

Снова боль снова душа.

С этой болью я как бы помолодел …

Это воспоминание о чистой, светлой деревенской молодости.Но после лет Кабацкого угрюмого буйства невозможно вернуть «песенного прежнего»: «Собака давно старалась», а «молодой ее сын» остался, и, храня в сердце память о том, как «страдал» «, — признает поэт:

Да, понравилась девушка в белом,

А теперь люблю в синем.

В этот же период поэт создает цикл персидских мотивов (1924-1925), самый известный из которых — «Шагана, Шагана!». (1924). Как и весь цикл, он проникнут романтическим настроением и легкой грустью:

Там, на севере, девушка тоже,

Может, думает обо мне…

Печаль несбывшихся надежд на счастье «до тридцати лет». («Видно, так установлено навсегда …», 1925). Герой был готов сгореть вместе с «Розовым огнем», «Сгородой» «вместе» с любимой. И хотя она смеялась сердцем смехом, тем не менее, эта любовь, безответная и трагичная, «глупый поэт привел … к чувственным стихам».

Отвергнутый лирический герой остается верен прежнему чувству. Он снова находит нужного посланника, как в стихотворении «Сукин сын»; Это «милый Джим» («Собака Качачаков», 1925):

Она придет, отдаст тебе приказ.

И без меня, в ее глазах странсс

Ты лесни для меня нежно рукой

За все, что было и не было виновато.

Это истинный есенинский лиризм, трагический и возвышенно-романтический, чутко-тонкий и в то же время сталкивающийся с теми чувствами, которые каждый становится близок каждому, и поэтому стихотворение С. Есениной более полувека продолжает волновать читателей. драма лирических переживаний.

.