ЦАЙ ЛУНЬ (сведения о его жизни известны с 105 г.)
Главная 100 Великих людей ЦАЙ ЛУНЬ
Цай Лунь, изобретатель бумаги, — человек, чье имя, наверное, незнакомо большинству читателей. Если говорить о важности его изобретения, вызывает крайнее изумление тот факт, что его имя почти полностью игнорируется в странах Запада. В большинстве самых известных энциклопедий вы не найдете даже короткой статьи о Цай Луне, и его имя редко упоминается в стандартных исторических учебниках.
Роль бумаги в жизни человека настолько очевидна, что недостаточность ссылок на Цай Луня может вызвать подозрение, что он является фигурой апокрифической.
Китайцы всегда связывали Дай Луня с изобретением бумаги, и его имя хорошо известно в Китае. О жизни Дай Луня известно немного. Китайские источники упоминают, что он был евнухом. Они также свидетельствуют о том, что император был очень доволен, узнав об изобретении Цай Луня. В результате он был повышен в чине, получил аристократический титул и стал богатым человеком. Позже, однако, он был вовлечен в дворцовые интриги, и это в конце концов привело его к гибели. Китайские источники связывают это с тем, что его имя было опорочено.
В течение второго столетия н. э. бумагу широко использовали в Китае, и на протяжении нескольких столетий китайцы экспортировали бумагу в другие страны Азии. В течение долгого времени они держали технологию изготовления бумаги в секрете. Однако в 751 году несколько китайских бумажных предприятий были захвачены арабами, и вскоре после этого бумагу начали производить в Багдаде и Самарканде.
Искусство производства бумаги вскоре распространилось по всему арабскому миру, и в XII веке у арабов этому научились и европейцы. Постепенно бумагу начали использовать повсеместно, а после изобретения Гутенбергом книгопечатания бумага заменила пергамент в качестве главного писчего материала на Западе.
В наши дни бумага является привычным атрибутом нашей повседневной жизни, мы смотрим на нее как на что-то само собой разумеющееся, и нам трудно представить, как мир мог без нее обходиться. До Цай Луня книги в Китае делали из бамбука.
Справедлива мысль, что роль бумаги не была бы так велика, как сегодня, если бы не существовало печатного станка, и в равной степени справедливо, что печатный станок не был бы почти в той же мере важен, если бы не существовал дешевый и достаточный по своему количеству материал, на котором можно было бы печатать.
Кого же следует оценивать выше — Цай Луня или же Гутенберга? Хотя я считаю, что оба эти человека почти в равной степени важны для истории, я оцениваю роль Цай Луня немного выше по следующим причинам: 1) бумага используется не только для письма, она имеет гораздо более широкое применение, фактически это материал универсальный, и значительный процент производимой бумаги идет не на печатание, а на другие цели; 2) Цай Лунь был предшественником по отношению к Гутенбергу, и вполне возможно, что Гутенберг и вовсе не изобрел бы книгопечатания, если бы бумаги все еще не существовало, 3) Если бы на свет появилось только одно из этих двух изобретений, то, как мне кажется, больше книг можно было бы создать посредством комбинации ксилографии (известной задолго до Гутенберга) и бумаги, чем комбинацией наборного станка и пергамента.
Уместно ли включать Гутенберга и Цай Луня в число десяти самых замечательных людей, которые когда-либо жили на Земле? Для того чтобы полностью осознать важность изобретения бумаги и книгопечатания, необходимо сопоставить культурное развитие Китая и стран Запада. До второго века н. э. китайская цивилизация была менее развита, чем западная. На протяжении следующего тысячелетия Китай по своим достижениям превзошел Запад, и в течение семи или восьми столетий китайская цивилизация по всем стандартам была самой развитой на Земле. Однако после XV века Западная Европа опередила Китай. По поводу этих изменений было выдвинуто много различных теорий, но большинство из них игнорирует то, что, по моему мнению, является простейшим объяснением этого процесса.
Общеизвестен факт, что сельское хозяйство и письменность начали развиваться раньше на Среднем Востоке, а не в Китае. Этим одним, однако, не объясняется, почему китайская цивилизация постоянно отставала от западной. Решающим фактором, как мне кажется, было то, что до Цай Луня в Китае не существовало подходящего материала для письма.
Для западного мира доступным материалом был папирус, и хотя он имел свои недостатки, свитки из папируса значительно превосходили книги, сделанные из дерева или бамбука.
Отсутствие подходящего материала для письма было непреодолимым препятствием для культурного прогресса Китая. Китайскому ученому нужен был целый фургон, чтобы перевезти то, что мы бы сочли за небольшое количество книг. Только представьте себе, как трудно было организовать работу правительственной администрации на такой основе! Ситуация полностью изменилась с момента изобретения бумаги Цай Лунем. Получив подходящий материал для письма, китайская цивилизация начала стремительно развиваться и через два столетия смогла сравняться с Западом. (Безусловно, тут сыграло роль отсутствие политического единства на Западе, но дело было не только в этом. В четвертом веке Китай был более раздроблен, чем страны Запада, но, тем не менее, быстро развивался в культурном отношении).
В течение последующих столетий, в то время как прогресс на Западе развивался сравнительно медленными темпами, Китай явил миру такие важные изобретения, как компас, порох и ксилография.
Поскольку производство бумаги было дешевле, чем производство пергамента, и ее можно было получать в больших количествах, то роли с этих пор поменялись. После того как европейские страны начали использовать бумагу, они смогли быть с Китаем на равных и даже сумели сократить разрыв в развитии культуры. Воспоминания Марко Поло, однако, подтверждают тот факт, что даже в тринадцатом веке Китай был более процветающим государством, чем страны Европы.
Почему в таком случае Китай в конце концов оказался позади Запада? Существует много сложных объяснений культурного порядка, но, возможно, ответ на вопрос может дать одно простое техническое объяснение. В пятнадцатом веке гений по имени Иоганн Гутенберг разработал технические средства для массового производства книг. После этого европейская культура начала быстро развиваться. Поскольку в Китае не было Гутенберга, китайцы остались со ксилографией, и их культурное развитие происходило медленными темпами.
Если согласиться с вышесказанным, то невольно напрашивается вывод, что Цай Лунь и Иоганн Гутенберг являются двумя центральными фигурами в истории человечества.
На самом деле Цай Лунь стоит выше большинства других изобретателей по другой причине.
Большинство изобретений являются продуктом своего времени, и они бы появились и в том случае, если бы конкретный человек, который создал изобретение, навеки остался бы в безвестности. Но в отношении бумаги это, безусловно, не тот случай. Европейцы начали производить бумагу спустя тысячу лет после изобретения Цай Луня, и это произошло только потому, что они научились процессу производства бумаги у арабов. По той же причине другие азиатские народы, даже после того, как они увидели бумагу китайского производства, никогда бы не смогли открыть способ ее производства своими силами.
Становится ясно, что изобретение метода производства настоящей бумаги было достаточно трудной задачей и что это необязательно могло произойти в стране со средним уровнем развития культуры. Скорее всего, здесь требовался определенный вклад какого-то очень одаренного человека. Цай Лунь был как раз такой персоной, и метод, который он разработал (если не говорить о механизации, введенной после 1880 года), по существу, лежит в основе современного производства бумаги.
Пожалуйста оцените материал:
| http://www.dmitrysmor.ru | 13736 | ( 42 )
-
Другие материалы в этом разделе:
-
МАГОМЕТ (570–632)
-
ИИСУС ХРИСТОС (6 г до н. э. — 30 г н. э.)
-
ИСААК НЬЮТОН (1642–1727)
-
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА I (1533–1603)
-
АЛЬБЕРТ ЭЙНШТЕЙН (1879–1955)
История возникновения бумаги.
| Полезная статья о бумаге
Изобретение бумаги можно считать одним из самых значимых событий в развитии цивилизации. Ее появление стало основой широкого распространения письменности. В самые древние времена люди общались звуками, но по мере роста сознания человечества возникла необходимость записывать передававшуюся устно информацию.
Сейчас уже трудно представить, что бумага была далеко не первым материалом, на котором человечество делало записи. Помните наскальные рисунки? А таблички из глины и слоновой кости? Пальмовые листья, гладкая поверхность коры, ствол дерева, утрамбованный песок, бамбуковые дощечки — в общем, всё, на чем можно было нацарапать какой-то знак. Пробовали люди также деревянные таблички со слоем воска — его можно было стирать, а значит, использовать табличку многократно. Не отсюда ли в русском языке известное выражение: «начать с чистого листа»? На Руси в качестве материалов для письма, наряду с восковыми дощечками, использовались кожа и береста.
Предшественники бумаги
Однако история считает «прародителем» бумаги появившийся в древнем Египте в III веке до н. э. папирус. Свое название он получил от болотного растения (осоки) Cyperus papyrus, из которого его изготавливали. Интересно, что во многих европейских языках слово «бумага» происходит именно от слова «папирус». Paper — в английском, papier — во французском и даже в «папир» — в украинском.
Папирус изготавливали из стеблей растения, разрезая их на тонкие полоски. Затем их отбивали камнем или деревянным молотком, чтобы сделать шире и мягче, и выкладывали рядами на ровной чистой и сухой поверхности так, чтобы край одной полоски немного заходил на соседнюю. При высыхании тростниковые полоски склеивались между собой, образуя лист готового к употреблению писчего материала.
Лист папируса по толщине был примерно таким же, как современный бумажный лист, а гладкость ему придавали, полируя камнем или деревом твердых пород. Этот материал не мог долго храниться, так как легко впитывал влагу и ломался.
Несмотря на это, вплоть до V века н.э. он оставался основным материалом для письма, а практически полностью от него отказались только в X веке.
Примерно в то же время, что и папирус, — во II веке до н.э. — в Малой Азии, в городе Пергаме (сейчас – Бергама, Турция), начали изготавливать пергамент. Причина в том, что для создания библиотеки понадобилось много папируса, а правивший в то время Египтом Птолемей V запретил его вывозить. Его изготавливали из телячьей, бараньей, козлиной и воловьей кожи, которую обрабатывали с обеих сторон. Материал получался более практичный, чем папирус, двусторонний, эластичный и прочный. Его было гораздо удобнее и проще хранить, а листы можно было обрезать под единый формат. Правда, был у него и существенный недостаток — дороговизна из-за трудоемкости процесса и ограниченного количества и высокой стоимости сырья (шкур).
Ее величество бумага
Настоящим началом истории изготовления бумаги принято считать 105 год н.э., а ее родиной — Китай.
В то время документы в Китае писались на бамбуке или костях животных. Они были тяжелыми и неудобными для перевозки, поэтому появилась необходимость придумать что-нибудь более легкое. Создателем бумаги считается сановник Цай Лунь, придумавший технологический принцип ее производства — образование листового материала из отдельных волокон путём их обезвоживания на сетке из предварительно сильно разбавленной волокнистой суспензии.
Существует легенда, что идею ему «подсказали» бумажные осы, строящие гнезда из бумаги, которую делают сами, пережевывая и смачивая клейкой слюной волокна древесины. В соответствии с записями в летописях, чтобы получить бумагу, Цай Лунь использовал древесную золу, пеньку, волокна тутового дерева и старые тряпки. Он тщательно измельчил все ингредиенты и перемешал с водой. Он создал также специальное приспособление в виде деревянной рамки с бамбуковым ситом внутри, на которое выложил полученную смесь и выставил для просушки на солнце. Затем он разгладил высушенный материал камнями.
В итоге получились тонкие, плотные листы, на которых было удобно делать записи.
С течением времени процесс был запущен в массовое производство. Бумагу изготавливали на водяных мельницах, но перед просушкой на солнце клали под мощный пресс. Чтобы чернила на листах не растекались, в чаны с бумажным сырьем добавляли клей. Древняя бумага могла включать в себя цельные древесные волокна и даже кусочки тряпок, однако со временем технология изготовления была усовершенствована.
Способ изготовления бумаги на протяжении многих веков Поднебесная держала в строжайшем секрете. Но постепенно технология производства бумаги, придуманная Цай Лунем, распространилась по всему миру. Бумага быстро заняла место пергамента в исламском мире и папируса в Египте, а XI–XII веках бумажное ремесло появилось и в Европе.
Сегодня мы не представляем своей жизни без бумаги. Она окружает нас всюду — книги, газеты, журналы, учебники, рекламные листки, упаковка, пакеты для покупок, стаканы и тарелки… Всего не перечислишь.
Невозможно представить, каким был бы мир, не будь в нем бумаги.
Кто изобрел бумагу? Новое открытие в Египте переворачивает консенсус
Послушайте эту историю
00:00:0000:00:00
«Когда мы вошли в одну из галерей, нам показалось, что рабочие только вчера сложили свои инструменты и ушли. ». Вот что рассказал мне египтолог Пьер Талле об археологических раскопках Вади-эль-Джарф, когда мы вместе путешествовали по Синайскому полуострову в Египте много лет назад. Он описал лодку, подпертую деревянными опорами, инструменты, прислоненные к стене, была даже веревка, по которой лодку поднимали, нетронутую с тех пор, как она упала на пол около 4600 лет назад.
С тех пор, как Таллет описал мне эту сцену, я отчаянно хотел посетить и испытать на себе археологические находки, страстно желая пережить такие моменты, когда время рушится, со связью с далеким прошлым через предметы, которые в последний раз хранились тысячи лет назад. И эти находки были далеко не последними сокровищами, добытыми Вади-эль-Джарфом.
Эта древняя гавань с близлежащими складскими галереями, вырубленными в скале, до недавнего времени игнорировалась археологами, несмотря на то, что тысячелетиями скрывалась на виду, а ее стены были видны всем. Отчасти это связано с его отдаленным расположением, вдали от любого поселения или даже источника воды, а отчасти с отсутствием более гламурных погребальных предметов и искусства египетских гробниц. Тем не менее, это периферийное место дало больше информации об истории человечества, чем многие из его блестящих археологических кузенов, храмов и пирамид фараонов. От древнейших когда-либо найденных папирусов до материалов, которые, как считалось ранее, были изобретены гораздо позже, это забытое место в пустыне обнаружило доказательства, которые переворачивают давние исторические представления. Например, бумага, которая когда-то считалась изобретенной в первые века нашей эры в Китае, кажется, появилась гораздо раньше, здесь, в Египте. А папирусы, обнаруженные в этом отдаленном месте в пустыне, позволили по-новому взглянуть на то, как строились загадочные пирамиды.
Благодаря пандемии COVID-19, спустя три года после того, как я впервые услышал о Вади-эль-Джарф, я прибыл в Египет теплым днем в апреле 2022 года, где Таллет и его коллеги встретили меня в аэропорту. После двух часов езды по гладкому новому шоссе, направлявшемуся на юг от Каира вдоль Красного моря, мы свернули и нырнули в пустыню по тропе, которую я изо всех сил пытался найти на песке. Наш пикап извивался и трясся, виляя за угол, невидимый для меня, но не для водителя. Он проезжал по этому маршруту несколько раз в день, и дорога была для него чиста, как мощеная улица. Когда мы свернули за угол, мы наткнулись на лагерь, ряды шатров-колоколов, совершенно белых на палящем полуденном солнце.
Таллет показал мне это место, и по мере того, как садилось солнце, из первоначально обесцвеченного нейтрального песка и каменистого кустарника проступало больше красок; оттенки ржаво-красного, переходящего в бледно-золотой. Земля была галечной, как я довольно болезненно обнаружил однажды утром, когда пытался заниматься йогой.
Повсюду валялись груды и кучи черепков глиняной посуды, как терракотового, так и цвета утиного яйца, которые представляли собой одну из самых больших пазлов в мире с множеством недостающих частей и без коробки, чтобы направлять сборку.
На вершине плато, над почти раскопанными складскими галереями, Таллет указал на море, увидев смутно видневшиеся холмы песчаного цвета. «Это похоже на Фата Моргану, не так ли?» — сказал он, когда цвета мерцали на жаре. «Но там есть Серабит эль-Хадим», — сказал он, указывая на место, которое мы вместе посетили на Синае, одно из мест добычи бирюзы и меди, на которые нацеливались древние египтяне, отправляясь из гавани в Вади-эль-Хадим. Ярф. Таллет провел много лет, изучая такие рудники, но когда местные власти перестали давать ему разрешение (из соображений безопасности), он обратил свое внимание на другую сторону побережья.
Вполне логично, что гавань должна быть в кратчайшем возможном месте пересечения, но даже руководствуясь этой логикой, а также подсказками из двух предыдущих описаний местности, найти это место было непросто. Как и многие другие открытия в археологии, опыт, технологии и интуиция сыграли свою роль в поисках Вади-эль-Джарфа.
Первое известное упоминание о галереях относится к путешествию, совершенному в 1823 году британским египтологом сэром Джоном Гарднером Уилкинсоном, хотя он ошибочно идентифицировал их как греко-римские катакомбы. Только в 1950-х годах Вади-эль-Джарф снова подвергся тщательному изучению, на этот раз двумя лоцманами, Франсуа Бисси и Рене Шабо-Мориссо, работавшими на компанию Суэцкого канала. Эти археологи-любители более точно датировали галереи, идентифицируя их как Древнее царство (хотя, как оказалось, ошиблись династией), и подали заявку на раскопки как следует, но Суэцкий кризис 1956 поставил крест на всех подобных планах, и сайт снова погрузился в безвестность.
К тому времени, когда Таллет и его коллеги отправились на поиски, они уже раскопали другую гавань на том же побережье, Айн-Сухна, поэтому у них были дополнительные знания, которых не хватало более ранним исследователям. В частности — и как описано в исследованиях 19-го и 20-го веков — у них была подсказка, что система туннелей, вырубленных в скале, может означать существование поблизости гавани.
Столь необходимый прорыв произошел издалека в 2008 году. «Я провел много времени во время работы над диссертацией. в Google Earth», — объяснил мне археолог из Йельского университета Грегори Маруард во время перерыва в раскопках. Именно так он нашел много таких многообещающих мест для раскопок по всему Египту. Он сделал это, изучив спутниковые снимки побережья Красного моря и сопоставив описание галерей с письменными записями. Но он заметил еще кое-что. «Я заметил эту инсталляцию», — он указал рукой на место раскопок перед нами, жилые помещения рабочих 4600-летней давности. «Почему-то не упоминалось ни в одном из донесений, даже французских в 1950-х годов, — сказал Маруар, — хотя это самое большое здание на берегу Красного моря».
Мало того, вершины стен все еще были видны (остальные погребены в песке) как с суши, так и с моря и из космоса. Технологии космической эры, бесплатно доступные на всех наших телефонах, являются ценным инструментом для археологов.
Несмотря на очевидную важность места, потребовалось еще три года, чтобы начать раскопки, пока команда собирала средства, необходимые для операции. Терпение окупилось, а затем пришла непредвиденная удача. В самой первой экспедиции в 2011 году, разбив лагерь возле галерей, команда отправилась на побережье, чтобы начать работу в гавани. «Сама пристань не была обнаружена, — рассказывал мне позже Таллет, — но благодаря уникальному сочетанию времени года и фаз луны (в тот же день летнего солнцестояния было полное лунное затмение), прилив в Красном море был аномально низким. «Мы прибыли туда и могли видеть все, причал и десятки якорей, просто лежащих там, обнаженных. Мы никогда больше не видели его так ясно, — сказал мне Маруар.
Они, без сомнения, нашли гавань, но предстояло еще много работы как на берегу, так и в близлежащих горах с галереями.
Хотя ценность находки была очевидна с первого взгляда, главное открытие все еще ждало нас, и оно было обнаружено в 2013 году.
«Это было экстраординарное археологическое событие, и я знал, что вряд ли когда-нибудь снова столкнусь с чем-то подобным». Позже Таллет написал на эту тему в своей книге «Свитки Красного моря». Это было серьезное заявление, учитывая его долгую карьеру в египтологии и необычайно восторженный язык для любого ученого. Но это была действительно поразительная находка: огромный клад папирусов, запечатанный в яме, образовавшейся из блоков, вклинившихся перед входом в одну из галерей, казалось бы, выброшенных и нетронутых на протяжении тысячелетий. 900:03 Рабочие разбирают завалы галерей в Вади-эль-Джарф, Египет. (Лидия Уилсон)
Похоже, сайт использовался всего 50 лет, максимум 100 лет. У этого местоположения есть преимущества, такие как его близость как к шахтам на другой стороне Красного моря, так и к горам внутри страны, что предлагало идеальное место для хранения грузов, оставаясь при этом у берега.
«Но это 20-километровый [12-мильный] путь туда и обратно между [питьевой] водой, морем и пещерами, что представляет собой логистическую трудность даже для нас», — объяснил мне Таллет. Он служил древним египтянам, когда они строили ранние пирамиды в Мейдуме, но вскоре они построили другие, более удобные гавани как к северу, так и к югу от Вади-эль-Джарфа. Несмотря на огромные усилия, затраченные на вырезание более 30 галерей в скале и строительство гавани со всеми необходимыми жилыми помещениями, египтяне затем запечатали галереи и ушли.
Похоже, они внезапно покинули это место, что объясняет, почему лодки и инструменты все еще хранились, несмотря на их высокую ценность. Лодки были сделаны из дерева, дорого импортированного из Леванта, а инструменты были сделаны из меди, которую с таким трудом добыли на синайских рудниках. Этот быстрый отъезд также объясняет конкретную находку, прославившую Вади-эль-Джарф; единственный в карьере момент для Tallet. Клад папирусов включал бортовые журналы и другие логистические записи, но вместо того, чтобы быть доставленными в административный центр для архивирования, как это было бы нормой для этого бюрократического общества, они были засунуты в яму перед галереей и опечатаны.
Там они лежали нетронутыми, пока команда Талле не сняла блок, защищавший находку от разрушительного ветра, песка и насекомых — благодаря пустынному климату и исключительным навыкам древних египтян по сохранению.
«Удивительно, но мы впервые получили прямое письменное свидетельство очевидца-современника, который участвовал в строительстве комплекса пирамид Хуфу», — сказал мне Таллет, имея в виду Великую пирамиду Гизы. Папирусы в основном представляли собой бортовые журналы, написанные инспектором участка по имени Мерер, который записывал логистику и имена рабочих, участвовавших в добыче полезных ископаемых, включая добычу и транспортировку материалов для строительства пирамид. «До сих пор [комплекс пирамид Хуфу] молчаливо и загадочно стоял на плато Гиза, и на момент его постройки не было известных современных документальных упоминаний о нем», — писал Таллет. Здесь, столько тысяч лет спустя, историки получили ключ к пониманию того, как было построено одно из чудес света. Позже он сказал мне: «За весь прошлый век никто ничего другого в Гизе не нашел».
Действительно, часто на окраинах, в отдаленных и забытых местах находятся лучшие улики. 900:03 Археологи осматривают гавань. (Лидия Уилсон)
В отличие от тщательно обработанных и законченных памятников египетских храмов и гробниц, Вади-эль-Джарф был построен с практической точки зрения, с жилыми помещениями для рабочих и складскими галереями. Я прогулялся по галереям с Эммануэлем Ларозом, архитектором с особым интересом к исторической инженерии зданий. Он указал на остатки, оставленные древними рабочими, вроде следов резца на огромных блоках, которыми они запечатывали входы в галереи. «По этим меткам видно, что этот блок теперь перевернут», — объяснил он, показывая мне, что искать. Он также указал на четкие каналы вокруг углов блоков, где веревки врезались в скалу, волоча их на место. Были пятна меди, показывающие материал, из которого изготовлены инструменты, и обрывки надписей, которыми были обозначены блоки, возможно, нацарапанные в карьере, чтобы отслеживать, что было необходимо.
«Все эти детали вы можете увидеть здесь — вы не можете увидеть в Гизе», — сказал Лароз. «Все эти блоки все еще грубые из карьера, тогда как для пирамид большую часть времени их полируют, чтобы сгладить поверхность». Другими словами, именно грубая отделка строительных работ дает ключ к пониманию того, как египтяне управляли своими инженерными подвигами. Свидетельства как из блоков, так и из папирусов помогли команде воссоздать, как древние египтяне перевозили строительный материал, после воссоздания оборудования, найденного на этом месте. Они обнаружили, что меньшее количество людей может перемещать массивные блоки, но 20 человек, описанные в бортовых журналах, могут выполнять эту работу быстро и легко.
Отсутствие гробниц или храмов и, соответственно, отсутствие драгоценных украшений, артефактов и произведений искусства означает, что такие места, как Вади-эль-Джарф, никогда не представляли интереса для воров и авантюристов. Их также упускали из виду более ранние волны археологов, которые сосредоточились на, по общему признанию, более поразительных памятниках, повсеместно встречающихся в Египте.
В отличие от многовекового внимания, уделяемого пирамидам и храмам фараонов как расхитителями гробниц, так и учеными, Вади-эль-Джарф оставался нетронутым, за исключением кратких набегов Уилкинсона, затем Бисси и Шабо-Мориссо.
Уилкинсон оставил после себя различные предметы, такие как османские трубки, пустые бутылки из-под чернил (услужливо помеченные как «чернила» на английском языке, что делает их происхождение неоспоримым), фрагменты чайных чашек, сделанных в Англии, и пули от мушкетов — все явно предметы 19-го века. Там же была записка, написанная рукой Уилкинсона, с описанием того, как добраться до этого места из близлежащего монастыря Святого Антония. Тем не менее, помимо этих разрозненных свидетельств посещения, в этом районе не было никаких признаков активности — по крайней мере, до тех пор, пока вы не углубитесь в 2600 год до нашей эры.
«Просто чтобы подчеркнуть, что то, что у вас есть, относится к началу 19 века, тогда оно переключается непосредственно на Хефрена, четвертого правителя четвертой династии.
Между ними ничего нет», — сказал Маруар. Он признал, что местные монахи из близлежащего монастыря Святого Павла могли приезжать, «но мы не нашли никаких следов этого». Туннели, вырубленные в скале, можно было использовать в качестве готовых убежищ. Действительно, монахи использовали складские галереи рядом с гаванью в Айн-Сухне, к северу от Вади-эль-Джарфа, так что неудивительно было бы найти свидетельства их существования и здесь. Но, как и для первоначальных пользователей, сайт, вероятно, создавал слишком много проблем с логистикой, не в последнюю очередь из-за нехватки воды. «Нам очень повезло, что это место никогда не заселялось в средневековые христианские времена», — сказал Таллет. «Более поздние занятия, как правило, уничтожают более древние свидетельства».
Таллет провел меня в офис, чтобы посмотреть некоторые из этих улик. Сначала он достал двустороннюю рамку, между двумя листами стекла которой надежно удерживался клочок. «Смотри внимательно, — сказал он мне. «Можете ли вы сказать мне, что вы думаете об этом?» Он был не совсем белым, на первый взгляд напоминавшим клочок льна или хлопка размером с почтовую марку, с четкими вертикальными отметинами.
Но, внимательно изучив его, я понял, почему Таллет был так взволнован. Это был не плетеный папирус. Может быть? Действительно? — подумал я, а затем поискал на его лице ответ. «Да, мы думаем, что это бумага», — сказал он. Должно быть, мое лицо выдавало недоверие, которое я испытывал. Долгое время считалось, что бумага была изобретена в Китае примерно через 2500 лет после того, как древние египтяне начали работать в Вади-эль-Джарфе. Нет никаких других известных мне или моим коллегам свидетельств того, что египтяне использовали что-либо, кроме папируса — эндемичного вдоль Нила — или камня, дерева и других прочных материалов.
«Обычно считается, что бумага изготавливается из текстильных волокон под прессованием, а затем покрывается каким-либо веществом для получения гладкой поверхности», — пояснил Таллет. — А здесь, кажется, так и есть.
Под давлением этой находки в нем проявился академический характер. «Действительно, мы не можем ничего заключить», — сказал Таллет, несмотря на тысячи лет, отделяющие фрагмент в моих руках, и следующее известное появление материала по всему земному шару, в Китае.
Я спросил, что он чувствовал, когда впервые нашел его, желая вызвать в нем то же волнение, что и я, но он рассмеялся. «Честно говоря, моей первой мыслью было: «Жаль, что это не папирус!»» Бумага была слишком мала, чтобы дать какую-либо текстовую информацию. Там были просто вертикальные линии, которые могли означать что угодно, в то время как папирусы содержали множество свидетельств о жизни в Старом Царстве. Еще один фрагмент мог дать ключевую информацию о целом.
В конце концов, Таллет признал важность. — Дело в том, что у нас есть фрагмент, который мы можем назвать бумагой, — сказал он как всегда четко. Сочетание прессованного волокна и поверхностного покрытия делает его похожим на раннюю бумагу в Китае или на протяжении большей части истории, пока древесная масса не стала более распространенным материалом для изготовления бумаги в 19 веке. «Мы можем определить это как первый способ, своего рода испытание изготовления бумаги», — заключил он. На вопрос, почему больше ничего не нашли, Таллет пожал плечами.
«Мы видим, что это раньше было больше», — сказал он, указывая на следы, срезанные краем куска. «И это археологические записи, о которых мы говорим. Мы должны собрать воедино мельчайшие улики». Он не хотел отвечать, когда я попросил его порассуждать, почему папирус не так распространен, но предположил, что, возможно, из-за обилия и, следовательно, дешевизны папируса бумага так и не прижилась.
Пока я все еще удивлялся тому, что у меня в руках такая древняя бумага, Таллет вручил мне следующую находку, более прочную вещь, хотя я быстро вернул ее, узнав о ее ценности. Это был тяжелый нарост, который можно было бы принять за кусок камня, если бы не сколы в местах, показывающих насыщенный рубиново-красный материал, блестевший под ним. — Стекло, — подтвердил Таллет. Он был найден на пристани в гавани, и, как ни странно, в команде
был специалист по древним металлическим инструментам.идентифицировать его.
Хотя предмет определенно был стеклом, фрагментом более крупного слитка, который был отлит в каком-то тигле, из этой загадочной подсказки остается неясным, был ли он сделан в Египте или импортирован, как и многие другие материалы, включая дерево.
использовались для постройки лодок. В любом случае, это была еще одна важная находка. «Мы знали, что в Древнем Египте было стекло, — объяснил Таллет, — но все это в основном из Нового Царства. Вероятно, это первый раз, когда у нас есть стекло в явном контексте Древнего Царства», то есть оно предшествует следующему известному образцу материала примерно на тысячелетие. «В настоящее время во всем Древнем Египте нет других свидетельств наличия стекла», — сказал Таллет.
В том же кабинете я наблюдал за Севериной Марчи за работой над самой сложной головоломкой, какую только мог представить мир: она тщательно склеивала два черепка терракотовой глиняной посуды, а затем бережно ставила готовую большую часть в ванну с песком, который мягко удерживал их вместе. пока клей сохнет. Снаружи было свидетельство ее терпения: несколько почти неповрежденных больших кувшинов для воды с ободками.
Затем мы пошли в соседнюю дверь, где Дейла Гарми осматривал ткани, куски дерева и веревки. Качество сохранности всего поразило: на мой неопытный взгляд веревка показалась современной.
(Узлы были осмотрены моряками и объявлены пригодными для плавания.) Я видел часть лодки, и Таллет указал на следы герметизации, тоже редкая находка, поскольку эта технология связана с римским периодом в Египте примерно 2600 лет спустя. сайт был в использовании. «Я думаю, это связано с тем, что они постоянно разбирали и собирали лодки на берегу — может быть, эти операции образовывали щели между досками, поэтому им приходилось быть более осторожными», — предположил Таллет. На месте были видны разные этапы процесса: текстиль, пропитанный каким-то смолистым веществом, возможно, битумом или смолой (лабораторный анализ еще предстоит сделать), на некоторых виден отпечаток дерева, фрагменты такого текстиля зацепились за доски лодок. . Оба были достаточно распространены в галереях, чтобы показать, что они регулярно использовали эту технику.
В третьем кабинете сидела археоботаник Клэр Ньютон, просеивая растения на участке. «Многое из этого следует ожидать в отношении растительной пищи, топлива и материалов, — сказала она, оторвавшись от своего микроскопа, — за исключением явного использования каштановой древесины, которая не является местной — вероятно, она добывается в горах в настоящее время… день из Ливана или Сирии, или из Эгейского моря — где-то там».
Это почти то же самое, что и другие породы древесины, обнаруженные на этом участке, такие как сосна и кедр. «Оригинальность здесь заключается не столько в происхождении дерева, — объяснил Ньютон, — сколько в конкретном типе дерева для того периода». Пробы готовились к отправке на дальнейшие анализы.
На следующий день я отправился в гавань, где команда почти закончила свою работу, за исключением нескольких ячеек, которые нужно было раскопать до их первоначального уровня, до тех самых этажей, на которых отдыхали рабочие около 4600 лет назад. Маруар одолжил мне инструменты (и очень нужную бейсболку, ведь даже в 7 утра погода была уже теплая) и провел быстрый курс повышения квалификации по их использованию. Мне предстояло пробираться через этаж вместе с Джули Вильейс, докторанткой Талле, которая оказалась такой же терпеливой в ответ на мои бесконечные вопросы, как и в удалении грязи и песка.
Сначала наши мастерки соскоблили верхний слой грязи, оставленный одним из внезапных наводнений, проходивших по этому вади на протяжении многих тысяч лет, вплоть до прошлого года.
Одно из более старых наводнений оказалось полезным для археологов, так как оно оставило слой толстой желтой глины на остатках первого заселения этого места во времена короля Снефру, тем самым запечатав этот слой с течением времени. Следующее здание на этом месте десять лет спустя явно было построено поверх этого слоя глины. Как выразился Маруар, «эта маленькая рука помощи природы помогает нам четко разделить две фазы и подчеркивает долгий перерыв между ними».
Мы смахнули грязь в совок (искусно сделанный из бутылки с водой), а затем выбросили ее в примитивное кожаное ведро, называемое «мактаф». Далее шел песок пустыни, который мы, опять же, наскребали, счищали и бросали в мактаф, а члены бригады увозили его просеивать на осколки. Иногда мастерок ударял по камню или, возможно, по осколку глиняной посуды, последний вынимался из уплотненного песка и помещался в другой мактаф, готовый к тому, чтобы его упаковали, пометили и увезли, чтобы собрать воедино. Когда мы достигли второго слоя грязи — пола этого жилого помещения 2600 г.
до н. э. — мы перестали соскабливать и начали расчищать как можно больше песка. (В первый день я был настолько поглощен мелочами, что продолжал копать прямо сквозь этот пол — грех, который был мгновенно прощен, поскольку мои великодушные коллеги объяснили, что это важный опыт обучения, через который проходят археологи.)
Смахнуть песок в пустыне — сложнейшая задача. Нет конца крошечным крупинкам, из которых состоит бесплодный пейзаж. Постоянный ветер сметает груды пыли и песка, унося их обратно туда, откуда они были сметены, прежде чем мы успели даже положить их в совок, чтобы их унесли. И, оказалось, мактаф высыпал из углов песок и засыпал им пол, пока мы несли его высыпать в тачку, где его, опять же, ветром сдуло во все
направлений. Но мы продолжали, загипнотизированные прошлым, которое мы раскапывали, взволнованные перспективой того, что оно может значить для истории человечества. Мы делали короткие перерывы только для того, чтобы поесть.
Затем я наткнулся на камин, узнаваемый по более темному слою пепла, окруженному кольцом темно-красного цвета, песку, отмеченному жаром пожаров. Я уже уловил волнение, которое возникло при обращении с фрагментами глиняной посуды, которую мы открывали. Но они выглядели так, будто принадлежали музею, возможно, с табличкой, объясняющей их возраст и назначение — исторический контекст, который помещает их на свое законное место. Блестящий уголь, который я держал в руке, казался другим, вызывая почти внутреннюю реакцию, как я представлял его в огне, который служил людям, которые так давно стояли на том же месте, что и я.
На моем лице, ногтях и порах непокрытой кожи были видны следы слоя пепла, поэтому мы испытали огромное облегчение, когда загрузились в наш фургон и проехали примерно милю до берега, чтобы искупаться. Команда показала мне пристань, почти видимую, но якорей на этот раз мы не нашли, хотя и старались; медленно бредут по воде, глядя себе под ноги, словно флот криминалистов в поисках улик морского преступления.
Наш набег был краток, так как военные контролируют этот участок побережья. Они знали команду и знали, что мы любим плавать, но, тем не менее, мы знали, что нельзя злоупотреблять неохотным приемом.
Дни становились все жарче, и я проводил время в прохладе пустой галереи, сочиняя и наблюдая за часовым механизмом сайта. Гамаль, глава команды, или «раис», стоял высоко на плато, наблюдая за постоянными, хотя и величественными, процессиями молодых людей, тащивших груды обломков к концу хребта. «Посмотрите на его трость, — сказал мне Таллет, — на древних изображениях всегда есть палка. Так можно определить их роль». Одному посетителю он сказал, что на месте находится новый инспектор Мерер — и это Гамаль.
Рабочие в портовом лагере на Красном море. (Лидия Уилсон) Это был не единственный раз, когда границы между прошлым и настоящим стирались. Наша команда действительно выполняла ту же работу изо дня в день, что и наши коллеги тысячелетия назад, когда они раскапывали галереи. Правда, сегодня задача несколько упростилась, учитывая, что мы выкапывали в основном песок и грязь, а не сплошную скалу.
«Но они делают это с помощью очень простых средств, — указал Таллет, используя кирки, лопаты и тачки, не так уж отличающиеся от инструментов, встречавшихся на протяжении всей истории человечества.
«Если бы они двигались немного медленнее, они бы упали», — заметил один из членов команды. Но очень медленная скорость — это именно тот темп, который необходим для того, чтобы убрать количество, произведенное рабочими на скале, и он поддерживается в течение всего дня. Они ходят по трое, и Лароз показывает мне улики на дне пещеры, где трое мужчин работают бок о бок по каждой галерее.
Подобные размышления не нравятся всей команде. — Где ваши доказательства всего этого? — спросил Маруар за аперитивом. Я говорю, что у меня нет доказательств моих ощущений рухнувшего времени и сходства, охватывающего тысячелетия. Он предлагает мне не публиковать такие ненаучные предположения. Таллет — примирительный голос, указывающий на то, что «организация работы иногда не так уж отличается»; есть общие проблемы для обеих групп экспедиций, не в последнюю очередь потребность в воде.
Но Маруар — строгий ученый, и его не убеждает ценность описания более эмпирических аспектов моего путешествия, таких как отголоски команд из трех египтян, медленно и неуклонно работающих бок о бок друг с другом, разделенных 4600 годами.
В археологии трудно найти доказательство; нужно переместить много тонн песка и камня, чтобы обнаружить случайный объект, а найти папирус действительно бывает раз в карьере — если вам повезет. Богатство Вади-эль-Джарф было неожиданным, но, как заметил Таллет, «в археологии то, что дает нам больше всего информации, не обязательно является самым впечатляющим». Спустя более десяти лет раскопки все еще не завершены, и лабораторные работы по изучению материала продолжаются. Тем не менее, найденные документы и предметы уже перевернули многие устоявшиеся исторические нарративы: бумага была изобретена в Китае, стекло попало в Египет только в Новом царстве, а римляне принесли технологию герметизации лодок. Это давно забытое место на периферии бросило вызов этим условностям.
Кто знает, что еще лежит в пустыне, дремлющее и скрытное, ожидающее, когда его найдут?
Подпишитесь на нашу рассылку, чтобы получать наши истории на свой почтовый ящик .
Китайцы изобрели бумагу — 360 Press Solutions
Производство бумаги — одно из изобретений китайцев. 105 год нашей эры часто называют годом изобретения бумаги. В том же году исторические записи показывают, что об изобретении бумаги императору Восточной Хань Хо-ди сообщил Цай Лунь, чиновник императорского двора. Однако недавние археологические исследования относят фактическое изобретение изготовления бумаги примерно на 200 лет назад. Цай Лунь сломал кору тутового дерева на волокна и растолочь их в лист. Позже было обнаружено, что качество бумаги можно значительно улучшить, если в целлюлозу добавить тряпичные конопли и старые рыболовные сети. Бумага вскоре широко использовалась в Китае и распространилась по всему миру через Шелковый путь. Официальная история, написанная несколько столетий спустя, объясняет: «В древности писали обычно на бамбуке или на кусочках шелка, которые тогда назывались дзи».
Но шелк был дорогим и тяжелым из бамбука, поэтому эти два материала были неудобны. Тогда Цай Лунь придумал использовать кору деревьев, пеньку, тряпки и рыболовные сети. В 105 г. он доложил императору о процессе изготовления бумаги и получил высокую оценку своих способностей. С этого времени бумага используется повсеместно и называется «бумагой маркиза Цая».
Через несколько лет китайцы начали использовать бумагу для письма. Около 600 г. н.э. была изобретена ксилография, а к 740 г. н.э. в Китае появилась первая печатная газета.
На восток производство бумаги переместилось в Корею, где производство бумаги началось еще в 6 веке нашей эры. Мякоть готовили из волокон конопли, ротанга, шелковицы, бамбука, рисовой соломы и морских водорослей. Согласно традиции, корейский монах по имени Дон-тё принес производство бумаги в Японию, поделившись своими знаниями в Императорском дворце примерно в 610 году нашей эры, через шестьдесят лет после того, как в Японии появился буддизм.
Судя по археологическим записям, вдоль Шелкового пути бумага была завезена в Синьцзян очень рано.
Бумага, найденная на стоянках Гаочан, Лоулан, Куша, Котан и Дуньхуан, датируется 2 в. век. В конечном итоге эта техника достигла Тибета около 650 г. н.э., а затем в Индию после 645 г. н.э. К тому времени, когда Сюань Цанг из Китая прибыл в Индию в 671 г. н.э., бумага там уже широко использовалась.
Долгое время китайцы тщательно охраняли секрет производства бумаги и пытались ликвидировать другие восточные центры производства для обеспечения монополии. Однако в 751 году н.э. танская армия потерпела поражение от турок-османов в крупном сражении на реке Талас. Некоторые китайские солдаты и производители бумаги были схвачены и доставлены в Самарканд. Арабы научились изготовлению бумаги у китайских военнопленных и построили первую бумажную промышленность в Багдаде в 79 г.3 г. н.э. Они тоже держали это в секрете, и европейцы научились делать бумагу только спустя несколько столетий. Египтяне научились изготовлению бумаги у арабов в начале 10 века. Около 1100 г. н.э. бумага прибыла в Северную Африку, а к 1150 г.